Кристианна Капли - Верни Мою Душу

Весной, когда в город пришла весна: воздух наполнился ароматом приближающегося тепла, по улицам бежали ручейки талой воды, сугробов почти не осталось — лишь местами на глаза попадался грязный, смешанный с песком снег, а дни становились всё теплее, Вероника и Николай поженились. Так как средств у пары было немного, свадьба получилась скромная, однако, от этого не менее веселая. Все: и родственники, и молодожены верили, что черная полоса осталась позади, и впереди молодую пару ждет долгие счастье и любовь.

И только Вероника знала срок, отведенный ей. Супругу она так и не рассказала о Люцифере и договоре, который она с ним заключила. Николай все равно бы не поверил. Да и нужно ли ему знать её маленький секрет?

Спустя год совместной жизни, Вероника родила очаровательного мальчика, которого назвали Егором. Николай к тому времени нашел хорошую работу с достойным заработком. Будущее выглядело оптимистичным, не предвещающим ничего плохого. Всё самое страшное осталось позади.

Но нередко Вероника просыпалась среди ночи, в холодном поту и только спустя некоторое время, обводя взглядом знакомую комнату, успокаивалась. Девушка не помнила, что ей снилось точно, в памяти всплывали лишь обрывки: каменный зал, на стенах и потолке шакалы скалятся ехидно, и каменный трон, к которому ведут три ступени — на нем вальяжно сидит мужчина с багровыми, как запекшаяся кровь, глазами… И смех, который срывается с его губ и отражается глубоким эхом от стен.

А время между тем неумолимо шло вперед. Оно ускользало от Вероники, словно вода, что просачивается сквозь пальцы. Год за годом, и вот, срок, отпущенный Дьяволом, подошел к концу.

Все закончилось или… Все-таки началось в обычный день, в пятницу. Это был январь, холодный, снежный, с крепкими утренними морозами. Егор заболел, поэтому за ним присматривала бабушка, пока отец и мать были на работе. Вероника тогда вернулась домой пораньше.

Три поворота ключа, и вот, она сделала шаг в теплую прихожую, где стоял аппетитный аромат готовящейся еды. Не прошло и нескольких секунд, как послышались тяжелые торопливые шаги и радостным возглас, с которым Егор бросился на встречу матери. Она присела и обняла сына.

— Бабушка будет делать пирог с корицей, — известил сын Веронику. — Мы хотели сделать тебе сюрприз! — он плохо выговаривал букву «р», поэтому получилось «сю'пиз».

— Дада, только яйца забыла купить в магазине, — полноватая женщина вышла навстречу дочери. — А Егор опрокинул на себя корицу, — она усмехнулась добродушно, — так что и корицы тоже нет.

— Так, вот, почему ты у нас так вкусно пахнешь, — засмеялась Вероника. — Может скушать тебя вместо пирога?

— Я не вкусный! — отозвался сразу же ребенок, и мать ласково потрепала его по курчавым темным волосам. — Не надо меня есть!

— Ну, раз ты говоришь, что невкусный, поверим на слово, — подмигнула она сыну. — Мам, так может я схожу в магазин за десятком? И за корицей заодно, — предложила Вероника.

Ольга согласилась с дочерью, и та, чмокнув сына в макушку, подхватила сумочку и вышла из квартиры, пообещав скоро вернуться. Но не вернулась.

Отпущенное Дьяволом время истекло, когда Вероника шла домой из магазина, держа в руке пакет с продуктами. Пройдя через арку, она вошла во двор, окруженный высокими серыми домами и направилась ко второму подъезду.

Зимний вечер, темнеет рано. Чистое ночное небо, на котором равнодушно мерцали холодным светом звезды. Во дворе, заставленном машинами, царила звонкая тишина. Только снег тихо хрустел под ногами. До подъезда оставалось буквально метров пятнадцать, когда раздался громкий хлопок, похожий чем-то на звук взорвавшейся где-то отдаленно петарды… А потом Вероника упала на белый снежный покров.

Смерть наступила мгновенно.

Небывалое ощущение легкости охватило её, лежащую на холодном снегу. Боль, странная призрачная боль, отпустила, и Вероника почувствовала, что начинает тонуть. Вокруг была темнота, густая и вязкая, словно деготь, и она тонула в темном море… Ни света в конце туннеля, ни лиц семьи, с которой она больше не увидится — ничего, кроме всепоглощающей эйфории, блаженства бессмертной души, постепенно растворяющейся в потоке Хаоса.

А потом такая легкая, почти невесомая душа внезапно потяжелела, налилась жизнью и стремительно полетела вниз, в ледяные объятия Пустого Мира.

Холодно. Дрожь прошлась по телу ледяной волной. Она лежала, скорчившись на шершавых камнях, и не открывала глаз. Боялась того, что увидит. Или кого увидит.

— Открой глаза, Вероника, — а над ухом в это время раздался такой знакомый властный голос, и сердце, если оно существовало, ёкнуло. — Открой.

И она подчинилась: разлепила веки, обведя растерянным взглядом круглый зал, сложенный из темного грубо отесанного камня, массивные своды, сомкнувшиеся над её головой. Все это Вероника уже видела когда-то… Но когда?

— Доброй пожаловать, — он сидел рядом с ней на корточках и как-то странно улыбался. И только приняв сидячее положение, Вероника поняла, что лежит обнаженная. Прикрыв грудь руками и поджав к себе колени, она попыталась скрыть наготу, краснея от смущения.

— Я умоляю. В этом теле нет ничего такого, чего бы я не видел, — отмахнулся Дьявол. — Вот, мы снова и встретились, Вероника, — он отошел от нее на пару шагов.

Девушка продолжала молча обводить взглядом зал Пустого Мира, а потом подала голос. Тихо и неуверенно спросила.

— Я умерла?

— Конечно. Иначе ты бы здесь не оказалась. Поднимайся, — и стиснув локоть пальцами, рывком поставил Веронику на нетвердые ноги.

Она охнула от боли; Люцифер же наоборот улыбнулся.

— Нравится? Пришлось изрядно постараться, чтобы создать тебе тело. Поздравляю с возвращением к жизни, — шепнул на ухо, обжигая кожу горячим дыханием.

Вероника испуганно посмотрела на Дьявола. Тот заботливо пригладил растрепавшиеся кудри девушки, продолжая держать её другой рукой.

— Тебе, наверное, интересно, как всё произошло, не так ли?

Она осторожно кивнула, все также не сводя настороженного взгляда с хозяина Пустого мира.

— Несчастный случай, — произнес тот. — Недавно к вам переехал один занятный мужчина, средних лет. Любит выпить и похвастаться перед друзья. Заядлый охотник, кстати. Ружье свое он решил показать собутыльникам в тот день…

— Выстрел… — прошептала Вероника, вспоминая хлопок, раздавшейся за несколько секунд до её смерти.

Кусочки прошлого, словно мозаика, начали складываться в единую картину.

Она вспомнила всё до последнего момента — хрустящий снег под ногами, вечерний воздух, оседающий холодом в легких, а затем резкую, ослепляющую, словно внезапный свет, боль, и падение, бесконечное падение в объятия сплошной темноты… Вспомнила она и эйфорию загробной жизни, блаженство бессмертной души, за которым последовало второе рождение и пробуждение в Пустом Мире.