Марина Суржевская - Лекс Раут. Наследник огненной крови

— У меня есть дополнения. Сейчас скажу. На ушко.

Я озвучил, полюбовался на залитое краской лицо златовласки и приступил к воплощению.

Все свою жизнь Одрианна пыталась соответствовать. Соответствовать образу благовоспитанной и порядочной девочки, девушки, женщины. Она истово, до глубины души желала просто быть обычной, хорошей и ни в чем не замешанной. С той самой минуты, как открылся ее дар иллюзиона и она превратилась в ужасающее чудовище на глазах воспитанниц и монахинь, Одри не покидало ощущение, что тот самый монстр никуда не делся, а лишь затаился внутри нее.

Тогда маленькая Одри испугалась до жути и стерла себе колени, умоляя Богиню избавить от страшного дара. Но магия никуда не делась, как малышка не упрашивала.

Наставницы поощряли ее стремление избавиться от магии и много часов провели, рассказывая девочке о пагубном влиянии дара. Магия – это гадко, порочно и стыдно. Вот то, что вбивали в светлую голову Одри долгие годы. И девочка приходила в отчаяние, понимая, что судьба испытывает ее снова и снова, не позволяя приблизиться к идеалу.

То, что у других получалось легко и без усилий, самой Одри давалось с неимоверным трудом. Ее воротничок вечно казался недостаточно белым, носки туфель не до блеска начищенными, а пальцы – испачканными в чернилах. Золотистые косички растрепывались, передник – мялся, а магия – проклятая магия иллюзиона иногда прорывалась, пугая окружающих, но более всех - саму Одрианну.

Ее жизнь была разделена на две. В одной она чинно шагала по коридорам монастыря, молилась и верила в Богиню. А вторая… во второй был дядюшка. Он забирал маленькую Одри на выходные в свой большой и шумный дом, где царил хаос, беспорядок и веселье. В доме дядюшки вечно толпились какие-то странные люди и велись непонятные, но жутко интересные беседы. То ли от скуки, то ли от порой просыпающихся отеческих чувств, Гнидос временами рьяно занимался племянницей, правда, его занятия тоже были весьма своеобразными. Однажды он научил Одрианну вскрывать замки. Привел к удивительной двери, на которой было не менее сотни самых разных замков - от огромных до крошечных - и стал показывать, как открыть каждый из них без ключа. Занимательная игра захватила девочку на все выходные, и потом, вернувшись в обитель, она тихонько начала присматриваться к замкам монастыря. Исключительно в исследовательском интересе.

В другой раз дядя научил ее стрелять из арбалета и разводить огонь. В третий - подсунул книгу о великом мошеннике прошлого столетия Хмуре Неуловимом. Приключения Хмура так захватили малышку, что она ревела, не желая возвращаться в монастырь.

Зачем дядя все это делал, Одри не знала, но каждого выходного в веселом доме ждала с замиранием сердца. В пятничный день она вскакивала с кровати еще затемно, торопя время быстрее приблизиться к обеду. И начинала высматривать потрепанный экипаж с усатым посыльным, подпрыгивая от нетерпения и даже отказываясь от еды.

Иногда ее надежды оправдывались, и у ворот показывался прислужник дяди. Иногда наступала ночь, а никто так и не приезжал за маленькой Одри. И она ложилась спать голодная, с трудом сдерживая слезы и придумывая себе истории о том, почему дядюшка не смог забрать племянницу. Порой в этих сказках Гнидос сражался с драконами, а когда девочка стала старше — выполнял особо важные императорские поручения, которые просто не могли оставить ему время на родственницу.

А потом из монастыря пропал маятник.

Это была самая красивая вещь, которую только видела Одри. На позолоченном корпусе мягко переливались камушки и цветное стекло, чаши покачивались на тоненьких серебряных цепочках, а навершие сияло звездой. Девочке казалось, что сама Богиня сотворила эту красоту. Потом, спустя много лет, Одри осознала, что маятник был самым обыкновенным, и если не считать крупной бирюзы, ничем не примечательным. Даже в домах жрецов встречаются экземпляры куда роскошнее и дороже. Что уж говорить о столичных храмах! Но в детстве Одри это была поистине божественная вещь.

И когда он пропал, весь приют молил Богиню вернуть реликвию и жестоко покарать вора. Юные послушницы призывали небесные кары на его голову, а маленькая Одри размышляла. Сопоставляла. Вспоминала.

И ловила на себе косые взгляды наставниц. Одри умирала от ужаса, чувствуя себя виноватой в том, что не делала.

А спустя несколько месяцев она увидела маятник в доме дяди. Он пылился на полке в одной из комнат, куда девочка случайно забрела. В основании больше не было бирюзы, а чаши покрылись слоем пыли, но, конечно, Одри не могла не узнать этот предмет.

Она закрыла дверь в ту комнату и никому ничего не сказала.

Но в тот день ее мир рухнул. Сияющий образ дяди сорвался с пьедестала, а из груды пепла и развалин души маленькой девочки выглянуло еще одно чудовище. Теперь к внутреннему монстру Одри под названием «я не такая, как все» присоединилось чудовище «стыд». И оно было поистине ужасающим. Маленькой Одри было невыносимо стыдно. За любимого человека, за единственного родственника, за того, кого она обожала всем своим маленьким сердечком. И кто оказался обычным вором, столь беспринципным, что стащил блестяшку из монастыря своей племянницы. Может, он сделал это из скуки, может, от любви к воровскому искусству или даже просто так. Одри не знала. Она никогда не спрашивала об этом. Она просто молча, в одиночестве, переживала крушение своего мира.

Да, мир маленького иллюзиона рухнул окончательно и навсегда стал другим.

Ей не с кем было разделить это крушение мира, и приходилось терпеть боль внутри себя. Из живого и любознательного ребенка, Одри стала замкнутой и холодной, не желая подпускать к себе хоть кого-нибудь. Слишком сильным оказалось разочарование в близком человеке. И тогда же она поклялась, что в ее жизни никогда больше не будет этого чувства - невыносимого стыда. Она проживет свою жизнь красиво и правильно, она станет образцом благовоспитанности и хороших манер, а окружающие будут говорить о ней как о вежливой и порядочной девушке, достойной всяческого уважения.

Годы учебы и взросления Одри вполне удавалось шагать к своему идеалу. Она научилась прятать магию, не показывать чувств и лишь поджимать губы в ответ на колкость или обиду.

Да, ей определено удавалось стать достойной.

Но бездна, в лице единственного родственника, имела на Одри другие планы.

В пятнадцать Одри получила свиток с наставлениями богини, ручной деревянный маятник, чтобы измерять добро и зло, благословление настоятельницы и покинула стены монастыря. Несколько месяцев в доме дяди прошли вполне мирно и спокойно. А потом родственник попросил девушку помочь. Всего-то изобразить одну женщину, применив свои способности иллюзиона. От этого, мол, зависит судьба самого дяди, его близких друзей и даже парочки высокопоставленных особ. Если любимой племяннице дорога жизнь любимого дядюшки, что заботился о ней не щадя живота своего, она несомненно сделает такую малость. Незначительную мелочь. Крошечную услугу, которою дядя никогда не забудет.