Стивен Браст - Гвардия Феникса (сборник)

– Ба! И того, что происходит сейчас, – я, во всяком случае, не представляю, чем может закончиться наше новое приключение.

– Боюсь, что ничем хорошим, – проворчал Мика.

События последних часов привели его в самое мрачное расположение духа. Казалось, Мика вобрал в себя всю меланхолию, на которую вполне имели право его господа. Достойного теклу совсем нетрудно понять – еще несколько часов назад он занимал место лакея отважной леди дзур, а сейчас превратился в слугу пленницы. Мало кто в здравом уме станет мечтать о такой должности.

Что же до остальных, они изо всех сил старались сохранить присутствие духа. Тазендра увлеченно беседовала с ехавшим справа от нее гвардейцем – объяснял ему, что расправиться с двадцатью противниками им совершенно ничего не стоит.

– А как насчет камней-вспышек? – вежливо полюбопытствовал этот господин. – Как вы справитесь с ними?

– Ба! – отвечала Тазендра, используя восклицание, которое, к ее удовольствию, так часто употребляли Пэл и Айрич. – Что такое камни-вспышки? Они часто не срабатывают. А если случайно и разорвутся, что ж, клянусь моим конем, я ведь не зря являюсь волшебницей. Я бы в мгновение ока превратила их в бесполезный мусор.

– Возможно, вы и правы относительно камней-вспышек, однако у нас есть шпаги.

– Какая малость, – пожала плечами Тазендра. – Палки. Для начала я бы отбросила в сторону сразу три и нанесла серьезные ранения их владельцам.

– Но это же только трое, – возразил другой гвардеец. – А как же остальные? Я уже не говорю о нашем сержанте, которая считается умелым фехтовальщиком.

– Однако вы забываете о нашем слуге Мике, навострившемся обращаться с табуретками, – он испытывает особенное удовольствие, когда ему приходится иметь дело с офицерами: в детстве его обидели солдаты, и с тех пор он заимел на них зуб.

– Вы не учитываете, что нас осталось семнадцать.

– Ну я ведь тоже здесь не одна.

– Вы правы – у вас пятеро друзей. Если не ошибаюсь – по три гвардейца на каждого.

– Однако в комнате было три окна: каждое мог бы легко удерживать один человек, двое прикрывали бы дверь, а еще один оставался бы в резерве.

Так и продолжалась эта беседа, в ходе которой ни одной из сторон так и не удалось убедить в своей правоте другую, но Тазендра получила от разговора огромное удовольствие.

А Пэл воспользовался представившейся возможностью, чтобы поговорить с одним из гвардейцев и узнать, что произошло при дворе за время их отсутствия.

Аттрик и Катана с большим удовольствием громко обсуждали историю Ланий э'Кайран, о которой им напомнил Айрич. Она считалась мятежницей из-за того, что отказалась подчиниться императору атире, а позднее участвовала в государственном перевороте во время правления феникса Джесьера Ужасного. Сначала Лания объединилась с тсалмотом по имени Сиуолл, а потом, перейдя на сторону его врагов, во главе армии из пятидесяти воинов и двух тысяч наемников захватила дворец, трон и Орб, начала Войну Улиц и навечно заняла место в истории Империи. Война продолжалась около двухсот лет – за это время Лания успела построить Внутренний дворец и сделать его единственной частью большого дворца, которую можно оборонять против вторжения врага.

Айрич погрузился в собственные мысли, а Кааврен мечтал, причем главное место в его грезах занимала Иллиста. Она спасла его из тюрьмы и помогла предстать перед его величеством, потом они вместе добились свободы для его друзей, которые получили такое повышение по службе и столько наград, что этим удовлетворился бы даже дзурлорд.

Из всей компании лишь Мика, как мы уже имели честь отметить, оставался в мрачном расположении духа. В полдень отряд без происшествий миновал Флаговые врата и свернул по дороге Старого Мельника к району дворца.

И тут Кааврену стало интересно, куда же их намерены доставить, и он обратился с вопросом к сержанту.

– Сначала в Крыло Дракона, – ответила Лаборю. – А что будет дальше, мне неизвестно.

– Значит, нас ведут либо в тюрьму, либо к императору.

– Вполне возможно, господин Кааврен.

– Должен признаться, что мне все равно. Если нас поведут к его величеству, у нас будет шанс узнать, за что нас арестовали, и я полагаю, нам удастся убедить его изменить свое мнение о наших персонах. Ну а если мы попадем в тюрьму – что ж, я бы не отказался от отдыха.

– Рада, что вы так любезны, поскольку мне бы не хотелось применять к вам жесткие меры.

– О, обещаю, в том не возникнет необходимости.

– Прекрасно.

– Однако не могли бы вы мне сказать, есть ли у вас специальные указания на наш счет?

– Вам не следует тревожиться. Я получила дополнительные инструкции только на тот случай, если вы окажете сопротивление.

– А если бы мы его оказали?

– Мне приказано всех вас убить.

– Убить?

– Именно.

– Невозможно.

– Приказ звучал именно так, клянусь. Теперь вы понимаете, почему я рада, что вы проявили благоразумие, – мне не пришлось участвовать в кровавой бойне.

– Ну, откровенно говоря, я тоже рад, что все так вышло. А больше вы не получали никаких приказов?

– Если не считать того, что я обязана пресекать попытки побега и препятствовать вашим контактам с другими людьми.

– Как, нам запрещено разговаривать с кем бы то ни было?

– Совершенно верно.

– Ну что ж, – сказал Кааврен, у которого появилась пища для размышлений, – тогда, если не возражаете, я должен поставить об этом в известность своих спутников, чтобы никто из них, случайно заметив знакомое лицо, не осложнил вам жизнь.

– Буду чрезвычайно признательна.

– Я это сделаю немедленно.

– Всегда готова вам помочь.

– Простите. – Кааврен заставил свою лошадь слегка приотстать, пока не оказался рядом с Пэлом, который, как считал тиаса, располагал самым подходящим складом ума для разрешения подобных проблем. – Прошу прощения за то, что прерываю ваш разговор. Но мне необходимо посоветоваться с вами по одному делу.

– Разумеется, – ответил Пэл и извинился перед гвардейцем, с которым беседовал, а затем понизил голос так, чтобы их никто не услышал: – Ну, что случилось?

– Гвардейцы получили следующий приказ: они должны проследить за тем, чтобы мы ни с кем не разговаривали по пути во дворец.

– Проклятие! В самом деле?

– Мне так сказала сержант.

– И что это значит?

– Только то, что наш арест необходимо держать в секрете и, более того...

– Да?

– ... Лишить нас возможности защищаться.

– Но тогда, вы думаете?..

– Нас бросят в темницу, и никто не узнает, что с нами сталось, – а потом мы попросту исчезнем.

– Ба! Не может быть. А как насчет нашего эскорта?

– Они получат приказ ни при каких обстоятельствах не упоминать ни наших имен, ни обстоятельств ареста.