Филис Каст - Избранная луной

– Вот, – Дэвис протянул ему длинную полоску ткани.

Ник обернул ее вокруг мха, укрывавшего рану, и крепко завязал.

– Выпей, – он протянул брату бурдюк с водой.

Дрожащими руками О’Брайен принял его и сделал, как было велено.

– Кэмми подал сигнал! Они приближаются. Надо выбираться отсюда! – предупредил Дэвис.

– Уходите без меня! Оставьте мне арбалет. Я отвлеку их, – заявил О’Брайен.

– Даже не думай, – решительно сказал Ник. – Давай руку и вытаскивай задницу из воды. Валим домой.

Они не заметили троих, затаившихся в самой чаще: одного огромного и двух других помельче, но не менее грозных; не увидели трех пар внимательных глаз, наблюдавших за ними. Им было неведомо, с каким удовлетворением Верный Глаз поглаживал шрам на руке, рисуя в воображении картины прекрасного будущего, которое разворачивалось перед ними.

– Ты был прав, Заступник, – сказал Железный Кулак. – Самцы землерылов чем-то больны.

– Это значит, что скоро заболеют и все Другие. Все, что нам нужно – продолжать свежевать лесных жителей, но, как ты и сказал, не до степени, которая доводит до Священного Места смерти, – добавил второй, по прозвищу Ловчий.

– Да, мы должны делать так, как ты велишь – отпускать их, пока у них будут силы жить, двигаться, чтобы их поймали лесные люди, – уточнил Железный Кулак.

– И тогда они перебьют друг друга еще вернее, устраивая побоища похлеще, чем то, что мы видели сегодня, – заключил Ловчий.

– Именно. Мне нравится, что вы схватываете мысль на лету, – одобрил Верный Глаз. – Готова ли приманка?

Железный Кулак кивнул:

– Как ты велел.

– Мы остались незамеченными для разведчиков Других, но убедились, что они видели приманку, и она приведет их к месту засады, – заверил Ловчий.

– Хорошо поработали. Просто отлично, – похвалил Верный Глаз и подхватил силки с несколькими жирными индейками. – А теперь отнесем это Голубке и Богине. Народ будет пировать в знак того, что скоро его ждет безбедная жизнь!

Солнце давно зашло. Ник успел проведать О’Брайена в гнезде Целителей и убедиться, что его кожа не пострадала – и лишь тогда у него перестали дрожать руки.

– Это все из-за меня. Если бы не я, ничего бы с О’Брайеном не случилось!

– Сын, выпей-ка. – Сол протянул ему кружку теплого травяного меда.

Ник покачал головой:

– Нет, я не могу идти спать. Я должен вернуться в гнездо Целителей и сидеть с братом.

– Николас, выпей. И отдохни. Завтра вылазка в Город, и это не дело – невыспавшимся отправляться в столь опасное предприятие, если хочешь вернуться живым, а я жду, чтобы ты вернешься живым, – сказал Сол.

– Отец, я не могу бросить О’Брайена!

– Сейчас ты ничего для него не сделаешь. Только время покажет, заразился он или нет. Я буду просить у Солнца благословения для него и присмотрю за ним в твое отсутствие, но вылазка не может ждать, и ты должен идти со всеми.

– Но О’Брайен…

– Интересы Племени важнее одного человека! – перебил Сол. – О’Брайен знал, что идет на риск, отправляясь с тобой. И охотно согласился. Ты сделал все, чтобы его защитить. Не без твоей помощи молодой Охотник с терьером смогли вернуться домой живыми после нападения диких землерылов. Теперь ты нужен тем, кто идет добывать железо и стекло, а ваши трофеи нужны Племени. Завтра вы отправляетесь в путь.

Ник встретился взглядом с отцом:

– Зачем ты это делаешь? Из-за чувства вины?

– Ответь на свой вопрос сам.

– Я не знаю ответа. Я вообще ничего не знаю, кроме того, что погнался за призраками, и из-за этого мой лучший друг, человек, которого я считаю своим братом, возможно, умрет страшной, мучительной смертью, прожив лишь восемнадцать зим!

– Ник, здесь что-то большее, чем просто поиски собаки, которая, как тебе показалось, может выбрать тебя, и желание узнать тайну девушки-гибрида. Что бы это ни было – именно из-за этого пострадал твой брат. Ты спас его. И привел домой.

– Для чего? Ты знаешь, что его ждет. Помнишь, как умерла мама? Может, надо было позволить землерылу убить его. Так он хотя бы не мучился.

– А если он не заболеет? Тогда что ты скажешь?

– Отец, рана глубокая. Ты знаешь, как ничтожны его шансы, – возразил Ник.

– Но они есть. И есть потому, что ты его спас. Выпей, – повторил Сол. – Заночуешь у меня. А завтра утром, перед твоим уходом, мы навестим его в гнезде Целителей.

Ник, вздохнув, уступил уговорам отца, поднес кружку к губам и сделал большой глоток. Снадобье сработало мгновенно: глаза стали слипаться, а язык – заплетаться.

– Это я должен был быть на его месте! – пробормотал он, когда отец вел его к приготовленному у очага ложу.

– А я буду вечно счастлив, что ты там не оказался, – твердо сказал Сол. – Лару, побудь с Ником.

Огромный пес свернулся калачиком рядом с юношей, согревая его и с любовью и преданностью утешая своим присутствием, отчего Нику все меньше и меньше хотелось бороться с темнотой. Наконец, пригревшись под боком отцовского пса, он закрыл глаза и уснул крепким сном без сновидений.

– Он держится молодцом, – сказал Сол, когда они с Ником шли к подъемникам. – Лекарь сказал, что ни следов заражения, ни воспаления нет. Это значит, что у О’Брайена есть шанс. Вдобавок твой кузен большой оптимист, и это, будем надеяться, тоже поможет ему поправиться как можно скорее.

– Надеюсь, что так и будет, отец. – Ник не хотел говорить об О’Брайене и его самочувствии: ни отсутствие воспаления, ни самый радостный настрой не спасут. Как не спасали они шестерых из десяти людей Племени, которые, получив рану достаточно серьезную, чтобы повредить кожу, заражались паршой. Чем глубже рана – тем больше вероятность ее подцепить. Землерыл вырвал из мякоти лодыжки кузена приличный кусок. Шансов у него почти не было, но Ник не хотел, чтобы отец давал ему ложную надежду. И потому сменил тему:

– Скольких ты решил отправить на вылазку?

– Шестерых. Уилкса, разумеется, с Одином. Одобрил я еще Монро и Вайпера, Шену и Капитана, Кристал и Грейс, Уинстона и Стара, Тадеуса и Одиссея. Ну и тебя, конечно.

Ник хмуро посмотрел на отца:

– Ты все же решил отправить Тадеуса, хотя знал, что я тоже иду?

– То, что он тебя раздражает, еще не причина не включать в группу лучшего охотника Племени, – сказал Сол.

– Но то, что этот спесивый осел не станет меня слушаться – вполне тянет на причину.

Сол остановился и обернулся к сыну:

– Да, Тадеус заносчив, и вы не любите друг друга. Но он не сделает ничего, что повредит Одиссею. К тому же главным назначен Уилкс. А он будет к тебе прислушиваться.

Ник вздохнул и провел ладонью по волосам.

– Ладно, хотя и не нравится мне все это. А женщины? Неужели надо подвергать риску сразу двух?