Скотт Хокинс - Библиотека на Обугленной горе

– А! Конечно. Ну, это просто. Множество плесеней, и грибов, и тому подобного может расти под черным Солнцем. У меня есть соответствующие книги. Когда будет время, я сделаю перевод и…

– Это очень мило с твоей стороны, и я уверен, люди это оценят. Однако проблема стоит весьма остро.

Кэролин неуютно поерзала.

– Я постараюсь выделить время на следующей неделе.

– Си-эн-эн ведет серию специальных репортажей о том, как использовать в пищу то, что обычно ею не является, – сказал Стив. – Каша из сапога. Рецепты для домашних любимцев. Все такое.

– Хм-м. Если подумать, в магазине действительноне было гуакамоле.

– А ты обратила внимание на цену «Эверклир»?

– Да нет.

– Семь тысяч долларов за бутылку – немного дороговато, – заметил он. – Возможно, тебе удалось отыскать его лишь потому, что это не только пищевой продукт, но и промышленный химикат. Думаю, его пьют только старшеклассники. Исключительно по причине своей глупости.

– Теперь, когда ты об этом упомянул, я припоминаю, что полки действительнобыли пустыми.

– Не сомневаюсь. – На лице Стива появилось сосредоточенное выражение. – Недавно я увидел в новостях один репортаж, который напомнил мне про твоих оленей. Ишу и…

– Ашу.

– Точно. Какого-то мальчишку лет шестнадцати поймали, когда он охотился на оленя в поместье богача. Теперь за это положена смертная казнь. Парня взяли с поличным. Он высасывал мозг из оленьей бедренной кости. Мальчишка утверждал, что олени все равно умрут от голода, так почему бы их не съесть? Я бы с ним почти согласился.

Кэролин вспомнила утро, которое провела вместе с Ашей, щипая покрытый росой клевер, встречая весенний рассвет. Это вызвало проблеск… чего-то, но Кэролин подавила его.

Стив внимательно смотрел на нее.

– Что произошло? – спросила Кэролин совершенно нормальным голосом.

Стив долго молчал, потом тихо ответил:

– Они все равно вздернули парня. Потом были новые бунты. Как я сказал, теперь это обычное дело.

– Ясно. – Она осушила стакан.

– Еще? – Голос Стива окреп.

– Давай.

Он пошел на кухню и открыл вторую бутылку. Смешал Кэролин новую порцию – на сей раз целый дюйм алкоголя, – затем вылил остаток в кастрюлю.

– Как бы там ни было, возникли и другие проблемы, кроме голода. Например, землетрясения. Каждый день. От Сан-Франциско почти ничего не осталось. Токио больше нет. Мехико на пути к забвению. И, похоже, под Йеллоустоном проснулся вулкан. Пока с ним ничего не произошло, но геологи встревожены. – Он посмотрел ей в глаза. – Говорят, причина кроется в этом самом месте.

– В Библиотеке?

– Да. Очевидно, пирамида над Гаррисон-Оукс довольно-таки тяжелая. Говорят, ее масса равна массе Луны. Из-за нее смещаются тектонические плиты. – Он отпил из ее стакана, прежде чем передать ей. – Слышала об этом?

Она покачала головой.

– Ну да, я догадался. Присматриваешь за врагами твоего Отца, верно? И наверстываешь упущенное со всеми этими… как ты их называешь?

– Каталогами, – сказала она. – Я объединяю каталоги. Разрабатываю стратегии. И провожу подготовительную работу на случай непредвиденных ситуаций. Мало ли что.

– Конечно, – кивнул Стив. – Конечно. Ты осторожна. Тебе о многом нужно позаботиться. Это мир, в котором ты живешь, мир, который ты знаешь.

– Да. – Она встревоженно запустила пальцы в волосы. – Послушай, Стив, по поводу землетрясений, и голода, и всего прочего… я что-нибудь придумаю. Но тебе известно далеко не все. Кью тридцать три проявляет активность, а я не могу его найти. Если Лизель или Барри О’Ши решат сейчас выступить против меня, это плохо отразится…

– Плохо отразится на всех. Всех нас. Простых смертных. Я понимаю. И это действительно крупные проблемы. Нисколько в этом не сомневаюсь. – Он побарабанил пальцами по мраморной столешнице. – Но у меня есть моя личная проблема.

– Какая?

– Я обсуждал это с Эрвином. И со всеми прочими, с президентом и военными, но только Эрвин действительно понял.

– Понял что?

– Что я не могу до тебя достучаться. – Он мягко поднял руки, ладонями к ней. – Я сказал это всеми известными мне способами, но ты все равно меня не слышишь. Я говорил с Эрвином, и он утверждает, что дело в различии терминологий.

Кэролин прищурилась.

– Мой английский весьма неплох.

– Я ему так и сказал, но он имел в виду другое. По его словам, когда он вернулся с войны, все вокруг твердили: забудь, найди занятие, которое сделает тебя счастливым, и все такое. Он слышал слова, понимал, что они значат, но не мог соотнести себя с ними. А потом появился какой-то мальчик, которому он помог. И тогда он понял, что может двигаться дальше. И после этого слова обрели смысл.

– Дашен, – кивнула Кэролин. – Я его помню.

– И тогда я начал думать, что тебе, должно быть, пришлось все отключить, ну, внутри. Ты должна была стать холодной, верно? Чтобы пережить маленькую девочку с расколотой топором головой и мальчика, зажаренного живьем.

Кэролин не ответила.

– Холодной. Да. – Стив вновь пристально смотрел на нее. – Но не ледяной. Еще нет. Осталась одна мелочь. Сердечный уголь. И больше ничего. Только он.

Наконец она едва заметно кивнула.

– Я так и думал. Да. Это единственный способ пробиться к тебе. Единственный способ… разбудить тебя. Отогреть.

Она не ответила.

Стив кивнул и улыбнулся.

Эта улыбка была другой. Что изменилось?

– Ты ни разу не сказала напрямик, но, думаю, я знаю, что это. Сердечный уголь. – По-прежнему улыбаясь, он встал и подошел к кастрюле.

Наконец она поняла. Это умиротворение. Вот что изменилось. Я впервые вижу его по-настоящему счастливым.

Улыбаясь, Стив взял со стойки апельсиновый сок.

– Еще порцию?

– Нет. – Ее голос был хриплым. – Что ты делаешь?

– Я так рад, что ты спросила. Спасибо за помощь. Уверена, что не хочешь еще выпить?

Она покачала головой.

– Что ж, ладно.

Он взял кастрюлю и вылил ректификат себе на голову.

Комнату наполнил резкий, химический запах девяностопроцентного спирта. Он крайне горюч , внезапно поняла Кэролин.

– Давай, милая, – сказал Стив Наге.

Кэролин быстро вскочила, чтобы остановить его. Нага еще быстрее преградила ей путь.

Стив улыбнулся, мирно и дружелюбно.

– Прежде чем приблизиться к моему видению Будды, почтительно молю принять позу сочувствия к малым тварям сего мира.

Он закрыл глаза. У него в руке была зажигалка Маргарет.

Клац. К-р-р-р. Щелк.

Внезапно все великое и вечное обернулось синим пламенем. Нага стояла между Кэролин и Стивом, непреодолимая ярость когтей и клыков. Кэролин могла лишь беспомощно смотреть, как огонь превращает Стива в пылающий жир, превращает в черный дым. Она впервые поняла, что обычные люди горят очень быстро. Меньше чем через минуту он был мертв. Возможно, в этом и состоит Божье милосердие. А дальше – Внешняя Тьма.