Филис Каст - Избранная луной

– Звучит неплохо, – одобрил Уилкс. – Вопросы?

Ник хотел смолчать, но слова отца задевали его совесть, и он заговорил:

– Шена, ты сказала, что пробоину видно с воды? – Ну да. Конечно, она забита сорняками и всяким мусором. Мы бы и не заметили, если бы не стекляшка.

– Стекляшка? – спросил Ник.

– Да, вроде как зацепилась за стебель, когда обрушилась крыша, а мы плыли обратно и увидели в ней отблеск закатного солнца, – пояснила Кристал. – Из-за нее мы и разглядели пробоину, которую не замечали столько дней. Как думаешь, сколько раз мы проплывали мимо, пока она нам не подмигнула? – спросила она у подруги. Шена дернула худеньким плечиком: – Миллион, не меньше. Самое настоящее благословение Солнца!

Все, кроме Ника, заулыбались и закивали.

– Еще будут вопросы, Ник? – сказал Уилкс.

– Нет, с вопросами я закончил. Просто мне это кажется странным. Лет десять не случалось найти такого клада так близко к реке.

– А это значит, что нам повезло! – ответил Уилкс с непринужденной улыбкой.

– Девочки же сказали – благословение Солнца! Кто-кто, а сынок Жреца Солнца должен бы это принять. – Тадеус ехидно ощерился.

– Ну, принять благословение Солнца я всегда готов. Но благословение ли это?

– Что, снова начнешь гоняться за призраками? – Глаза Тадеуса недобро блеснули.

– Вовсе нет, Тадеус. Я просто делаю свое дело, как и ты. Меня взяли, чтобы стрелять и наблюдать. Стрелять пока нет необходимости, так что наблюдаю.

– Надеюсь, этим твое участие и ограничится, и мы привезем уйму железяк! – сказал Уилкс.

– И стекляшек! – подхватила Кристал. – Я заметила там почти идеально круглый осколок, без единой трещинки. Прихвачу с собой – будет окно для нашего нового гнездышка.

Шена просунула ладошку в ладонь Кристал:

– Нашего просторного гнездышка. Жду не дождусь, когда нам больше не придется ютиться в крошечном холостяцком коконе. К тому же скоро у нас будут щенки!

– И на этой радостной ноте – трогаемся! – скомандовал Уилкс.

Шесть блестящих деревянных каяков понеслись по Увилке, рассекая воды с плавностью, с какой горячий нож входит в топленое сало. На балластных циновках уютно устроились собаки. Вскоре на жарком солнце их сморила дрема.

Нику нравилось быть в команде с Шеной и Кристал. Девушки были вместе уже несколько зим, и, в отличие от Уилкса и Итана, почти не ссорились.

– Щенята, говорите? – спросил Ник с кормы, пока все трое налегали на весла. – Хорошая новость! От Капитана и Грейс будет прекрасный приплод.

– Мы так рады! – отозвалась Кристал.

– Как будто это она рожать будет! – Шена тепло улыбнулась подруге, обернувшись через плечо.

– А то ты не взволнована! Представляешь, она даже плакала , когда мы узнали, Капитан и Грейс поладили, – сказала Кристал.

– Слезами счастья! – призналась та. – А когда родятся щенки, буду плакать снова!

– Поздравляю, рад за вас! – воскликнул Ник. – И хорошо, что у нас будут еще щенки, ведь они так быстро растут.

– Ты хочешь сказать, что еще не потерял надежду, что какой-нибудь щенок тебя выберет? – выкрикнул Тадеус.

– Вовсе незачем так говорить. – Шена смерила Тадеуса недобрым взглядом.

– Ничего, – Ник наигранно улыбнулся. – К тому же, если меня выберет щенок Капитана и Грейс, это будет для меня особая честь.

Смешок Тадеуса разнесся по реке:

– Да ты будешь рад, если хоть какой-нибудь щенок тебя выберет – даже призрак щенка!

