Сергей Вишневский - Пест — Ломаный грош [litres]

Обед был размеренным, никто не торопился, но, несмотря на это, довольно коротким. За столом все ели молча, никто не разговаривал и не отвлекался от своей миски. Стоял спокойный и порой даже ритмичный стук ложек о тарелки, который иногда разбавлялся тихими смешками дворовых и их же шепотом.

Вот тарелки опустели, и староста поселения оглядел всех мужиков. Все ли поели. Он вытирает усы и бороду, после чего встает с места. За ним поднимаются остальные. Вот он открывает рот, чтобы произнести традиционные слова благодарности предкам и хозяйкам за сытный обед, но не успевает.

– Дым! Дым в лесу! – раздается голос дворовой ребятни.

Староста обернулся и увидел на границе леса клубы дыма, из которого выходили люди. Дым сначала взмывал вверх, но не улетал в небо, а стелился по земле словно туман. Поднялся взволнованный гомон мужиков. Староста раздумывал всего несколько мгновений.

– В штыки! – гаркнул староста во все горло. Тут же мужики из села Ведичей рванули к своим домам. – Отроки! Топоры хватай! Дворовые, бабы – в лес!

Секундное замешательство, и толпа приходит в движение. Пока из тумана продолжают выходить люди, у крайних, только что построенных домов, уже выстроились отроки с топорами в руках. Невесть откуда у некоторых в руках оказались пращи.

Не прошло и минуты, а из села уже бежали мужики, на ходу застегивая брони.

От людей, вышедших из тумана, идет один человек. Чем ближе он подходит, тем отчетливее видна окровавленная повязка на глазах, чуть сгорбленное усталое тело и белоснежные волосы. Несколько минут, и все без труда опознают Песта.

Юноша идет, прихрамывая, прямо на строй и подходит к старосте. Остановившись в паре шагов от него, Пест хриплым голосом произносит:

– Здесь те, кто дальнего перехода не переживет. Остальные идут своим ходом.

– Что с глазами твоими? – опуская оружие, произнес староста.

– За проход через Тень я хозяину Теней право глазами смотреть отдал, – скрипит Пест. – Три сотни люда со мной. Есть чем накормить?

– Накормим, не думай плохо. Ты сам еле на ногах стоишь, – староста прикоснулся к плечу юноши, и тот кулем упал на землю. Подскочившие мужики поначалу загомонили, но староста быстро всех успокоил:

– А ну цыц! Не видите? Стоя уснул. На щиты его и в землянку Аккилурову. Дым! Огниво! Отроков берите и всех пришлых кормите, да по избам селите. Лык! Бабам командуй, чтобы харчи готовили, и в землянку занести не забыли.

Толпа вновь начинает приходить в движение, а мальчишка-ведун оказывается на носилках из щитов, которые начинают движение в сторону старой землянки Аккилуры.

Граф Сылестский в этот вечер был очень взволнован и не мог найти себе места. Он отлучился из Вивека по неотложным делам в имение. Некоторые вопросы, такие, как выдача жалованья слугам, ведение бухгалтерии и торговые договора, решались только графом лично. Конечно, управляющий сильно бы облегчил жизнь графа, но неуемный характер и почти патологическое желание управлять своим наделом самостоятельно отбрасывали эту мысль подальше.

В этот вечер, во время подведения итогов очередного месяца, перед графом явился маленький голубой огонек, который, вспыхнув и ослепив хозяина кабинета, оставил послание на клочке гербовой бумаги. Послание всего из нескольких слов: «Согласился. Подготовил снаряжение. Летит к вам».

Сейчас отец сильнейшего воздушного мага государства накручивает круги по кабинету, иногда чередуя их походами из одного угла кабинета в другой. Волнение достигает апогея, и граф подходит к небольшому шкафчику, где расположен бар. Из него извлекается мятная настойка.

Мужчина опрокидывает рюмку, глубоко вздыхает, и тут резко поднимается сильнейший ветер. Стекло в окнах начинает дрожать под его порывами. Глава рода Сылестских мгновенно оказывается у окна и всматривается в небо. Перед его глазами Людвиг, одетый в боевой мундир Северной пограничной стражи, сделал несколько виражей перед двором имения и приземлился прямо у крыльца. Из-за того, что погода была сухая, а камнем граф двор так и не выложил, оставив голую землю, поднялась жуткая пыль.

Людвиг приземлился ровно на ноги, без пробежек или каких-либо огрехов. Он поправляет мундир под взглядами местной прислуги и спокойным уверенным шагом входит в дом.

– Где граф? – спрашивает Людвиг, войдя в дом. Перепуганная повариха, шедшая мимо, не сразу понимает, о чем ее спрашивают.

– Граф в кабинете, – произносит смотритель дома Арсин. Мужчина очень стар, но, несмотря на это, стоит прямо, расправив плечи.

Людвиг кивает и быстрым шагом проходит по лестнице наверх. Короткая заминка перед дверью, во время которой он поправляет мундир, и уверенный, немного наглый шаг внутрь кабинета.

Тигрон Сылестский сидит за столом и делает вид, что жутко занят. Перед ним открыта большая бухгалтерская книга, в руках перо, на носу висят очки, выражение лица крайне сосредоточенное. На то, что наверху страницы бухгалтерской книги указан прошлый год, он, конечно, просто не обратил внимания. И перо сухое, и бутылка мятной настойки с рюмкой так и стоят на виду…

– Отец, – произнес Людвиг и словно запнулся. Взгляд скользнул по книге, рюмке с бутылкой, и чувство какой-то неправильности сковало горло. Слова так и не вырвались. Людвиг снова выдавил из себя: – Папа…

С этими словами он достал из кармана тот самый артефакт, который получил от Песта, и положил его на страницу книги прямо под взгляд графа.

Граф упер взгляд в артефакт, глубоко вздохнул и отложил перо. Взгляд поднялся на Людвига.

– Я собираюсь это закончить! – выпрямив спину и расправив плечи, произнес юноша. – И я…

Юноша сглатывает и набирает полную грудь воздуха. На одном дыхании он произносит:

– Я прошу простить меня за мое упрямство. Я готов принять права и обязанности наследника рода.

Заминка в несколько секунд, и Тигрон произносит:

– Я сегодня же подготовлю все бумаги, и завтра мы нанесем визит во дворец…

– Сначала мне нужно закончить с северными тварями, – твердо отвечает Людвиг.

– Тебе не обязательно это делать. У меня хватит связей, чтобы замять этот…

– Я это закончу, папа, – твердо произносит парень и сжимает кулаки. – Это дело я доведу до конца.

Граф глубоко вздыхает и откидывается в кресле на спинку.

– Ты большой мальчик. В твоем возрасте я уже бился на дуэлях, но я был не один. У меня был младший брат. В случае моей смерти у рода все равно остался бы наследник.

Пожевав губами, Тигрон добавил:

– Ты мне должен пообещать, что в случае серьезной опасности ты отступишь.

– Я не… – открыл было рот Людвиг, но граф не дал ему договорить.

– Отступишь, чтобы закончить дело по-другому или напасть в более удачное время, – Людвиг закрыл рот и коротко кивнул. – Хорошо, что ты понял, о чем я. Когда ты отправляешься?