Марина Суржевская - Лекс Раут. Наследник огненной крови

Сойлин в воздухе тоненько взвизгнула, и глаза Армона заволокло багровой пеленой. На миг он утратил связь с реальностью, снова погружаясь в свой давний кошмар.

Убивать! Рвать! Драть на части! Раздирать на куски! Защитить пару…

— Армон, остановись! — закричала Сойлинка.

Рихиор тяжело поднял голову, приходя в себя. А вернее, лишь отреагировав на голос девушки. Осмотрелся. Под его лапами было месиво из крови и мяса - всё, что осталось от врага. Сойлин уже не кружила под потолком, она стояла у стены, и ее прикрывал крылом Эльгейм. Бирюзовые глаза девушки блестели, а лицо посерело от ужаса.

Армон тяжело мотнул головой, сдерживая свое желание разорвать и командира крылатых. Обвел налитыми кровью глазами зал. Никого не осталось. Он разодрал их всех до единого. Каменный пол теперь покрывала кровь и что-то мерзкое, к чему не хотелось присматриваться. Рихиор прижал лапу к боку, выдернул болт, запустив когти в плоть. Отбросил нож, торчащий в плече. И тяжело осел на пол, жадно глотая воздух.

— С вами... все… в порядке? — с трудом протолкнул он слова. Вышло больше рычание, чем речь, но менять форму сейчас было нельзя: нужно дать срастись ранам.

Сойлин кивнула, словно все еще не могла говорить,и Армон махнул лапой.

— Иди… не надо… здесь…

Он хотел сказать, что не надо ей смотреть на тела. Или на него – такого? И снова осмотрелся. Проклятая Бездна, смрадный орк и парочка вонючих задниц! Да, ему явно пригодится лексикон Лекса. Потому что хреновый он главнокомандующий, раз не оставил ни одного врага, способного дать ответы!

Домой не хотелось, мне требовалось привести мысли в порядок, так что я завернул в какой-то трактир и устроился за столиком в углу.

— Что подать? — радостно спросила подавальщица.

Я вспомнил ментальную атаку эскандора, воронку, Одри и скривился.

— Демонский хелль. Двойную порцию.

Прислужница окинула меня выразительным взглядом и молча унеслась. Значит, не первый день с подносом бегает и знает, что клиента, заказывающего подобное пойло, лучше оставить в покое. А еще лучше- обходить десятой дорогой. Меня подобное сейчас более чем устраивало.

Напиток притащили в каменной кружке, над которой вился сизый дымок, складываясь в причудливые фигуры. Пару раз мне даже померещилась выразительная конструкция из трех пальцев, как бы намекающая, что демонский хелль - штука забористая. Я прищурился и одним махом опрокинул в себя это пойло. Охнул, потому что по ощущениям меня лягнула в грудь лошадь, правда, уже через миг это прошло, и по внутренностям разлился жидкий огонь. Он притупил боль от атаки эскандора и прочистил мои мозги.

Перспективы не радовали, но после порции хелля жизнь перестала быть такой мерзкой. Итак, у меня около трех недель, чтобы найти выход. Прощаться со своим даром я, конечно, не собирался, как и продолжать службу в рядах ловцов. И что делать? Бежать?

Я скрипнул зубами. Это мой город, мой мир и моя жизнь! И я не хочу прожить ее изгнанником в какой-нибудь Пустоши. Да и вряд ли мне дадут покинуть столицу, а если попытаюсь – угожу в застенки, ожидать новолуния.

— Принести закуску? — испуганно пискнула сбоку подавальщица. Я перевел на нее слегка мутный взгляд.

— Повтори, — указал на кружку.

Девчонка округлила глаза и убежала.

День клонился к вечеру, так что трактир постепенно заполнялся людьми – в основном мужиками. Соседний столик заняла компания лавочников, что принялись шумно обсуждать проблемы торговли, с другой стороны обосновались кожевники из ремесленного квартала. Подавальщицы носились мимо столов, разнося подносы с едой и выпивкой, а я смотрел на стену, где пылал нарисованный очаг, и размышлял.

Впрочем, скорбеть о своей загубленной жизни мне довольно быстро надоело, примерно после третьей порции демонского пойла.

А где-то через час я обнаружил себя в компании тех самых лавочников, распивающим хелль и орущим какую-то скабрезную песенку. В перерывах я убеждал пьяного и бородатого мужика, чтобы тот не вздумал спасать мир и женщин. Ибо неблагодарные. И тот, и та. Особенно – та.

— Точно. Неблагодарные… Заразы!— опечалился бородатый и предложил набить кому-нибудь морду. Я согласился и заказал еще выпивку.

В поместье Раутов я явился далеко за полночь и в дверь смог попасть лишь с третьего раза. Не от того, что она была закрыта, а потому что демонский хелль – рдкостная дрянь! Насвистывая себе под нос, я добрался до дивана в гостиной и рухнул, успев подумать, что после такой попойки никакая воронка мне уже не страшна!

…Нежные руки коснулись моего лица, пальчики пробежались по губам, щеке, дотронулись до шеи… Спустились ниже... Легкое и теплое дыхание мазнуло кожу. Я вдохнул женский аромат – сладкий, упоительный, такой будоражащий… Ну наконец-то!

Не открывая глаз перевернулся, придавливая девушку своим телом, вжимая ее в покрывало. Сжал женские бедра, вдавил в свой пах и улыбнулся, услышав судорожный вдох. Да-а-а…! Как я хотел этого… И она тоже - я чувствовал отклик всем своим нутром.

— Лекс, что здесь…

И почему голос Одри звучит не подо мной, а откуда-то со стороны?

Очень медленно я разлепил глаза, поморщился от света и удивленно воззрился на девушку, что придавливал к кровати. Потом перевел взгляд на Одри, стоящую у двери и изрядно злую.

— Какого Гроха? — сипло выдавил я, скатываясь с... Лиры.

Она пискнула что-то невразумительное и вскочила, судорожно одергивая платье, которое я успел задрать до талии. Мучительно прикрыл глаза, пытаясь хоть что-то понять. У дивана краснеет Лира, у двери злится Одри, за окном по-прежнему ночь. Значит, поспал я всего пару часов. Вот и все, что удалось сообразить. Детали пока ускользали.

— Кто-нибудь, дайте мне воды, — простонал я, чувствуя, как засохший язык прилипает к нёбу. — И объясните, что происходит!

— Это у тебя надо спросить! — с тихой яростью выдавила Одри. — Что она здесь делает?!

— Понятия не имею, — я рассматривал Лиру с искренним недоумением. — Что ты здесь делаешь?

Лира фыркнула и вздернула подбородок.

— Я пыталась тебя разбудить, Лекс,— бросила она.

— Вы что, спали вместе? — прошипела Одри.

— Мы спали вместе? — спросил я у Лиры.

— Упаси меня Богиня! — оскорбилась та.

— А зачем ты меня тогда будила? — расстроился я.

— Поговорить! — взвилась девчонка. — А ты... полез с поцелуями!

Я промолчал о том, что она была совсем не против. Не из деликатности промолчал, а пытаясь отлепить язык от сухого горла.

—Демоны с вами, мне даст кто-нибудь попить?— прохрипел я.

Одри сверкнула глазами и унеслась, я же с трудом принял вертикальное положение. В голове гудело, глаза застилала мутная пленка, а во рту, кажется, нагадил целый выводок горгулий. По всему выходило, что развлекся я вчера знатно.