Павел Кошовец - Ремесленный квартал

— Нам срочно нужно определиться с последующими действиями, так как попытка покинуть столицу провалилась, — она огорчённо тряхнула гривой чёрных, как смоль, волосами, схваченных в хвост, отчего парочка непокорных прядей скользнула на глаза, и она мимолётным, движением тут же заправила их за ухо.

Не знающие Лидию люди могли подумать, что она, зная свою внешнюю привлекательность, специально принимает такие позы и употребляет такую мимику, чтобы произвести ещё больший эффект. На самом деле это было не так. Вернее, не совсем так. Старшая дочь убитого менее суток назад короля Элия несомненно была в курсе своей неотразимости, но относилась к этому спокойно, с пониманием и, можно сказать, с неизбежностью. В её поведении, в том, как она говорила, двигалась, не было ни капли наигранности, всё было естественно. Этакое произведение искусства природы… Или Единого, как многие предпочитали говорить. При этом она не была и пустышкой внутри, несмотря на расхожее мнение, что бог участвует в создании женщин только наполовину. То бишь, одаривая телесной красотой, забывает про мозги, ну и наоборот, уделяя внимание разуму, уже ленится доработать внешность. Она не была глупой и… испорченной, какой ей непременно нужно было бы быть, как продукту королевского двора, изобилующего интригами и многими видами лицемерия от безобидной лести до наглой лжи.

И вот она, гордая, сильная духом, смелая (порой безрассудная), что сумела доказать буквально недавно во дворце, не просто спасая собственную жизнь, но и защищая окружающих её людей, сейчас перед ними, остатками преданных подданных.

Да, были моменты, которые стоило бы избежать, и решения, принятие которых желательно было бы ускорить — а такое качество, как мгновенное оценивание ситуации и взваливание на себя ответственности ей, лицу, которому в перспективе часто придётся это делать, очень необходимо. Тем не менее, ничего непоправимого её действия не несли — вела она себя достойно на виду у значительно старших её по возрасту, уважаемых в обществе и умудрённых жизнью людей.

— Я пока не представляю, как быть, — она склонила голову, словно демонстрируя тяжесть слов и лично её бессилие в предложении внятного будущего. — Поясняю: все те люди, к которым я могла бы обратиться и известные мне места, способные укрыть беглую принцессу, — в её голосе прозвучала скорее ирония, нежели горечь, — наверняка находятся под пристальным вниманием, если… если не произошло уже чего похуже. Поэтому я спрашиваю у вас, тех, кому доверяю, у тех, кто доказал преданность роду РоБеруши не словом, а делом, совета…

О, как горячо она это произнесла! Каждый проникся оказанным доверием, даже отец Апий, неспешно перебирая чётки, поймал себя на мысли, что доволен поведением своей воспитанницы (Верховный кардинал, естественно, был духовным наставником принцесс).

Последующая за словами Лидии тишина не была тягостной. Но и не простой. Присутствующие тщательно напрягали уставшие извилины, перебирали варианты — всё-таки сейчас любое предложение было в первую очередь связано с выживанием. Разве что наёмник не выглядел особенно размышляющим — но может оттого, что он не местный (оттого Брада и наняла их группу для деликатного и непыльного, как тогда казалось, дела по охране наследной принцессы).

Лидия переводила пытливый взгляд с одного на другого участника совещания. Первой взяла слово Деметра. Импульсивно встала и эмоционально проговорила, глядя почему-то не на своего номинального командира, а на маркиза и кардинала.

— Наша первоочередная задача — спасти Её Высочество. Но в таком большом… — она сбилась, потому что прилагательное было не совсем верно, что подтвердили скептически поднятые брови капитана гвардии, и тут же исправилась, — заметном отряде это сделать сложно. Предлагаю Её Высочество под охраной нескольких человек… гм, спрятать в доме не очень… известной, но преданной семьи, — она заторопилась договорить, видя, что её собираются перебить. — Среди амазонок есть представительницы не столь знатных родов, чтобы мятежники смотрели на них косо…

— Опасно… — начал маркиз.

— Охрана смешанная… — вставил капитан.

Но дискуссию тут же прекратила сама Лидия.

— Я против, — категорично заявила она и рубанула воздух ладонью. — По нескольким причинам, — неодобрительно посмотрела на сконфузившуюся амазонку. — Во-первых, я не собираюсь, как трусливая… драконица поджимать хвост и бросать вас, спасая свою жизнь…

— Но это тактический ход, — попыталась оправдаться рыжая.

— Нет. — Лидия нахмурилась и обвела всех пристальным взглядом. — Этот вариант неприемлем. Прятаться, как загнанная котами мышь и дрожать, ожидая, когда вытравят из норы и распотрошат, я не согласна. И потом, в этом случае теряется связь и хоть какая-то вероятность участия и воздействия на происходящее.

Принцесса остановила взгляд на меланхолично перебирающем чётки кардинале, чуть прикрытые глаза которого, казалось, не давали уверенного ответа, присутствует ли он сейчас здесь. Но девушка знала, что святой отец именно так напряжённо думает. Словно почувствовав её, он поднял глаза, спокойно и тихо — сидящий с краю капитан подался вперёд, чтобы расслышать — начал говорить.

— Прошу простить меня, дитя моё, что церковь не может дать тебе пристанище. Обращаться к кому-либо из святых отцов, верных словам божьим, сейчас тоже… непросто. Раскол среди верующих — это меч без рукояти и остриями с обоих концов. Но… если мы не придём к приемлемому решению, у меня, естественно, есть места, где ты будешь в безопасности. И как бы то ни было, это не может быть твоим единоличным решением, а нашим общим, — голос кардинала был как и мягким, обволакивающим, так и непреклонным, твёрдым. — Будущая королева не вольна выбирать самоубийство, каким бы благородным оно ей не виделось, как решение проблемы. Король или королева — это не просто люди. Это символ единства страны, это знамя королевства, отдавать которое в руки врага сродни безоговорочной капитуляции, — принцесса покраснела под внимательным взглядом кардинала. — Повторюсь, — его взгляд утратил пронзительность и на сидящих, чувствующих себя неловко после воспитательной речи, уже смотрели выцветшие от времени глаза доброго дядюшки, — самый крайний вариант — их даже несколько, у нас в активе уже есть. Путь туда неблизкий и опасный, но я уверен, что в случае необходимости присутствующими несложно отобрать то количество смелых и хороших воинов, чтобы дочь Элия Великолепного не чувствовала себя на улицах родного города неуверенно.

После слов святого отца участникам совета сразу стало дышать как-то легче. При наличии запасного варианта думается гораздо свободней.