Дмитрий Хворост - Демон

— Плохо, — как-то без связи с предыдущим бросила в воздух суккуба. Затем, заметив наше недоумение, пояснила. — Такими темпами у меня скоро пузо начнёт расти. А с ним не повоюешь. Где это видано — брюхатая воительница на поле боя?

Я прикусил язык, дабы случайно не сболтнуть чего лишнего. Сейчас не самый удачный случай сообщить женщине о том, что в мои планы входит оставить её позади приглядывать за Санией. Боюсь, это может разбудить спящий вулкан. Даже два. Притом, если демонице у меня есть возможность просто приказать, то на единорога подобное не сработает.

— Что-нибудь придумаем, — пообещала ей среброволосая. Добрая душа! Чтоб у неё после таких слов… всё было хорошо в жизни.

— А, вот мы и пришли. А теперь я вам расскажу, из-за чего собственно весь сыр-бор.

Эйлин пригласительным жестом указала на вход в зал совещаний, или как у них там эта штука называется? Какая-нибудь племенная хижина…

В общем, то же место, где нас оставляли перед поединком.

Мы вошли и дружно охнули. Картина маслом — молодой сосновый бор после урагана! Народу здесь было видимо-невидимо! Не меньше сотни. Все валялись на полу в самых причудливых позах вперемешку с подносами с едой и бочками с выпивкой. Кое-кто уже приходил в себя, стоная, потирая голову или просто лежа и стараясь не совершать лишних движений. В отличие от нас троих, бедным амазонкам не удалось избежать пагубных последствий вчерашней пьянки.

Во главе всего этого, у дальней стены, где располагалась кафедра, полулежала-полусидела Хина. Драконша спала и в ус не дула. Так вот куда она вчера запропастилась.

— Ну, все перепились, — я с некоторым удивлением констатировал этот очевидный факт. — Разве это смертельно? Вроде Хина никого не тронула…

— Не в этом дело, — вздохнула шаманка. — Вашей подруге вчера приспичило произнести речь, как новой Хай'Енхо. Точнее, на это её уговорили многочисленные свежеприобретённые "поклонницы". И она ведь произнесла!

Мда уж, воистину, алкоголь в нужном количестве убирает любые языковые барьеры. Драконша и трезвая-то не слишком хорошо говорила на всеобщем, а тут, видите ли, речь толкнула. Но, опять же, не вижу в этом ничего страшного.

Последнее я озвучил вслух.

— Ага… Вот только знаете, о чём она говорила? — ехидно поинтересовалась Эйлин. Мы, разумеется, пожали плечами. — Ваша соратница, а теперь и наша Хай'Енхо, призывала всех поднять оружие и пойти сражаться против порождений тёмных братьев!!! Немедленно!!!

— О-йо-йой, — синхронно протянули мы втроём. Тия даже за голову схватилась. А затем я добавил. — И как они это восприняли?

— А как ты думаешь, маг? Да ей тут все готовы были чешуйчатые пятки расцеловать! Она с таким пафосом толкала, мол, вот оно, испытание настоящего воина — противостоять демоническому войску. И так далее…

— Вот те раз, — хихикнула суккуба. А вот я её веселья не разделял. — И что, они действительно пойдут?

— Когда проснуться и протрезвеют, — страдальчески заломила брови Эйлин. — Это ведь приказ Хай'Енхо. Против него не попрёшь, таковы наши обычаи. Моего авторитета не хватит, чтобы их остановить. Может, вы сможете её отговорить?

У меня на лице появилось выражение, присущее человеку, которого будничным тоном попросили сдвинуть гору на пару шагов вправо, чтобы рассвет не загораживала. Возможно, Хина несколько флегматична в обычной жизни, но когда дело касалось убеждений девушки — она становилась несгибаемой стеной. А тут чешуйчатая нашла себе столько единомышленников. Страшно подумать, что драконша сделает с тем, кто попросит её отменить свой великий поход.

— М-да. Я и не сомневалась, учитывая, с каким рвением она тут вчера распалялась. Даром что половину слов коверкала — всё равно её слушали, как будто перед ними сама Бра'кно'трасун воплоти.

