Тай Сазерленд - Трёхлунная ночь

Зато он остался жив, и это главное.

– Спасибо тебе! – Солнышко потянулась обнять меднокрылую, но та вовремя отскочила.

– Да уж, – вздохнула Цунами, вытирая глаза. – Ты… ну… даже не знаю, как сказать.

Ореола молча сидела, обернувшись хвостом. По её чешуе пробегали волнами все цвета радуги. Когда Потрошитель сел рядом и обнял её, она даже не попыталась отстраниться.

– Может… – вдруг слабо пролепетал Глин, и все склонились к нему, прислушиваясь. – Может, Беда… она и есть эти… крылья огня? – Глаза его снова помутнели и закатились.

При виде счастья, вспыхнувшего в глазах меднокрылой, Солнышко почувствовала, что её собственное сердце вот-вот разорвётся от радости.

Как жаль, что это неправда! Ночные просто всё выдумали, « мощь светлоогненных крыл » была для них просто красивой фразой. И всё же… что-то в этом есть, и дело не только в раскалённой чешуе Беды. Она помогла не просто так, а потому что Глин такой замечательный. Он был добр к ней, когда все остальные отвернулись, и верил в неё, несмотря на то, что она натворила. Его светлая душа и горячее любящее сердце – вот что такое светлоогненные крылья!

Солнышко обвела взглядом друзей. Сердце Глина, храбрость Цунами, решительность Ореолы, верность Звездокрыла… Наверное, крылья огня есть у каждого, у любого дракона. Главное – отыскать их в себе!

Её мысли прервало зловещее шипение, и Солнышко резко обернулась, сжавшись от страха. Драконья гадюка скользила между каменных плит, нацелив на сидящих холодный немигающий взгляд.

Беда вскочила, кинулась к змее и ударила когтями. Через несколько мгновений от бьющегося тела осталась лишь высохшая обугленная кожа.

– Жаль, жаль… – холодно произнёс за спиной знакомый голос. – Было бы удобно избавиться от всех неприятностей одним махом.

Взметнув над головой ядовитый шип, Ожог пристально смотрела на них. Цунами грозно зашипела и шагнула вперёд, готовая к бою.

– Пожалуй, вами я займусь позже, – продолжала белая дракониха.

Она бросила взгляд на стену, и Солнышко поняла: Ожог просто не решается напасть на драконят судьбы у всех на виду. Кто знает, как поведут себя зрители?

– А пока мне остаётся сделать последний шаг к трону, который по праву мой. То есть, – Ожог повернулась к Пламени, трусливо сжавшейся в комок под крылом у королевы Глетчер, – убить тебя!

– Не надо! Зачем её убивать? – крикнула Солнышко.

– Может, и не надо, – бросила Ожог через плечо, – но мне хочется.

Младшая принцесса умоляюще обернулась к Ледяной королеве:

– Ты защитишь меня? Я не хочу умирать!

Королева Глетчер явно колебалась. То, что у Пламени нет ни одного шанса против сестры, было понятно всем, но, если Ожог победит, никто не отдаст ледяным обещанные земли вдоль границы, а вдобавок их ждёт соседство с сильной правительницей, воевавшей с ними восемнадцать лет.

Тем не менее идти против правил на глазах у всего драконьего мира Глетчер не хотелось. Поединок за трон – дело серьёзное, посредников тут не полагается.

Королева ледяных покачала головой.

– Извини, но это твоя битва. – Похлопав бывшую союзницу по крылу, она повернулась и взлетела на стену к своим солдатам.

Пламень смотрела на сестру расширенными от страха глазами.

– Ты можешь сдаться! – крикнула Солнышко. – Не дерись, уступи трон и останешься жива!

– Слишком поздно! – прорычала Ожог. – Она дралась за трон все эти годы, и теперь, когда мы остались один на один, никто не даст ей отступить. – Совершив внезапный стремительный бросок, белая дракониха рванула зубами крыло соперницы и вновь отскочила.

Пламень отшатнулась, пронзительно вскрикнув.

– Три луны! Кровь! Я истекаю кровью! – заголосила она, с ужасом разглядывая полученную рану.

– Ну, хороша, – усмехнулась Ореола, но в голосе её прозвучала жалость.

– Надо их как-то остановить! – Солнышко беспомощно глянула на друзей.

– Никак, это королевский поединок, – пожал плечами Звездокрыл, трогая свою повязку. – Ожог, конечно, победит, однако войне придёт конец. У песчаных появится королева, и драконам больше не придётся умирать.

– Если не считать Пламени, – уточнила Ореола.

Тем временем две принцессы с яростным шипением кружили по двору, по-скорпионьи нацелив друг на друга шипастые хвосты.

– Бедная Пламень! – продолжала горевать Солнышко. – Это так несправедливо! – Она прижалась к Глину, согревая его своим телом.

– Да уж, королева будет не из лучших, – согласилась Вещунья. – Ожог такая мерзкая!

– А ещё очень хитрая и коварная, – кивнул Звездокрыл. – Кто знает, что ещё она затеет, когда станет королевой? – Он царапнул когтями по мостовой. – Вся армия песчаных плюс сокровища, если она и впрямь их украла… Ожог станет главной угрозой для всей Пиррии.

– А заменить её никем нельзя? – спросила Солнышко. Она обернулась к воротам, где по-прежнему маячил Искр.

Заметив её взгляд, принц осторожно двинулся к драконятам, старательно обходя дерущихся сестёр.

Звездокрыл с сомнением покачал головой.

– Не думаю. У наследниц Оазис едва ли нашлось время заводить драконят.

– Привет! – кивнул подошедший Искр. На плече у него сидела воришка Цветок, с любопытством разглядывая толпу на стенах своими огромными карими глазами, так похожими на драконьи. – Однако, ну и дел вы натворили! Думаете, Ожог теперь оставит меня в живых? Лично я не думаю. Пожалуй, пора удирать отсюда…. Только вот куда? – Он задумчиво глянул в небо, затем повернулся к Тёрн. – Вольным когтям, случайно, не требуется пополнение?

– Да уж, нахальства тебе не занимать, – фыркнула предводительница. – За ту твою выходку в библиотеке голову оторвать мало.

– Можно подумать, у меня был выбор! – возмутился Искр. – Главное, и не помогло даже – Огонь чуть не убила… Слава лунам, ваше послание её отвлекло.

«Ну вот как на такого сердиться, – подумала Солнышко. – Он не злой совсем, даже не подлый, просто дракон, которому не повезло с семейством. Каждый день смотри в оба, не то лишишься жизни, как братья. Мог ведь убить сразу, мог оставить в башне… Особой любви, конечно, не внушает, но…»

Белый дракон печально кивнул на труп старшей сестры.

– Честно говоря, я и не надеялся пережить её.

– Могу тебя утешить, это ненадолго, – грубо хмыкнула Цунами.

– Послушай, Искр, – обратилась к нему Солнышко, – а ты не знаешь, есть какие-нибудь другие наследницы? Допустим, сёстры королевы Оазис или другие дочери… или внучки?

Песчаный принц покачал головой.

– Наша мать была очень строга в этом отношении. Считала, что трёх дочерей вполне достаточно, чтобы передать власть, но больше ни-ни. Других яиц не откладывала и никому из нас не позволяла заводить партнёров. – Он помолчал. – Однажды я позволил себе влюбиться, так она мне такое устроила… Так и не узнал, что случилось с Пальмой, но больше я её не видел.