Джош Рейнольдс - Тень в пламени [Сборник]

Конан повернулся к городу. Убрав свой меч, он перелез через завалы камней у разрушенной стены. Он шел беспечно через заваленные обломками улицы, его голубые глаза бродили по рифленым колоннам, причудливым фризами и жутким арабескам, украшавшим крошащиеся кирпичные стены. Его разум испытал легкую дрожь от темных догадок происхождения сцен, изображенных там. Что же касается самих зданий, все они были причудливо построены под непривычным углом, наклоняясь немного внутрь, как адский цветок, склоняясь в сторону огромного черного дворца, который возвышался над городом на холме в центре. Конан невольно содрогнулся.

На рынке в Заморе Конан слышал, как два мудреца рассказывали о Йезуне. Они говорили, что его возникновение было затеряно в непостижимой бездне веков, так как был он построен задолго до того, как древние земри, предки заморийцев, обосновались в этом регионе. И смуглые воры, которые часто посещали переполненные кабаки Маула, говорили о Йезуне шепотом, еще более тихо и осторожнее, чем они говорили о паукообразных обитателях башен и минаретов своего родного города. Теперь, когда Конан оказался сам здесь, он понял почему. Он не хотел провести и на один момент больше, чем нужно в этом проклятом месте.

Конан почувствовал запах, намекающий на нечто мерзкое, разносимый ветром. Волосы на его шее встали дыбом. Его выслеживал без сомнения какой-то хищник, что обитал в этих руинах. С этого момента его рука не покидала рукоять меча, и шел он с особенной осторожностью, продолжив свой путь к огромному черному дворцу, возвышающемуся над городом.

Он услышал тихие шаги невидимых ног, это предупредило киммерийца о том, что некое существо подкрадывается к нему. Он повернулся, но ни одного клыкастого ужаса не предстало его взгляду, скользнувшему по улицам, так же никто не крался среди теней за пустыми окнами и дверями. Он стоял неподвижно, каждое его чувство подавало сигнал тревоги. Поменявшийся ветер донес до него тот зловонный запах еще раз, но на этот раз он чувствовался сильнее.

Конан пристально осмотрел ближайшие здания. Его инстинкты заставили его искать какую-нибудь возвышенность, а глаза остановились на высоком здании с барельефами и резными колоннами, которые позволили бы легко подняться наверх. Конан заметил движение краем глаза и повернулся вовремя, чтобы увидеть темного зверя, злобно смотрящего на него с соседней крыши. Зверь внезапно атаковал, тихо, как призрак. Конан бросился вниз, откатившись в сторону от массивного тела, которое мчалось на него сверху. Длинные когти вместо его плоти сорвали с него плащ, который был просто располосован до самых плеч. Он перекатился дальше и в единый момент вскочил на ноги, побежал и прыгнул на стену с колоннами, карабкаясь вверх, помогая руками и ногами, цепляясь за крошащиеся выступы, что лишь немногие, кроме киммерийца, могли бы сделать. Пока взбирался, он ни разу не оглянулся назад, пока не перелез через парапет и не встал на сломанную крышу, взглянув вниз, разглядывая существо, рыщущее на улице.

Тварь телом походила на горного льва его родной Киммерии, но была гораздо больше, чем медведь, с широкими плечами, большой толстой шеей и массивной головой. Она бродила вокруг основания здания, поглядывая на него темными глазами из-под тяжелых нахмуренных бровей, и издавала рычание голодного зверя, упустившего жертву, которую так жаждал. Конан восхищался ужасающим произведением природы, которое породило это первобытное воплощение смерти, даже когда понял, что безнадежно проигрывает перед ним. Это существо напоминало о прошедших веках, веках о которых намекают мифы и легенды его народа. Некоторые из этих существ до сих пор жили, скрываясь в отдаленных местах мира. Конан приготовился умереть здесь, сражаясь до последней унции своей отваги. Тем не менее, было больше дикого родства между ним и его врагом, чем между ними и огромным необычным городом, который стал ареной для их битвы.

Существо прыгнуло, и Конан отпрянул от парапета, когда огромная лапа ударила по краю, где он стоял. Задние ноги зверя царапали стены в попытке закрепиться, но он не удержался и упал обратно на улицу, приземлившись с кошачьей ловкостью, несмотря на огромную массу. Конан не мог поверить, чтобы зверь такого размера мог прыгнуть так высоко. Загоревшийся знанием того, что его убежище совсем не безопасно, он двумя руками поднял один из огромных каменных блоков с крыши и швырнул его через парапет. Камень ударил зверя в бок, заставив его отступить и зарычать.

Зверь приготовился совершить еще один прыжок, когда Конан поднял второй блок и бросил его вниз. Еще три блока сбросил Конан, и все они попали в цель, но тупой мозг зверя, казалось, не реагировал на боль или травмы, хотя Конан отчетливо видел темные блики крови на его шкуре в местах, куда попали его снаряды. По крайней мере, он отвлек зверя от прыжков.

Крыша, на которой стоял Конан, был окружена узким высоким парапетом, который поднимался до высоты человека по углам и в центре каждой стороны. Изношенная на долгие века каменная кладка рушилась, и выступающие рельефные секции уже шатались. Конан прижался спиной к центральной секции парапета и, приложив титанические усилия, опрокинул ее вниз на улицу, где она рухнула зверю прямо на плечи. Такой эффект был от его усилий, что Конан не удержался и перевалился следом за глыбой камня через край и повис на пальцах, вцепившись в камень. Он повернул голову, чтобы посмотреть вниз, и яростно выругался. Темный зверь все еще двигался среди обломков.

Конан не видел другого выхода, как сблизиться и умереть в кровавом бою со своим врагом. Он спустился вниз по стене, а затем спрыгнул, приземлившись подобно кошке посреди улицы в нескольких ярдах от темной массы, что сейчас медлительно поднималась среди обломков парапета. Конан обнажил кинжал, побежал и прыгнул вперед, когда увидел небольшой шанс выжить - огромную широкую спину зверя. Его левая рука вцепилась железной хваткой в ​​волосы, темной гривой растущие вокруг его шеи. Длинный кинжал в правой руке поднимался и опускался, как нож мясника, ища яремную вену.

Не имея возможности добраться до предмета, причиняющего боль, зверь ударился о стену, пытаясь сбить этого дикого кота со своей спины. Конана отбросило к стене, но он не выпустил из своих железных пальцев гриву зверя, удар был такой, что едва не выдернул руку из сустава. Он снова прыгнул на спину зверя и продолжил свою кровавую работу, сверкая глазами и скривив губы в яростной гримасе. Зверь упал на землю и начал кататься, на этот раз пытаясь раздавить киммерийца. Конан отреагировал инстинктивно, откатившись в сторону, оставив кинжал торчать в шее монстра.