— Слушай, Эрик, — подала голос Тия. — А ведь нам это может сыграть на руку. Судя по тому, что ты мне рассказывал, там, на севере, дела обстоят хуже некуда. Твари из Бездны рыскают повсюду, и если мы напоремся на большой отряд, то никакая магия не поможет — окружат и растерзают. А так у нас будет своя небольшая армия. Эти амазонки — неплохие воины.

— Но им никогда не приходилось иметь дело с порождениями братьев, — возразил я. — Это сильно отличается от нападений на проходящие мимо обозы из засады.

— Мужчина, — слово было произнесено примерно с теми же интонациями, которые проскакивали у Джерихо, когда он говорил о тёмных магах. — Неужто ты считаешь, что мы можем только в спину бить!? — возмутилась доселе хранившая молчание Кира.

— Нет, но мне прекрасно известно, на что способна армия Азиериса и Тимиса. Одна Тия в состоянии выкосить половину вашей деревушки.

Суккуба кровожадно оскалилась в подтверждение сказанного, но амазонка осталась при своём мнении, надменно фыркнув. Впрочем, в словах бывшей баронессы имелось зерно здравого смысла. При поддержке тёмного мага обычные люди получают шанс совладать с демоническим неприятелем. Самое страшное в порождениях Бездны даже не их исключительные физические данные, а магия. Например, те "мухи", которыми меня пробовала атаковать Тия, при других обстоятельствах, за доли секунды оставили бы от нормального человека только кости. А ей не составит труда сплести подобную штуку на целый городской район. Всё колдовство демонов направлено на убийство людей теми или иными путями. Поэтому при работе с отрядом из обычных солдат самое главное — не дать наложить на них проклятья и остальную смертельную дрянь. Само собой, меня подобному обучали в школе, хотя до этого, за ненадобностью, эти знания пылились в дальних уголках памяти.

— Видимо, выбора у нас нет, — я развёл руками. — Разберёмся что к чему, когда все придут в себя. А пока неплохо бы позавтракать!

Последующие насколько дней превратились для меня и моих спутниц в бесконечную суматоху. На словах сорваться с места и пойти в праведный поход против демонов — легко, а на деле всё совсем иначе.

Во-первых, пришлось долго спорить с Эйлин по поводу того, чтобы отпустить пленных цыган и многих других мужчин, попавшихся ранее. Оказывается, их всех упрятали в "верхний город". Там, под кронами деревьев, процветало своё собственное государство. Избранные амазонками не просто исполняли свою роль в качестве самцов, их запирали и оставляли присматривать за собственными отпрысками, пока те не достигнут четырнадцатилетия. Если этот ребёнок — девочка, то по достижению этого возраста она спускалась вниз и примыкала к племени. Если мальчик, то ему давался выбор: либо стать стражем верхнего города (всех детей вне зависимости от пола сурово муштровали и закаляли, так что бойцы они отменные), либо покинуть деревню навсегда. Большинство выбирали первое. Сбежать оттуда, не имея крыльев, было попросту невозможно — все три спуска, проделанные прямо в телах огромных деревьев, тщательно охранялись, и отцам-невольникам приходилось оставаться под заключением у собственных сыновей. Сами амазонки поднимались наверх только во время родов, но была отдельная каста — пожилые и больные — которые так же проживали там, заботясь о детях, а ещё следя за мужчинами. Если кто-то пытался поднять бунт или волновал умы потомству и другим "узникам", то его либо приносили в жертву, либо опаивали зельями. Просто, практично и весьма жестоко, зато крайне эффективно. Шаманка призналась, что за время её пребывания тут не случилось ни одной попытки побега или поднятия восстания. Обычно новичкам рассказывали, что к чему, и те смирялись со своим положением. Поэтому амазонки считали мужчин "слабыми и покорными созданиями, не достойными свободы воли". Но, на мой взгляд, причина состояла в том, что из города под кронами деревьев было практически невозможно сбежать, а попытка приравнивалась к сознательному самоубийству. Да и не то чтобы их морили голодом или как-то ещё притесняли, кроме свободы передвижения. Плюс имелся немалый шанс переспать с красоткой-другой, возжелавшей завести себе ребёнка.