Ольга Валентеева - С профессором шутки плохи

И, прежде чем Милли успела отказаться, обнял ее за талию и закружил в вальсе. Взметнулась листва под ногами. Ветер взъерошил волосы. Холод сразу же отступил – мне стало жарко от одного ее присутствия. Милли рассмеялась и обняла меня за плечи.

– Это безумие, – сквозь смех пробормотала она. – Но мне хорошо.

И я был с ней согласен. Мы танцевали, пока не стихла музыка. Только Милли не торопилась освобождаться от моих объятий. И я поцеловал ее. Не задумываясь ни о чем, запретив себе анализировать то, что происходит. Волшебство? Пусть будет волшебство. Магия осенней ночи. Магия богини Адалеи, покровительницы комедиантов. Милли ответила на поцелуй. Не пыталась вырваться. Не отвесила мне пощечину. Для нас время замерло.

– Аль, – первой опомнилась она, – я…

– Подожди, – перебил ее. – Не надо ничего говорить. Просто знай, что этот вечер – один из лучших в моей жизни.

– И в моей, – Милли снова прижалась ко мне. – Я соврала тебе, Аль. Я приехала в академию не для того, чтобы больше с тобой не видеться. А потому, что откуда-то знала – ты сюда вернешься. И не сможешь опять от меня сбежать.

Я не знал, что ей ответить. Да и нужны ли слова? Это была еще не любовь. Только ее отголосок из прошлого, который вдруг стал настоящим и мог стать будущим.

– Аланел, я тебя обыскалась!

Элена! Ну почему она всегда появляется, когда не ждешь?

Сестра смотрела на нас так, словно поймала на преступлении. Милли торопливо вернула мне мантию. Мы оба стояли перед нею, как нашкодившие студенты.

– Там Айдора будет говорить поздравительную речь. Идем, – улыбнулась Элена. – И студенты вас заждались.

Пришлось идти следом, чтобы выслушать очередные поздравления Айдоры и завершить бал.

Когда мы подоспели в зал, Айдора уже начала говорить. Если честно, мне не хотелось слушать речь. И пришел я скорее ради соблюдения приличий. Но вместо того чтобы в очередной раз вслушиваться в нескончаемую череду поздравлений, переглядывался с Милли. И казалось, будто стена между нами рухнула.

– Аль, отвлекись на секунду от своей пассии, – прошипела на ухо Элена.

– Она мне не…

– Не ври, – перебила меня сестра. – И слушай, а не глазей по сторонам.

И правда, что-то я забылся. А ведь еще есть первокурсники, которые до сих пор не ответили за свое преступление. Элена вовремя меня отвлекла. Пора плести иллюзию. Долгосрочная иллюзия – дело хлопотное и требует немало сил.

– В честь богини Адалеи, – заканчивала Айдора речь, – вас ждет подарок – праздничный фейерверк. Прошу всех выйти на балконы или в сад.

Я не хотел пропустить все веселье, поэтому увлек Милли к ближайшему балкону. За нами сомкнулась толпа студентов. Раздался первый залп, и небо окрасилось сотнями разноцветных огней. Они взлетали над землей, образуя немыслимые фигуры – цветы, сердца, шары. Великолепно! Я смотрел, затаив дыхание и забыв обо всем на свете. Милли сжала мою руку и замерла рядом.

Но вот волшебство растаяло и заиграла музыка финального танца.

– Еще один танец? – протянул Милли руку.

– С удовольствием, – ответила она.

Приятно было вальсировать по залу с девушкой, о которой всегда мечтал. И я забыл обо всем на свете, кроме своей маленькой мести. До конца танца оставалось совсем чуть-чуть, когда сразу в нескольких местах послышались хохот и вскрики.

– Что там? – оглянулась Милли.

– Ничего, что заслуживало бы нашего внимания. – Музыка закончилась, и я выпустил Милию из объятий.

– Нет, надо взглянуть.

Милли уверенно пробиралась сквозь толпу. Я шел за ней, надеясь, что она не убьет меня на месте. Но даже я, зачинщик этого бедлама, не смог сдержать смеха, когда увидел группку первокурсников. Они пытались пробиться к двери. Получалось не особо. Зато все могли лицезреть их свиные пятачки и длинные хвосты, выглядывающие из-под юбок платьев и из штанов. Милли тут же окутала студентов защитным коконом – мудро, ведь у них у всех аномалии.

– Дайте пройти! – взревел Рикард и понесся к выходу. Зрителям пришлось расступиться. Особенно когда вокруг Ардиса одновременно заплясали язычки пламени и струйки воды. Дилора тоже едва сдерживала водную стихию.

Первокурсники добрались до двери и вылетели из зала. Думаю, такой позор они не скоро забудут. А иллюзию я подобрал знатную – зацикленную на моей силе. Опасно, конечно, зато никто, кроме меня, не сможет им помочь.

– Это жестоко, Аль, – покачала головой Милли.

– Жестоко – красть чужую постановку за несколько минут до выступления. Прости, но они заслужили.

– Как скоро это пройдет? – Милли избегала смотреть мне в глаза. Злится? Что ж, ее право. А я считаю, что прав был я.

– Как только они извинятся передо мной и моими студентами. Но извинения должны быть искренними, – ответил я. – Теперь извини, час поздний. Давай вернемся в наши комнаты.

Милли ничего не сказала. Я пожал ее пальцы и пошел прочь. Не хотелось разрушать очарование вечера. Ссориться, выяснять отношения. Пусть и у нее, и у первого курса будет время на раздумья.

Впрочем, я солгал. И вместо того чтобы лечь, умылся, переоделся и пошел в студенческое крыло. Хотел проверить, как там мои ребята. И заодно взглянуть на первый курс. Однако в первой же комнате, принадлежащей Дарентелу, меня ждало разочарование. Двери открыл Фернон и сообщил, что принц уже спит, а первокурсников днем переселили обратно на их этаж.

Я решил не стучать в комнаты, чтобы никого не будить, а просто пройтись мимо дверей. У Регины и Джема горел свет. Значит, вернулись. У Дени и Микеля было темно. Поэтому я попытался уловить отголосок их магии. Оба парня были на месте. И, кажется, спали. Оставались взрывашки. Вот у кого было почти темно, но шумно. Стоило подойти вплотную к двери, как можно было услышать разъяренный голос Кертиса:

– Он кто? Он – принц, Кэрри. А ты – дура!

– По-твоему, я не знаю? – отвечала ему сестра. – Так вот, я помню, что Дар – мне не пара. Но я люблю его, Кертис.

– Это не любовь. Это глупость. Это здесь, в академии, ты можешь навязываться, приглашать на танцы, становиться с ним в группу на заданиях. А стоит ему вернуться во дворец – Дар и думать о тебе забудет. Ты видела его в столице. Как думаешь, хочу ли я, чтобы моя сестра потом била себя в грудь и лила слезы в подушку?

Кэрри не ответила. По крайней мере, я ничего не услышал.

– Послушай, сестренка, я тебе зла не пожелаю, – продолжал Кертис учить двойняшку уму-разуму. – Забудь о принце Дарентеле, пока не поздно. У него таких, как ты, больше, чем звезд на небе. Хочешь стать сто пятой в очереди в постель?

– Прекрати, – голос Кэрри звучал расстроенно.

– Это ты перестань к нему липнуть. Смотреть тошно.

Я не выдержал и постучал. Голоса тут же смолкли. Дверь открылась.