Мария Огнёва - Алиар: Мир без души

— Простите, — Тэрн преградил дорогу наиболее одетой горожанке, — вы не подскажете, где я могу найти гостиницу?

Девушка мило улыбнулась.

— Легко! Идите прямо, вон там свернёте направо — видите поворот? — выйдете на тёмную-тёмную улицу, там сейчас фонари меняют; потом повернёте налево, сделаете шагов тридцать, и... — она рассмеялась. — Да, не так уж и легко. Давайте я лучше провожу вас? Я Бейта.

Тэрн с радостью согласился. Хоть костюм Бейты и был более закрытым, он оставался впечатляющим. Кроме того, она обладала невероятной харизмой, и Тэрн чувствовал, как заслушивается историей улиц — а мало что могло быть ему менее интересно.

— Ты так много об этом знаешь! Ты что, историк?

Она залилась прелестным мелодичным смехом.

— Ну что ты. Просто я давно живу здесь. Странно не знать историю собственного города. Да и всегда надо иметь тему, чтобы развлечь гостя разговором.

Тэрн покачал головой. Завандр не обманул его ожиданий. Было настолько приятно говорить, наконец, с кем-то нормальным — не мёртвым , как предыдущие его знакомые. На этой мысли Тэрн сбился. Точно! Лека, Вейн, старик Терс, Ларч и другие, чьих имён он не запомнил... у них же как будто... умерла душа? Да, да, они живы — движутся, дышат, действуют, но в то же время словно...

— Ну и лицо у тебя! — улыбнулась Бейта. — Это всё мои скучные рассказы. Прости, прости, больше не буду... но ты не беспокойся: в нашем городе скучать тебе не придётся.

Она одарила его ещё одной очаровательной улыбкой. Тэрн пригляделся. Бейта, наоборот, выглядела удивительно живой. Даже взгляд её тускловатых глаз был быстрым и цепким — совсем не таким, как у Леки или Вейн...

Тело среагировало быстрее, чем ум, погружённый в раздумья. Дубина проскользнула у плеча вместо того, чтобы опуститься на голову, — и нападавший растянулся на земле. Бейта выругалась. Тэрн отскочил от неё, выхватил меч. Обернулся. Ещё двое с дубиной, один с мечом. А у Бейты в руках уже были метательные ножи...

«Выйдете на тёмную-тёмную улицу, — вспомнил он, — там сейчас фонари меняют».

Тэрн сделал выпад мечом — парень с дубиной отступил, но кинулся вперёд второй. Тэрн отпрыгнул, предупреждающе махнул мечом. Увернулся от ножа Бейты, метнулся к ней и сделал подсечку — тут же получил сзади дубиной. Отскочил, морщась, обернулся — увидел другого разбойника и летящий к животу меч. И, не думая, рубанул ему по руке...

Кровь забрызгала одежду и мостовую, бандит свалился на землю — кисть с зажатым в ладони мечом упала рядом. Тэрн застыл, с ужасом глядя на разбойника: тот катался по земле и сучил ногами, прижимал оставшуюся руку к груди бережно, словно умирающего ребёнка. Даже его крики доносились до Тэрна будто сквозь подушку — казалось, он только читает об этой драке, а сам по-прежнему сидит в дейнарской библиотеке — и он едва успел увернуться от очередного удара. Пырнул в ответ. Бандит свалился с рассечённым горлом — и ясно было, что уже не поднимется. Тэрн посмотрел на свои окровавленные руки, перевёл взгляд на грабителей: им было плевать на смерть товарища. Бейта метнулась к нему с ножом, Тэрн отступил и успел подумать, что где-то оставался разбойник с дубиной. Это было последнее, что он успел подумать.

***

       Среди всех моих мужчин

          Лишь один он,

          Лишь он один

          Так добр и нежен был...

          Но не любил!

    Мюзикл «Иисус-Христос — Суперзвезда»

Разумеется, в сам кабинет Кину не пустили. Пришлось ждать в коридоре, рассматривать серые стены без картин или гравюр... думать о том, кто же такой Джон, если может так запросто войти к кивишскому градоначальнику. И вправду: бюрократия Кивиша была столь широко известна, что если бы Джон прыгнул на четыре метра, Кина удивилась бы меньше. Даже анекдот был про мужика, который подготовил все, кроме одной бумаги, чтобы вывезти цыплят на продажу, — а когда подписал последнюю, продавал уже старых куриц и петухов. А ещё была шутка...

Дверь распахнулась, и появился мрачный Джон. Он мимоходом бросил взгляд на Кину и пошёл к выходу.

— Что, и здесь тоже нет? — сочувственно спросила она.

Джон только мотнул головой. Как и всегда, обнаружив, что искомый человек ускользнул от него, он был мрачен и задумчив. То есть, даже более мрачен и задумчив, чем всё остальное время.

Дошли до телеги, Джон предъявил бумаги, им вернули вещи и коня. Отъезжали от города в молчании — хотя Кина молчала скорее из солидарности.

— Как я сказал, — проронил Джон значительно позже, — он не мог в самом деле пойти Реллу. Значит, он отправился либо в Эрнел, либо в Дейнар...

Кина хмыкнула:

— Раз женская интуиция не сработала, давай опробуем мужскую. Куда?

— В Эрнел.

— Хорошо... — Кина и разлеглась на телеге. — А чего мы поесть не купили?..

Джон хмыкнул и голос его прозвучал менее отстранённо, почти по-человечески:

— Ты не хочешь есть в Кивише, поверь мне.

Кина призадумалась.

— Еда такая же тусклая, как остальной город?

— Да я бы не сказал, что город тусклый, — чуть удивлённо отозвался Джон. — А вот еда — да...

Кина вздрогнула, представив, какой же тогда должна быть кивишская пища. Джон снова замолчал.

— Кого мы хоть ищем?

Тишина была ответом — Джон продолжал не замечать неподходящие вопросы. Кина поняла: кто он сам, Джон тоже не скажет. И к лучшему: она не была уверена, что готова узнать...

Она легла поудобнее.

— Хорошо... Выберем абстрактную тему... О чём ты мечтаешь?

— Что?

Кина была уверена, что Джон слышал её, и вопрос этот совершенно не был сложным. Но в серых глазах повисла растерянность.

— У тебя же есть какие-то мечты? У всех есть.

Джон лишь натянуто улыбнулся. Кина махнула рукой. Отлично просто! Даже этот вопрос у нас секретный! Зачем делать тайну из такой ерунды?!

Но она не успела дать выход раздражению, потому что Джон объяснил:

— Я вспоминаю.

Кина умолкла, но вскоре уже нетерпеливо ёрзала и с интересом косилась на спутника. У такого человека мечты должны были быть глобальными. Например, покончить с Извечной войной. Или построить самую большую в мире Академию. Или прочесть все книги Алиара...

— Было бы неплохо завести семью. Детей. Построить дом, подальше от людей... завести сад...

Кина едва не упала с телеги. На этот раз она замолчала надолго.

— Ты не можешь мечтать об этом! — наконец опомнилась она. — Ты парень, который без записи и бумаг заходит к кивишскому градоначальнику! Ты рассказывал мне о фресках в Серебряном Храме — так, словно сам видел их! Ты тайно путешествуешь по миру, тайно ища кого-то тайного!.. Ты... ты бы ещё сказал, что всю жизнь мечтал выращивать груши!

— Яблоки, — он указал на одну из бочек, которыми была уставлена телега. — Я мечтал выращивать яблоки.