Алла Болотина - Маригрот [СИ]

Кариатида же медленно повернула голову в сторону фараона:

– Приветствую тебя, фараон Атило.

Лицо её было спокойным. Сквозь густые длинные ресницы на фараона смотрели изумрудно-зелёные бездонные глаза.

Атило не поднялся и не отвёл взгляда, но на его смуглом лице выступил румянец. Все присутствующие, затаив дыхание, следили за их безмолвной дуэлью. Разве что маленькой девочке, уже соскользнувшей с трона на траву к Бо, было всё равно, кто кого переглядит. Не выдержав, фараон опустил взгляд на играющую с оленёнком у его ног малышку.

– Приветствую тебя, прекрасная Тайгета, – обратился Атило к кариатиде.

– Чем я заслужила честь быть званой на встречу с фараоном? – язвительно спросила она.

Сделав вид, что не услышал сарказма в её голосе, Атило продолжил:

– Я хочу пригласить тебя с дочерью на пир в пятую луну.

Фараон поднялся с трона, погладил по голове играющую с Бо девчушку и медленно двинулся в сторону Тайгеты.

– Негоже нам праздновать и веселиться, когда муж мой, верховный жрец Атлантиды, томится в твоих подземельях, – произнесла она и ещё выше подняла голову, став совсем неприступной и холодной.

Фараон остановился в метре от кариатиды, не смея к ней приблизиться.

– А если я пообещаю даровать свободу жрецу Ра-Та, вы с малышкой украсите пиршество своим присутствием? – вкрадчиво спросил Атило.

Они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.

– Ты, Атило, – медленно подбирая слова, начала Тайгета, – великий фараон, славишься тем, что выполняешь данные тобой обещания. И если ты обещаешь отпустить моего мужа, жреца Ра-Та, то назови луну, в которую он будет свободен.

Фараон, не моргая, смотрел в глаза кариатиде.

– В шестой лунный день сего месяца жрец Ра-Та обретёт свободу, – сухо проговорил Атило, резко развернулся и прошествовал к своему трону.

Рука Игоря дрогнула, и на холсте появилась лишняя чёрная полоса.

«Аккуратнее!» – зазвенел голос кисти в голове мальчика. И нить рассерженно стала убирать ненужный штрих.

– Мы почтим своим присутствием пир в пятую луну, – сдержанно проговорила Тайгета и перевела взгляд на дочь. – Агата, мы уходим. Попрощайся с атлантами.

Кариатида плавно повернулась и направилась к выходу. Агата помчалась за матерью, весело махая всем ладошкой. Рука засмотревшегося Игоря вновь предательски дрогнула и запачкала краской только что законченный портрет.

«Ещё раз так сделаешь, – проговорила нить у него в голове, – и я тебя самого этими чёрными полосами разрисую».

«Давай заканчивай быстро», – не обращая внимания на её ворчание, приказал Игорь. Кисть быстро замелькала по холсту.

– Вот это да! – послышался восхищённый шёпот Майюма из-за спины.

С уходом Агаты и Тайгеты в пирамиде вдруг стало очень тихо и пусто, будто красота, радость и свет ушли вместе с ними.

«Тихо, как в гробнице», – подумал Игорь.

– Долго ещё? – прервал его размышления нетерпеливый голос фараона.

– Портрет закончен, фараон Атило, – обратился к нему Игорь, не отрывая глаз от холста.

Атило быстро пересёк зал и уставился на картину. Под пушистой сиреневой кроной на троне гордо восседал фараон. Его печальные тёмно-синие глаза словно заглядывали в душу. Рядом, положив мордочку на ступню правителя, покорно лежал пятнистый оленёнок. Вокруг Атило порхали бабочки. Казалось, ещё миг – и картина оживёт.

– Ты великий художник и будешь вознаграждён за свой талант. Что ты желаешь получить за этот холст, наполненный не только красками, но и самой жизнью? – великодушно спросил фараон.

Помолчав, Игорь поднял глаза.

– Я хочу получить твоего оленёнка Бо.

– Что? – брови фараона удивлённо поползли вверх. – Бо не вещь, Бо – друг!

Он повернулся к оленёнку и что-то тихо спросил. Тот молча подошёл к Игорю и уткнулся влажным носом в его ладонь. Фараон, пожав плечами и не произнеся ни слова, пошёл обратно к трону. Картина плавно взмыла вверх и поплыла по воздуху за правителем.

– Уходим, – шепнул Игорь, помогая Майюму собрать в этюдник краски.

Когда за ними закрылся вход в пирамиду и они отошли метров на пятьдесят, Майюм остановился.

– Что происходит? – без предисловий обратился он к небожителю, переводя взгляд с Игоря на Бо и обратно.

Игорь открыл было рот для объяснений, но Бо уже что-то рассказывал атланту. Майюм растерянно посмотрел на небожителя. Оленёнок, ещё раз коснувшись влажным носом ладони Игоря, развернулся и, опустив голову, обречённо поплёлся обратно в пирамиду.

– А теперь-то что происходит? – переадресовал вопрос атланту Игорь. – Что сказал Бо?

– Он благодарен тебе за попытку его спасти. Ему очень хочется жить, но он смалодушничал и своё личное желание поставил выше процветания Атлантиды. И если он уйдёт с тобой, то подведёт своего друга Атило, которого любит больше всего на свете… – закончил Майюм, провожая взглядом удаляющегося оленёнка.

Когда Бо скрылся за дверью, Майюм резко обернулся к Игорю:

– А теперь выкладывай, что всё-таки произошло в пирамиде?

Игорь сглотнул слюну, застрявшую в пересохшем горле.

– В четвёртый лунный день Бо будет принесён в жертву.

– Первая кровавая жертва, – потрясённо прошептал атлант.

– Мне нужно срочно увидеть Тайгету! – взволнованно произнёс Игорь.

– Жену верховного жреца? – удивился Майюм.

– Да. Ты знаешь, где она живёт?

– Конечно, я же ученик Ра-Та, – кивнул атлант, и подростки двинулись к кипарисовой роще.

– Эй, холстомаратель, – послышался окрик сзади. К ним приближался огромный воин. Ребята замерли. Игорь краем глаза увидел побледневшие губы Майюма. Атлант усердно прятал трясущиеся руки за спину. Сердце небожителя громко застучало где-то в ушах. Десятник остановился в трёх шагах от них.

– Фараон не привык быть должным, – брезгливо скривив губы, проговорил он. К ногам Игоря, звякнув, упал кожаный мешочек. Десятник бросил на прощание злобный взгляд и, не торопясь, направился к пирамиде.

– Страх сковал моё тело, – прошептал атлант побелевшими губами.

Игорь лишь утвердительно кивнул, не произнеся при этом ни слова. Майюм поднял кисет. Внутри лежали монеты.

– Двадцать пять монет Посейдона! – удивлённо присвистнул Майюм, пересчитав монеты. – Вот это да! Атило дорого оценил твою мазню.

– Сам ты мазня! – возмутился Игорь. – Это произведение искусства, написанное самим небожителем.

Они хором засмеялись.

– Ну что, к дому жреца? – спросил Игорь.

– Нет, – энергично замотал атлант головой. – Погуляем по площади недолго. Как у нас говорят, бережёного Посейдон бережёт.

Они сделали несколько кругов по площади, гуляя среди праздно слоняющейся толпы, и потихоньку направились в сторону кипарисовой рощи.