Юрий Москаленко - Малыш Гури. Неуловимый. Книга пятая. Часть 2. [СИ]

Видя, что его окрик никакого должного эффекта не произвёл, недоросль поднял какую-то палку, валяющуюся на обочине дороги, и ринулся к нам.

– Ты именно этого добивался? – спросил меня Шварц, даже не делая и попытки дёрнуться при виде разъярённой физиономии нашего временного начальника.

– Видал у него нож какой? – вместо ответа на его вопрос спросил я по-еврейски.

– Ага! Мне он тоже понравился. Но забирать нож, который на поясе, в нашем случае никак нельзя, если ты и вправду хотел подольше быть незаметным. А вот в голенище у него точно засапожник в пару к поясному должен быть, а если учесть, что мы на нолях и у нас всё отобрали…

М-да! Мастера удалось убедить отдать нам наши вещи, оружие и деньги. Победа несомненно, вот только получим мы это только либо в школе, когда туда после каникул попадём, либо в замке местного барона, куда нам пока дорога заказана. А так, мы остались при своих!

Пользоваться магией, чтобы совладать с этим бездарем, никто из нас не собирался.

Резво отпрыгиваем в разные стороны, пропуская прямо перед носом конец несущегося на наши головы дрына, и тут же, не сговариваясь, резко, с обеих сторон пробиваем ногами снизу вверх в грудину провалившемуся обидчику.

Ого! Как бы не переборщили! Резкости, что мне, что барону, вполне хватает. Наш проводник, скуля, валяется скрючившись в позе эмбриона на земле и воет, вернее подвывает, словно волк на луну в полнолунье.

Что удивительно, а дрын-то от соприкосновения с землёй остался целым, только шелуха отслоившейся коры разлетелась в разные стороны.

– Шмонаем? – просто спросил Шварц, кровожадно сжимая в руках конец этой, необыкновенно прочной палки.

Я усмехнулся, а что? Бой был? Был! Значит и на хабар мы имеем полное моральное право. Но вот как отнесутся к этому в поселении? Кто этот мелкий начальник, а кто мы?

– Давай сюда оружие, ты этим толком и пользоваться-то не умеешь, в отличие от меня, да и по карманам и сапогам шустрить у тебя всяко лучше, чем у меня получается. Кстати, о сапогах! – мы понимающе переглянулись со Шварцем. Очень уж нам понравился развод, тот, что мы уже дважды в подобных ситуациях проворачивали.

Перекинув через скулящее тело кривой шест, барон споро принялся обыскивать нашего визави, при этом не забывая комментировать свои действия.

– Ты смотри, такая с виду детина деревенская, а денежки-то водятся! – показал он мне маленький кошелёк, любовно обшитый тонкой жёлтой тесьмой. – Одна серебрушка и медью ещё на одну серебряную монету наберётся, богатенький! Так, сапоги. Ты не дёргайся, а то опять по бокам получишь! – зашипел на недоросля барон. Настроение, похоже, у него выше крыши, во, как лыбится. – Сапожки яловые, дорогу-ущие! – потянул довольно голосом он. – А вот и обещанный засапожник. А что, смотри, ты и вправду угадал! В пару к обеденному делался, а кузнец по-любому мастер, так классно рукоять выполнить не всякому дано.

– Это по-па-па-дарок! – запричитал сквозь проступившие слёзы бугай-телёнок, размазывая рукой влагу по испачканному лицу.

А соплей-то, соплей!

А вот то, что это подарок и хорошо, и плохо. Плохо, что им не воспользуешься в обществе, не поймут. Ведь сказать может, что украли у него, и отбрехивайся тогда, но и хорошо, что подарок дорогой, всяко за него на торгу деньгу немалую можно получить, да и сам бугай, однозначно, захочет вернуть себе свою прелесть. А нам-то только того и надо. Да и сапоги с кушаком, заменяющим детине кожаный пояс. Нам-то, конечно, всё впрок, но и совесть иметь надо. Желательно ведь как не подставиться раньше времени со своими амбициями и запросами, так и желанием не выделяться. Да как же тут не выделяться-то!

