Ник Перумов - Кольцо тьмы. Трилогия

С замиранием сердца, чувствуя, что дыхание его вот-вот готово прерваться, Фолко следил, как множество боевых повозок все глубже и глубже погружалось в рыхлую, неисчислимую массу воинства перьеруких. За каждой из повозок оставался широкий кровавый след — настоящие курганы изрубленных и раздавленных тел. Только что это мертвое мясо было живой плотью живых людей, невесть зачем ринувшихся навстречу собственной гибели... Фолко не чувствовал к ним ненависти, напротив — неожиданно для самого себя ощутил, что жалеет их. Тысячи и тысячи расставались с жизнями там, внизу, — расставались невесть зачем и непонятно ради чего. Они уже никогда не вернутся к семьям, их очаги остынут, а сыновья станут копить силы и раздувать в собственных душах жажду мести.

Настанет день, когда она осуществится.

Сталь серпов на колесах боевых повозок унесла жизни десятков тысяч. И Фолко с неожиданной ясностью понял, для чего они пришли сюда, на дальний Юг. Нет, не только для того, чтобы вытащить из застенков так некстати увязавшуюся с ними Эовин. И даже не для того, чтобы понять природу сводящего с ума Света. Нет.

Их привела сюда сама всемогущая Судьба, та самая Судьба, что превыше эльфов, людей и гномов, превыше магов и призраков, превыше Орлангура и Валар, превыше даже самого Единого. Привела для того, чтобы хоббит и два гнома убили бы эту войну. В прошлый раз им не удалось остановить Олмера. С великой щедростью Судьба дарует им второй шанс.

Вот перед тобой — смертное поле, хоббит. Каждую секунду несколько сотен на нем расстается с жизнью. Сталь кромсает плоть, дробит кости, колеса вминают останки в землю, а надвигающаяся с востока стена пламени довершает невиданную битву грандиозным погребальным костром, пожрав всех, и мертвых, и раненых, и умирающих. Ты уже бессилен помочь им, хоббит. Но в твоих силах сделать так, чтобы этот ужас остался бы в прошлом. Уже хотя бы ради этого тебе стоит жить.

Гномы и кхандец молча стояли рядом. Фолко готов был прозакладывать свой мифриловый доспех против ржавого гвоздя, что его спутники думают и чувствуют сейчас так же, как он.

Было что-то завораживающее в этом грандиозном кровавом спектакле, равного которому не случалось со времен Войны Гнева...

Второго такого избиения в Средиземье не будет уже до Скончания Дней.

Невольники почти что выполнили свою задачу. Войско перьеруких терзало их повозки, точно псы кабанов, терзало — и теряло, теряло, теряло людей, десятками, сотнями, тысячами... Там, где другие воины — даже под дурными командирами — заплатили бы едва ли полусотней жизней, перьерукие ложились тысячами.

Этого Фолко не мог понять. Его рассудок пасовал, не в силах объяснить творящееся. Что за странная атака? Кто ей командовал? Безумец? И все в его войске — тоже? Откуда их столько взялось? Какое исполинское королевство смогло выставить столь неисчислимую армаду? Увиденное не укладывалось ни в какие рамки...

— Нам надо отыскать Эовин, — услыхал хоббит свой собственный голос.

Малыш аж подпрыгнул, не обращая внимания на стоявших совсем близко харадских всадников.

— Ты чего несешь, а?! Где мы ее отыщем, а?! Там?! — Он ткнул пальцем в сторону смертного поля.

— Раз она там, значит, нам надо следовать за ней. — Хоббит отлично понимал, что это — почти верная гибель, и все же...

Клинок Отрины властно толкнулся в грудь, словно говоря хозяину: «Я могу! Я пособлю!» «Спасибо тебе», — подумал хоббит, мысленно обращаясь к кинжалу. Пальцы сомкнулись на резной рукояти, и сквозь взвихрившийся знакомый хоровод синих лепестков Фолко разглядел крошечную фигурку с золотыми волосами, что отчаянно размахивала саблей, стоя у борта боевой повозки — той, что ближе всех подошла к краю огненной тучи.

— Проклятье! — Фолко вскочил на ноги, забыв об осторожности. Его спасло лишь то, что как раз в эту секунду харадские рога сыграли сигнал атаки.

Ровная линия конницы неспешным шагом двинулась вниз. Часть воинов подняла луки, часть — приготовила копья; рога прозвучали вторично, и все до единого скакуны тхеремцев сорвались с места. С криками, гиканьем и улюлюканьем, наставив копья и развернувшись в лаву, харадримы помчались по склону — туда, где перьерукие добивали остатки невольничьей рати.

И следом за грозной конной лавиной бежали четверо странных пеших воинов — на которых до сих пор никто так и не обратил внимания. Алый боевой стяг Тхерема развевался далеко вправо; там, вокруг тхеремского полководца, оставалось несколько десятков воинов личной охраны. Все прочие, до единого человека, пошли в бой — довершить начатое рабами. Если кто и заметил Фолко и его спутников — то не придал тому значения.

Хоббит бежал, пытаясь не выпустить внутренним взором ту повозку, на которой отчаянно отбивалась от нападающих Эовин. Вскоре покрытый травой склон кончился — земля исчезла под слоем трупов.

У убитых от плеча до кисти тянулись невысокие костяные гребни, у кого повыше, у кого пониже; конечно, не сравнить с почти что настоящими перьями Фелластра, но ошибиться невозможно. В остальном они ничем не отличались от людей — высокие, красивые... Правда, руки их значительно уступали силой обитателям Севера, но если этот народ способен выставлять такие армады...

Иные были еще живы, бессмысленно пытаясь ползти, дергались, хрипели в агонии и наконец замирали окончательно.

Впереди все еще длился бой. Упрямо отвоевывая лишние мгновения жизни, не прекращали драться несколько десятков уцелевших повозок. Увлеченные атакой — или же просто ослепленные некоей Силой, — перьерукие, вместо того чтобы сомкнуть строй или хотя бы развернуться навстречу новой угрозе, продолжали штурмовать высокие борта повозок. И харадская конница, посылая перед собой гибельные веера стрел, врезалась в толпу, точно коса Смерти.

Кони топтали копытами людей. Всадники пронзали копьями, рубили с седел длинными кривыми саблями и расстреливали из луков. Навстречу атакующим наездникам полетели было дротики, но их оказалось уже мало (львиная доля торчала в бортах боевых повозок), и витязей Тхерема это не остановило. Потеряв не более двух десятков, конная лава погнала перьеруких на восток, к пылающей огненной стене.

— Не успеваем! — с отчаянием выкрикнул Фолко. Повозка с Эовин катилась прямо к огненной завесе. Что за безумец ведет на смерть уцелевших в этом небывалом сражении людей?!

Ближе, ближе, ближе... Фолко бежал с закрытыми глазами — неведомая Сила вела его вперед, не давая споткнуться. Внутренний взор не отрывался от крошечной фигурки с золотыми волосами — вот она неумело, но с яростью ткнула саблей в какого-то обезумевшего воина перьеруких... вот, закрываясь от жара рукой, бросилась ничком на доски...