Светлана Васильева - Йормунганд (СИ)

Староста приехал не один. С ним прибыл и сборщик податей — высокий сухой мужчина на гнедом коне с мешочком для денег притороченным к седлу. Йормунганд при виде сборщика невольно поежился, хотя и никогда не платил податей, кроме как за въезд в город порой. Девочка тоже выглянула в обширный зал, куда пригласили гостей и накрыли стол, и тут же убежала обратно. Солдат оставили стоять, пока Гарриетт вручал верительные грамоты старосте деревни. Проделано все было с такой торжественностью, будто их принимал не староста, Луноликая знает какой деревеньки, а, самое меньшее, владетель городка.

Стены зала затянуты тканью, на городской манер. Вдоль стен красовались сундуки покрытые одеялами и заставленные посудой, вынутой из сундуков специально для гостей. Посуда на толстом столе, выдвинутом на середину, стояла разномастная. Тут были и плошки из дорогого зеленого стекла, и тонкой работы кружки из белой глины. Йормунганд взял в руки одну — полюбоваться на узор из танцующих рыбок.

Старосту звали Хальгаир Симонсен, уже седой крепкий мужик, привыкший держать все в своих руках. Он даже не смог скрыть досаду от прибытия гостей, хоть и улыбался сквозь седые, сплетенные в тонкие косички усы. На Йормунганда едва взглянул, хотя вид чужака явно заинтересовал его домашних. Жена Хальгаира то и дело поглядывала с любопытством на заросшего темной щетиной ирмунсульца. Но волосы Йормунгнада все же были куда короче, чем у спутников, а бороду он не носил, по обычаям своей родины. Йормунганд поскреб подбородок, не встревая в обмен любезностями между Хальгаиром и Гарриеттом, тем более у Гарриетта ладить с людьми получалось куда лучше. Гарриетт держался прямо, и даже нагло, но в открытую старосту не понукал, и разговаривал вежливо, хоть и не кланялся.

— Лихие люди, — протянул Хальгаир, разглядывая порванную одежду Гарриетта. — Мало ли таких по округам. Чего удивляться? А про чудище верно вам рассказали. Да вы кушайте, кушайте, отдохнуть вам надо.

— Чудовище или нет, нападение на купцов нехорошо, — сказал Гарриетт. — У вас должен быть собственный гарнизон, рядом же граница. Вы отправляли туда за подмогой?

— Из-за чудища не подходят, — сказал Хальгаир. — Я думал уж, что никто нас от напасти не избавит. Тут же колдунство нужно, и сильное колдунство. Но, мы б и сами справились, — добавил он в усы.

— Дочери? — подал голос Йормунганд. — Рядом земли Ингви, вы могли обратиться к ним за помощью.

Староста сплюнул.

— Не поклонимся мы ведьмам, — сказал он. — Никогда я на это не пойду! Они к нам то чудище и подослали, точно говорю, они это. А лихие люди это потом, под шумок завелись. Не было у нас такого.

Йормунганд лишь усмехнулся. Не было, ага.

— Знающие люди, кроме Дочерей, в деревне есть? — спросил он. — У нас есть раненные. Я спрашивал про лекаря…

— Так болеет, — сказал староста, — занемог вот накануне. То ли съел чего, то ли перепил, не встает. Другой лекарь живет в соседней деревне. Хороший человек, но занятой. И важный, что наш кот. Я прикажу послать за ним, к вечеру прибудет.

Йормунганд вздохнул. У него самого началась ломота в висках. Стоило присесть на мягкие сидения, как усталость растеклась по телу, как растопленное масло впитывается в хлеб. Сборщик податей не спускал с Йормунганда глаз.

— Чудище разорило купеческий караван шесть дней тому назад, — сказал он. — Везли шкурки и рыбу.

— Рыбу? — переспросил Гарриетт.

— Вяленую рыбу, — уточник сборщик. Йормунганд вспомнил его имя — Хенрик. Сборщик податей произнес его так тихо и быстро, что никто, кроме Йормунганда и внимания не обратил.

— Товар, разумеется, растащили, — сказал Йормунганд.

— Разумеется, — сказал Хенрик.

— Нападают в одном и том же месте?

— Нет, но только те караваны, которые следуют из земель Ингви.

— Хм, — Йормунганд опять поскреб подбородок. Щетина раздражала его. — Кто-нибудь видел чудовище?

— Да кто выживет-то после встречи с такой тварью? — возгласил староста. — Видели следы — огроменные. И когти у него что кинжалы.

Староста руками показал, какие когти. Получалось, что большие. Йормунганд переглянулся с Гарриеттом. Воин снял шлем, каштановые с проседью, давно не мытые волосы, упали на плечи.

— Поедим, — сказал Гарриетт, — отдохнем. И посмотрим где тут и что.

— Колдунство тут надо, — повторил Хальгаир.

Гарриетт с улыбкой кивнул на Йормунганда.

— Обеспечим.

Слухи разнеслись по деревне с молниеносной скоростью. Пусть Уллаильм и походил больше на маленький городок, чем на большую деревню, каждый знал каждого. Из-за близости торгового пути не было недостатка ни в жилье, ни в товарах для путников. Только торговое место было расположена не в середине, как обычно бывает, а ближе к дороге, чтобы обращать внимание проходящих мимо караванов.

И все же Уллаильм оказался дырой. Кроме поисков чудовища делать здесь было нечего. Ингемара похоронили на местном кладбище. Йормунганд уже расспросил Ругера об обычаях при дворе Эдегора и на этот раз сделал все как надо — даже высыпал в могилу пригоршню ячменя, но подходящих слов так и не подобрал. Гарриетт потерей еще одного члена немногочисленного отряда огорчился и с удвоенной силой принялся искать следы Турха и его людей. Деревенские, если что и знали — не говорили, не помогали ни посулы, ни угрозы. В деятельном порыве Гарриетт даже поскакал в приграничный гарнизон просить поддержки. Вернулся пьяный, чуть не падая с коня, и в споровождении двух заслуженных ветеранов. Командир гарнизона пообещать помочь, если «случится что-нибудь действительно важное». Никто не хотел связываться с чудовищем.

Йормунганду не терпелось убраться из Уллаильма. Он ходил по жалким деревенским улочкам вместе с Ругером и приглядывался к домам и малозаметным признакам того, что обычно называют «ересью». Йормунганд не удивился бы ни на миг, если бы увидел Дочерь прямо за углом, но вместо этого все покосившиеся и добротные, новые и ветхие домики красовались изображениями дракончиков на крышах. Дракончики мало походили друг на друга, некоторые были искусно вырезаны и раскрашены в нежно-бирюзовые цвета, в других же фигурка дракона лишь угадывалась. Йормунганд не мог отвести от них взгляд.

Он как раз смотрел на ощеренные зубки одного из деревянных ящеров, когда Ругер похлопал хозяина по плечу.

— А? — Йормунганд обернулся так резко, что старику пришлось отступить на шаг. Раны Ругера заросли быстро, так, что сам Йормунганд поразился действенности собственного лекарства. Он попробовал было по старой памяти, предложить местному люду что-нибудь купить у себя, но так его сторониться стали еще больше. Женщины его побаивались, а мужчины хмурились, детей прятали при его приближении. Даже лекарь, к которому Йормунганд все же заглянул, недоверчиво попросил его удалиться и больше не искушать дьявольскими снадобьями.