Алексей Бобрик - Дар Павшего. Восход Черного солнца [СИ]

Но, как бы там ни было, а наутро, с трудом протрезвев и приведя себя в относительный порядок, научный человек в срочном порядке потребовал себе взвод солдат для охраны периметра и приказал горным рабочим вырубить кусок скалы с надписями и рисунками.

Спустя некоторое время, данное мероприятие было с успехом выполнено. После этого, он приказал всё это богатство аккуратно упаковать в обрешетку из толстых дубовых досок первой категории, которые предназначались для ремонта палубы стоявшего в доках эсминца. Провернув всё это, он незамедлительно убыл обратно в Санкт Петербург.

Но прежде чем убыть, он пообещал, что в относительно скором времени, где-то не позже чем через полгода, появится большая статья в Научных ведомостях, в которой он в мельчайших подробностях опишет всё то, что здесь было обнаружено.

Посчитав ситуацию крайне интересной и загадочной, штабс-капитан Владивостокского гарнизона и ещё пара унтер-офицеров тут же выписали себе годовую подписку на Научные ведомости и усердно изучали каждую выпускаемую статью, в надежде пролить свет на сею загадку…

Прошел месяц, второй, третий, затем начался другой год, но никаких статей и публикаций, проливающих свет на тайну пещеры так и не последовало. А там, откуда ни возьмись, вдруг и сама революция случилась. Царя свергли, и все гарнизонные военные были передислоцированы в разные места нашей страны. Что было дальше, и куда делась вся эта древняя живопись, осталось загадкой и поныне.

— Ну, что господа присяжные заседатели. Что рты пооткрывали. Давайте закажем себе ещё чего ни будь вкусненького. — после той части рассказа, о том как почивали заезжего учёного мужа, у меня аппетит снова разыгрался. — Семён нажал на кнопку вызова обслуживающего персонала. — А, пока суд да дело, расскажу ка я вам более современное продолжение этой истории:

— Откуда то прознав про эту историю, где-то в 70-е годы прошлого века, дед моего знакомого чуть было заметку в газету «Владивосток» не написал. Дело было вот как. Пришёл он, значит к главному редактору и говорит, что мол в такие то года тут было древнее поселение человека, при царе вроде что-то там ценное откопали да затем и увезли в Питер. Давайте дескать, в вашей газете историческую статью напишем, а там может быть и найдётся ниточка, которая позволит отыскать утерянное народное достояние. Учёные историки газету вашу прочитают, и найдут потерянное народное достояние. В музей поставим — любоваться будем…

Главред, всё это выслушав, очень даже заинтересовался и говорит: — О'кей, всё пучком — сиди дома и жди, а мы тебе перезвоним на днях. Всё будет хай — класс! Дадим тебе лучшего нашего журналиста и всё оформим должным образом. Статья выйдет, закачаешься.

— И что? Перезвонили? — уточнила Светлана.

— Совершенно верно, перезвонили. И даже достаточно быстро, но только не из редакции, а с Алеутской, 46. — Здравствуйте товарищ, говорят. Явочка ваша требуется. Жаждем мы от вас знаний тайных услыхать да к мудрости веков прикоснуться. Про пещеры старые, да про то, как в них мамонты с допотопными людьми проживали и картины на стенах рисовали.

Делать нечего, явился он в Управление КГБ. Заходит в кабинет, а там такой маленький, серенький человечек за огромным столом сидит, да на него смотрит вроде как с пониманием. Но от этого «понимающего» взгляда, тому деду аж поплохело.

— Что товарищ, под нашу Краснознамённую и Несокрушимую армию яму рыть вздумали? А вам известно, что на месте вами описываемом, находятся стратегически важные оборонительные объекты? И исходя из этого, мне требуется провести расследование на предмет того, что не являетесь ли Вы тайным троцкистом и англицким шпионом по совместительству… — сказал чекист.

— Так я же этого, ну того, помочь нашей народной власти хотел только. Помочь только хотел… — Еле выдавил из себя дед, еле удержавшись на вмиг ставших ватными ногах.

— А Вы присядьте, в ногах правды нет. И, да — оказывается, Вы помочь советской власти хотели? — Я вам так скажу, что это очень похвальное и хорошее начинание, но позволю вам посоветовать, как можно нашей народной власти ещё больше помочь. Хотите знать?

— Да, разумеется, подскажите пожалуйста… Бббууду очччень рад стараться… — выдавил из себя «тайный троцкист».

— Разумеется, наша ведь задача состоит в том, чтобы не карать честных людей, а на путь искреннего перевоспитания направлять. — А, помочь можно вот как: — я вам по большому блату достану бесплатный билет в Нижний Тагил или на Колыму, можете сами выбирать, где больше нравится. Там нашему Советскому государству чрезвычайно не хватает рабочих рук на лесоповале и в урановых рудниках. Так что, помочь Вам с билетами?

— Ссппасиибо, нненнадо. Очень был бы благодарен, но я бы, в своей кконтооре пппродоллжил сслужжить… ссторрожемм…

— Ну вот и славно, сторож — это почётная профессия. Хорошие сторожа нынче на вес золота. Не злоупотребляете надеюсь зелёным змием?

— Что Вы, что Вы!! Ни коем образом! На работе ни-ни…

— Вот и славно, на том и порешим. Значит закрываю я Ваше дело, с пометкой о чистосердечном и искреннем раскаянии. Надеюсь, что мы с Вами больше никогда не повстречаемся в этом кабинете…

Вот вам пропуск, на выход из здания. Всего вам хорошего и удачного дня! — И, вот ещё — надеюсь, что Вы уже полностью забыли про эту историю с пещерами?

— Эээ, извините — про какие пещеры Вы имеете в виду? — немного осмелел дед — Не припомню, что-то ни про одну из них.

— Ну, раз так, тогда говорю не до-свидания, а прощайте…

… Вот такая приключилась эпопея про это место с пещерами, которые, как оказалось имеют гораздо более насыщенную историю, чем это кажется на первый взгляд. — закончил свой рассказ Семён. — Так что, пойдём на них смотреть? Сейчас там военных нет, только старая колючка местами осталась. Возьмём фонарики помощнее. У меня таких парочка имеется. Из Китая в прошлом готу привёз — до луны, наверное, досветить могут. — Как карманные прожектора, всё разглядим.

— Ещё бы! Мог бы и не спрашивать. Интрига налицо, не пойдём, а побежим. Лично я уже вся чешусь от предвкушения прикоснуться к новой тайне. — изобразила, каким образом она чешется, Дарья.

— Тогда ОК! Посидим сегодня культурно, покалякаем о том да сём, а назавтра выдвигаемся.

Сегодня много не пьём…

Решили собираться в восемь утра на Океанариуме, куда довольно таки исправно ходил 77 автобус. От остановки и до места назначения, нужно было идти пешком километра три — четыре, но это даже и лучше, так как позволяло пройтись по тем же самым дорогам, по которым хаживал в своё время сам Шелавин, а немногим позже — столичный учёный, увёзший с собой ценную реликвию.