Стивен Браст - Влад Талтош. Том 3

Существует своего рода игра, в которую играют небольшие рыбачьи лодки (за исключением самых маленьких, само собой, одно- или двухвесельных, которые можно просто затащить на берег). Суть игры — найти якорную стоянку подальше от Киероновых скал. Чем лучше стоянка, тем меньше шанс, что ветра и волны, играя в одной команде со скалами против лодок, одолеют; проигравшие рыбаки остаются в худшем случае без лодок.

Игра продолжается вот уже лет четыреста, и хотя со временем народ приспособился и за десять лет разбивается лишь несколько лодок, скопилось их там с начала Междуцарствия весьма немало.

И разумеется, когда лодки разбиваются, теряются и их якоря. Теряются - значит лежат где-то на дне гавани и ржавеют. Если кому-то вдруг по какой-либо причине понадобится такой якорь, все, что нужно — это предложить горсть медяков одному из беспризорников, которые обитают на западном краю гавани и очень хорошо умеют доставать всякие затонувшие вещички со дна реки или моря.

Я послал Дерагара отыскать спасенного мной пацаненка, Асиявна, который совершенно не боялся заглянуть в контору к джарегам. Я сказал ему, что мне нужно. Он, видимо, решил, что я не в своем уме. Я назвал ему сумму, которую готов заплатить, и пацаненок быстро умчался, опасаясь, как бы я не пришел в себя.

Через пару часов он вернулся и принес как раз то, что я заказал — ржавый якорь. Я достал кошелек, взвесив якорь в руке.

— Как все прошло?

Он пожал плечами.

— Да легко, сударь.

— Легко? А как ты его достал?

Он моргнул.

— Нырнул, сударь, с веревкой. Нашел один, привязал, вылез на берег и вытащил.

— Ты можешь нырнуть так глубоко?

— Сударь, там всего-то футов восемь. Это же прямо у скал.

— А. Хммм. Я думал, там глубже.

Бросил ему кошелек.

— Я с тобой свяжусь, если мне еще что-то понадобится.

Он поклонился, очень вежливо, и ушел. А я смотрел на ржавый якорь, который добавился ко всему инвентарю в моей комнатке. Дерагар также взглянул на него и проговорил:

— Не буду даже спрашивать, зачем он нужен, а то вдруг вы случайно расскажете.

— Мудрое решение. Как там Крейгар?

— Он сегодня уже самостоятельно сел.

— Отлично!

Дерагар кивнул.

— Что-нибудь еще?

— Пока нет.

— Ну, я тут, если что, — сказал он.

"Так, Лойош. Переходим к следующему пункту."

"А для него нам Деймар нужен?"

"Смотря какой считать следующим."

"Думаю, начать надо с самого сложного, босс."

"Чтобы тебе не пришлось летать к Деймару?"

"А тебе не пришлось с ним общаться."

"Справедливо."

Я надел особый плащ — не потому что он особый, а потому что на нем не было крови. На плечах он ощущался странно, однако я покрутился перед зеркалом в кабинете Крейгара, вид вполне пристойный. Проверил груду окровавленного шматья, не оставил ли я там острых железок, и спустился по лестнице. Остановившись в лаборатории, я воспользовался удобной возможностью спалить все это тряпье, и лишь потом выбрался наружу, на улицы Адриланки, где бродила смерть и сопутствующие неприятности.

По территории, которая когда-то была моей, бродили теклы, торговцы и, изредка, высокородные драгаэряне; сплетничали на рынке у Круга Малак, смеялись и бросали медные монетки уличному жонглеру, спешили на свидание или деловую встречу. На миг мне стало жаль старых добрых времен, а потом я и сам заторопился по собственным делам.

Плащ был потяжелее старого, шевелился не как обычно и издавал необычные звуки. Но поскольку сейчас мне не требовалось соблюдать полную тишину, меня это устраивало. Прохожие особого внимания не обращали, и ладно.

Лойош и Ротса парили в вышине, курсируя туда-сюда, наблюдая за всеми, кто обращал на меня особое внимание либо же следовал за мной.

Все как всегда.

И Терион мертв.

Подушечкой указательного пальца я погладил рукоять Леди Телдры; зачем, сам не знаю. Просто захотелось.

Неподалеку имелась лавчонка, в которую я никогда не заходил, но поскольку таких по всему городу были сотни — я знал, что там должно быть то, чего я хочу. Я вошел; корица, тонколист, чеснок и многие другие сразу принялись сражаться за особое внимание со стороны моего носа. Я позволил себе с минутку понаслаждаться. В Южной Адриланке смешанных магазинчиков нету, а вот в городе — вполне. Этакая помесь бакалеи со скобяной лавкой, вернее, с той ее частью, что касается кухонных принадлежностей. В подобных магазинчиках я могу бродить часами и растратить там все сбережения, если не поостерегусь. Сейчас я был осторожен. Эх, где-то моя старая кухня…

"Босс, только не говори, что ты собираешься сейчас все бросить, встанешь к плите и примешься что-то готовить."

"Не собираюсь."

"Ну тогда ладно."

"Это, как говорят игроки в шеребу, для последнего круга."

Я выбрал апельсин и ножичек с выемчатым лезвием — маленький, спрятать в кошель. Еще раз осмотрел ассортимент, улыбнулся и взял еще одну штуковину.

Между старицей Адриланки и пустыней Сунтра растут деревья, которые, говорят, впервые привез в империю Пильмаска Землепроходец (личность скорее легендарная, чем историческая), а произрастали они изначально в некоей части Востока, о которой я никогда не слышал (и которая тоже может быть сугубой легендой). На этом дереве растут бобы, именуемые сложносоставным словом на Сариоле, хотя само дерево, как все полагают, происходит с Востока.

Эти бобы сбраживают, жарят, перемалывают (не уверен насчет точной последовательности) и делают еще что-то; в результате получается вяжущая язык, горьковатая горячая жидкость "шоколад". Его можно подсласлить несколькими разными способами, или использовать как есть, по вкусу.

С шоколадом можно творить многое, и он является частью многих культур Востока — даже тех, где об этом дереве и не слышали. Все потому, что есть такая штука как "торговля", и шоколад в этой торговле явно крутится в заметных объемах.

И вот если упомянутый шоколад смешать с медом и прозрачным дистиллированным алкоголем, добавить еще парочку приправ и выдержать как следует — получатся тонкая и сладкая штучка. Ее ставят на праздничный стол с фруктами, а то и вместо них. Те, кто умеют делать эту штуку — по-настояшему, — недурственно зарабатывают, снабжая ей драгаэрянские кулинарные лавочки.

Увидев бутылку, я улыбнулся, кивнул и сказал:

— А вот это в самый раз.

"Не понял, босс."

"Тебе и незачем, Лойош."

"Но… ладно."

Итак, берем.

И последнее, что я купил там — небольшая фляжка, как раз для скромной порции шоколадного ликера. Удобно держать при себе. Я оставил хозяину лавки солидные чаевые и пожелал всего наилучшего.

У письменного сообщения перед псионической связью есть несколько преимушеств. Три самых распространенных таковы: бумага с подписью имеет более официальный вид в суде; написать можно кому угодно, тогда как для псионического общения нужно достаточно знать адресата; и, наконец, если снять препятствующий псионической связи амулет, джареги тут же узнают твое местопребывание, и им будет куда легче исправить изъяны в твоей анатомии с помощью оружия Морганти. Готов согласиться, что третий аспект актуален для крайне малого числа персон.