Я согласно кивнул барону. Похоже, парниша готов к предстоящему разговору.

– Так, дуру не гони и перестань из себя дурака делать разговором своим с говором непонятным и интонациями. Давай по-нормальному поговорим, нам всяко с тобой целое лето до осени тут пересекаться. Не очень бы хотелось, чтобы мы с тобой контактировали на контре постоянной! – выдал барон и для убедительности своего дружелюбия больно пнул тело куда-то в бок, тем самым, вызвав жалобный вскрик, а потом и нормальный ответ.

– А вы бить не будете больше? – жалобно пропищало создание.

– Да кто тебя бил-то? – усмехнулся барон, как обычно взявший на себя бразды правления в разговоре. – Ты к нам со всем вежеством, так и мы в ответ тоже, ведь среди людей выросли и уважению к старшим обучены! – и тут же резко спросил: – О чём с тобой так долго перед выходом управляющий шептался?

Недоросль испуганно икнул и даже, похоже, газы не удержал, так что мне, не говоря уж о бароне, что стоял впритык к лежащему телу, пришлось сделать пару шагов назад.

– Ну! – шуганул я его, вскинув, как для удара, свою палку, что придало больше откровенности нашему незадачливому начальству.

– Он говорил, чтобы я жёстче с вами был и попробовал вас и ко второму свинарнику привлечь. Конюшня-то у нас там небольшая, племенная, а вот свинарник…

Ах ты ж, скотина! Ты только посмотри на них, ведь реально хотели нас, словно рабов использовать! Видно, злопамятный управдом не простил столь неуважительного общения с ним с моей стороны при самом первом нашем знакомстве. Помнит, как бежал накрывать на стол после моей команды.

Ну, гадёныш!

– Понятно. Но, как понимаешь, мы не работать туда идём, а отдыхать. Уборку конюшни гарантируем, но… – барон присел рядом с парнем, который перестал из себя неуча делать. Сразу, вон, и говор изменил и под дурака не молотит. – Давай так, ты поставь командовать нами себя. В конюшне проблем у тебя точно не будет. Ты сам по себе, мы сами по себе, но работа к утру обязательно всегда будет выполнена.

– Всегда! – присел и я рядом с ним и даже ноги, уставшие от часового перехода, вытянул и палку в сторону отставил. – С тебя только нас устроить жить куда-нибудь, но не со всеми в одной комнате и со жратвой помочь. Как понимаешь, если кормить будут плохо, то и работать мы будем ещё хуже, а в итоге спросят всё равно с тебя.

– И надо так провернуть, чтобы не понял никто, что тут с тобой на дороге произошло, – вкрадчиво продолжил убалтывать жертву барон. – Это и тебе статус сильно понизит, да и нам лишнее внимание ни к чему.

– А вещи вернёте? – тихо спросил, сквозь всхлипывания, парень.

– На обмен! – тут же нашёлся, что ответить барон. – С тебя нам обувку на первое время и пару ножей. Если есть кушаки или пояса старые, то нам тоже неплохо будет. С посудой…

– С посудой не смогу помочь. Слышали, что управляющий сказал – сами. А по жилью… Там, рядом с конюшней, домик стоит на отшибе. Раньше сторож там жил, но почил недавно, так и стоит никем не занятый. Да и по хозяйству всё, что у старика было, всё на месте осталось. Если устроит… – он заискивающе посмотрел на барона и тихо добавил, – там и огородик при доме небольшой был. Только дом немного просел, хотя основание и каменное, но разрушается, видно, а ещё там прекрасный вид на долину. Мы-то на плоскогорье располагаться будем, а там отличный вид на город открывается. И речка недалеко, только осторожнее купаться надо, а то с водопадом с высоты прямо в долину получится упасть, а высота там… – он сделал большие глаза.