Ник посмотрел на Тадеуса. Тот насмешливо уставился в ответ, почесывая запястья; однако вид у него был понурый и раздраженный. Жарко ведь. А этот дурень напялил рубаху с длинным рукавом. Но не успел Ник посоветовать Тадеусу, чтобы тот остыл – и в прямом, и в переносном смысле, как заговорила Кристал:

– Ник, а давай поднажмем и покажем остальным парням, как надо, а? – сказала она, хмуро взглянув на Тадеуса. – Да и компания будет куда приятнее, чем некоторые.

– Уилкс, не против, если мы вас слегка обгоним? – крикнула Шена.

– Нет, но оставайтесь на виду, а когда доплывете до Треугольного моста, подождите нас! Вы двое знаете реку лучше, чем другие, вместе взятые, а тот участок весьма непрост!

– Сделаем!

Все трое налегли на весла, и каяк стрелой помчался вперед, оставив нагруженные лодки товарищей далеко позади.

– Терпеть не могу этого надутого осла! – буркнула Шена.

– Это точно: не будь у его терьера такого нюха, никто бы его и не уважал! – согласилась Кристал.

– Бесит, правда? – сказала Шена.

– Что он осел? Еще как! – ответил Ник.

– Ну, и это, но вообще я хотела сказать… странно, что вот его выбрал пес, пусть и терьер, а не овчарка, а тебя – нет, – уточнила она.

Кроме О’Брайена, этого деликатного вопроса не касался никто, так что не привыкший к такой прямоте Ник не нашелся, что ответить.

– Шена, милая, Ник не хочет об этом говорить, – ласково упрекнула подругу Кристал.

– Ничего. Я знаю, что люди поговаривают – и обо мне, и еще… еще о том, что меня так и не выбрал пес и что я по дурости уперся в поиски щенка, которого давным-давно уже нет в живых.

– Мы не считаем это дуростью. Мы тебя поддерживаем, – заверила его Кристал. – Я бы не стала прекращать поиски Грейс, а Шена непременно стала бы искать Капитана.

– Спасибо. Это много значит для меня, – и Ник быстро сменил тему: – Так вы собрались новое гнездо обустраивать?

Кристал ухватилась за приманку, как щенок хватает кожаный мячик, и вскоре они с Шеной оживленно обсуждали, где будет большое круглое окно, и делать ли два этажа или одного хватит. В благодарность за то, что его участия в обсуждении не требовалось, Ник приналег на весла, попутно изучая реку.

Его мать любила наблюдать за ней. Ник вспоминал, как она говорила о реке, точно о живом существе, таящем бесчисленные секреты, и, хотя уважала ее мощь и знала, что под безмятежной гладью погребены мертвые миры, это скорее занимало ее, чем пугало.

В детстве Ник никак не мог с ней согласиться, да и сейчас не смог бы. Река не вызывала в нем интерес, лишь страх, который он скрывал от других, и его секрет умер вместе с единственным человеком, знавшим о нем – его матерью. В Племени реку Убилку считали повинной в гибели слишком многих из тех, кто тщился разгадать ее тайны. Ник не единожды видел, как убивала река. В первый раз он был еще очень мал – удивительно, что он смог хоть что-то запомнить. Но в памяти отпечатался светлый летний день и рыбаки в каяках, неспешно тянущие широкие сети. Хотя, пожалуй, больше всего врезался в память один рыбак, закинувший сеть в опасной близости с полузатонувшим бревном, которое звалось «топляк». Сеть зацепилась за бревно, рыбак попытался было высвободить ее, но потерял равновесие и рухнул в воду, где угодил в водоворот течений, клубившихся вокруг топляка, и они утянули его, застрявшего меж скрытых мутным весенним многоводьем корней, вниз. Корни обхватили его тело, словно угодившее в объятия влюбленного демона, и утопили.