Наталия Московских - Сети Культа

«Проклятье, похоже, в скором времени мне предстоит покинуть Малагорию! Что бы там ни думал обо мне Бэс, у меня не получится работать в цирке», — с нервной усмешкой подумал данталли, однако понимал, что прежде чем безапелляционно заявлять о своем неумении, ему придется наглядно продемонстрировать его аркалу.

С тяжелым вздохом беглый анкордский кукловод вошел в огромный шатер малагорского цирка и направился прямиком к выходу на арену, откуда уже слышал голоса, один из которых был особенно знакомым.

Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, Мальстен осторожно вышел в зал и постарался найти глазами Бэстифара. Пришлось нешуточно напрячь зрение, чтобы разглядеть друга среди расплывчатых пятен, которыми становились для зрения демона-кукольника люди в красных костюмах. Как только пристальный взгляд сумел, наконец, прорваться через враждебный барьер, данталли увидел Бэстифара рядом с молодой артисткой и тут же услышал его настоятельный тон:

— Нет, Риа, это не обсуждается. Выступать будет Ийсара.

— Но Ваше Высочество, я лишь…

— И не спорь, — миролюбиво качнул головой аркал. — То, что я снял боль, вовсе не значит, что твоя травма несерьезна. Какое-то время ты будешь под наблюдением лекаря, а Ийсара будет тебя заменять. Ты меня поняла?

Девушка смиренно опустила взгляд и кивнула.

— Вот и отлично. Иди, покажи лекарю свое плечо. Ну же, ступай!

Данталли изумленно проводил девушку глазами, когда она прошла мимо него и направилась прочь из шатра цирка. В тот же момент аркал заметил своего гостя и расплылся в довольной улыбке.

— Мой друг! Какая приятная неожиданность, что ты все же решился зайти! Я начал было опасаться, что мне предстоит ждать не один год, прежде чем ты загоришься интересом к моей затее.

Данталли тяжело вздохнул и качнул головой.

— Я помню, на каких условиях приехал, Бэс. Ты и так дал мне слишком много времени на безделье, теперь я обязан отрабатывать свое пребывание здесь.

Аркал нарочито сокрушенно закатил глаза и издал цокающий звук, стремясь показать и подчеркнуть свою досаду от услышанного.

— Помилуй, Мальстен! «Отрабатывать»? «Условия»? А о пребывании здесь ты и вовсе говоришь, как о тюремном заключении. Меня печально удивляют понятия, которыми ты предпочитаешь пользоваться, мой друг.

Мальстен неопределенно повел плечами.

— Какие бы ни были понятия, уговор есть уговор. Ты помнишь, о чем мы говорили в Кальтце? Если у меня не получится воплотить твою затею, я не стану…

— … обременять меня своим присутствием, помню, — небрежно отмахнулся Бэстифар, тут же прищурившись. — И ты спешишь доказать мне, что у тебя не получится, верно? С этой целью ты сюда пришел?

Мальстен спокойно выдержал взгляд аркала, заложив руки за спину.

— Я пришел выполнить свою часть нашего договора, Бэс, только и всего.

Несколько секунд пожиратель боли изучающе глядел на своего гостя, затем всплеснул руками и демонстративно повернулся к артистам, часть которых с интересом наблюдала за разговором хозяина цирка с неожиданным посетителем.

— Я не понял, у нас был объявлен перерыв? Райс, бери свою группу, отрабатывайте номер, пока не станете слышать мысли друг друга!

На арене началась суета, артисты принялись исполнять указание, и с удивительной ловкостью — с едва заметными паузами, обусловленными лишь разницей в реакции — они начали отрабатывать сложные комбинации на трапеции. Мальстен беспомощно уставился на работу мастеров своего дела, понимая, что его вмешательство здесь будет совершенно бесполезным.

Несколько мгновений данталли изучал циркачей почти отсутствующим взором. Мысль о ненужности нитей в цирковых номерах продолжала стучать в висках, однако где-то в глубинах сознания зарождалась идея о том, что эти паузы , которые иногда не позволяли до конца раствориться в представлении, и заставляли вспомнить о реальности, возможно, являясь тем самым мелким недостатком, о котором говорил аркал в трактире в Кальтце… Но чтобы убрать его, в действительности пришлось бы взять под контроль каждого артиста, прочувствовать порывы его тела, сосредоточиться на его мыслях, не забывая при этом о напарниках…

Бэстифар внимательно вгляделся в отрешенное лицо друга и качнул головой.

— Мальстен, — окликнул он, вырывая кукольника из раздумий, — пройдемся? Не будем отвлекать артистов разговорами.

Данталли рассеянно кивнул, бросив последний взгляд на циркачей, и направился с аркалом прочь от арены к зрительским местам.

— Послушай, сейчас я могу лишь подтвердить то, что говорил о тебе в Кальтце: ты непроходимый зануда и пессимист, да и упрямец к тому же. И я все еще убежден, что у тебя получится воплотить мою затею в жизнь, как ни у кого больше! Но отчего-то ты упорно желаешь доказать мне обратное, я вот только не пойму, почему. Дело в Колере и его визите? Ты злишься на то, что я не дал тебе убить его?

Мальстен невольно сжал руки в кулаки. С того дня он часто спрашивал себя, как отнесся к поступку Бэстифара. Разозлился? Пожалуй, хотя мотивы аркала казались вполне ясными и были куда как более здравыми, нежели намерения данталли.

— Я уже говорил, что понимаю, почему ты остановил меня, — качнул головой кукловод, с трудом изгоняя слова Колера о хоттмарской казни из памяти. — Но я жалею, что не убил этого человека тогда. Будь у меня возможность повернуть время вспять…

— Но этой возможности нет, — нахмурился Бэстифар. — Есть только возможность двигаться дальше с двумя сопутствующими перспективами: лелеять свою ненависть ко мне за этот поступок до конца дней или отпустить ее, руководствуясь здравым смыслом.

Мальстен чуть приподнял брови в почти бессильном удивлении.

— Я не испытываю к тебе ненависти, Бэс.

Аркал самодовольно осклабился.

— Что ж, это радует. Тогда всему виной сам цирк? Тебе претит работа здесь? Она вызывает у тебя отвращение?

Данталли округлил глаза, тут же нахмурившись.

— Вовсе нет! — всплеснул руками он.

— Но все же ты не хочешь здесь работать, — прищурился принц. Мальстен тяжело вздохнул.

— Дело ведь совсем не в том, Бэс! Я не готов сидеть без дела и хотел бы воплотить твою идею в жизнь, но я просто не понимаю, что могу дать этим людям, — данталли на миг замолчал, тоскливо оглядываясь на циркачей. — Посмотри на них, они ведь прекрасно делают свое дело! В тех маленьких несовершенствах, которые ты отмечал, есть и своя красота. Думаю, ты хочешь искоренить ее, потому что тебе эти номера попросту приелись, ты ими пресытился и хочешь отладить работу своих артистов до идеала, но я убежден, что делать это не нужно! Эти люди сейчас выполняют сложные номера, специфику которых знают, их тела прекрасно помнят, что могут и должны делать. Мои нити здесь могут только…