Анна Жадан - Избранные (СИ)

— Принцесса, — произносит он, низко поклонившись.

Мама уже ушла, оставив нас наедине. Я склоняюсь в вынужденном реверансе, пока он обводит меня восхищенным взглядом.

— Вы выглядите…

— Габриэль, заходить в покои принцессы — дурной тон.

— Только если она не ваша будущая супруга, — возражает он.

— Даже в этом случае.

Я пытаюсь отвернуться, но он приближается ко мне и хватает за локоть. Его взволнованное лицо находится так близко, что я вижу каждую крапинку в его серых глазах.

— Неужели я ничуть не мил вам, Селеста?

Я вздыхаю, стараясь соблюдать почтительное расстояние между нами. Может быть, ему уже хватит думать обо мне, как о разнеженной барышне.

— Я не знаю, что это значит. Я оцениваю достоинства мужчины по его поступкам и качествам характера. Я не слишком сентиментальна.

Габриэль выпрямляется и смотрит на меня, усмехаясь, что очень меня напрягает.

— Ну, уж это я заметил, ваше высочество. Но неужели вы еще не усмотрели ни единого качества характера, за который стоило бы меня полюбить?

— Габриэль, это пошло, — морщусь я.

— Что — пошло?

— Выпрашивать любовь.

— Я не выпрашиваю любовь, — он кладет ладони на мой столик и суровеет, — я знаю, что у вас нет выбора, Селеста. Так же, как его нет и у меня. Но мне бы хотелось, чтобы вы не испытывали отвращения, находясь со мной. Чтобы вы хотя бы уважали меня, как человека, если я не достоин вашей любви.

Я все еще не сентиментальна, но его слова заставляют меня смягчиться.

— Габриэль, я слишком плохо вас знаю. В моем случае любовь скорее может появиться из дружбы и взаимной привязанности, а не из того из чего… — я делаю вздох, — из чего, вынуждена предположить, она появилась у вас.

Габриэль выпрямляется, потирая мужественный подбородок, и насмешливо поглядывает на меня.

— Вы думаете, я уже влюблен?

— Я этого не говорила, но ваши действия…скажем, я сделала выводы.

— Что ж… А что, если и так? Может быть, мне повезло больше вас. Мне повезло встретить прекрасную юную женщину, которая смела и говорит то, что думает, и у которой нет ни малейшей причины тут же не вскружить мне голову.

Он прикасается ко мне, и я вздрагиваю. Я мало что понимаю в любви — у меня нет патриотических чувств к своему региону, и я никогда не испытывала трепета при взгляде на симпатичного портного, как делала каждая подружка, которая когда-либо была у меня во дворце. Хотя, надо признать, даже друзей у меня особо не водилось после случая со служанкой. В конце концов, я просто смирилась с тем, что я — одиночка — и это устраивало меня. Я ни с кем не могла разделить ношу своего дара или хотя бы место в клетке, называемой троном. И с самого детства меня приучили не надеяться на любовь, а заставлять других ее почувствовать — что тоже мне особо не удавалось. Может быть, я всегда считала, что одиночество слилось с моей кровью и стало горящей печатью на коже, уничтожая ту, кем я могла бы быть.

— Скажи, — задумчиво помолчав, пробормотала я, — какой он? Стейси?

Габриэль, ожидавший от меня ответа на свою тираду, теряется и застывает на секунду, все еще дотрагиваясь до моей руки.

— Там много гор, — наконец прочистив горло, говорит он. — Он обдувается всеми ветрами, а еще там полно лесов и равнин. В Лакнесе чувствуешь себя, как дома, а в Стейси…чувствуешь себя свободным.

Свобода…то, чего мне так не хватало. Я закрываю глаза и ощущаю на своей коже ласковый шепот ветра и обжигающий холод, заставляющий меня почувствовать себя живой. И впервые я не думаю о браке, как об еще одной клетке. Впервые я чувствую, что, возможно, Габриэль сможет стать моим союзником.

Дверь неслышно открывается, и я вздрагиваю, одергиваю полы темного плаща. Впереди идет Давина, а за ней следует рыжая девушка в черном облачении с самым растерянным выражением лица. Обе они склоняются предо мной в реверансе.

— Здравствуйте. Чем быстрее мы начнем, тем быстрее я смогу…

Прежде, чем кто-либо успел сказать что-то еще, в зал ворвался Эйдан. Когда он на меня посмотрел, все в моей душе перевернулось — капитан был взволнован, а это никогда еще не было хорошим знаком. Он осторожно оттолкнул оторопевших девушек в сторону и протянул мне руку.

— Принцесса, вы сейчас же должны пройти со мной.

Мое сердце бьется так быстро, что я отчетливо слышу его шум в ушах.

— Что произошло?

Он оглядывается на девушек, но по моему лицу понимает, что объяснения нужно дать прямо сейчас. Вздохнув, он тихо произносит:

— Ваша сестра была на мирной миссии в Стейси. Она сопровождала послов и принца Габриэля обратно в регион, чтобы обсудить ваш предстоящий брак и наше сотрудничество…на них напали, когда они пересекали границу. Возможно, кто-то из остатков горных племен. Нарушители были убиты при захвате…

Я хватаюсь за руку Эйдана, чтобы не упасть. Мое сердце звучит оглушительно громко.

— Что с моей сестрой? Где она?

— Она в порядке, — сглотнув, ответил Эйдан. — Ее только что доставили во дворец Спасителей, и она почти невредима.

— А Габриэль?

— Он ранен. На них напали, когда они остановились переночевать у границы — целью была принцесса Эсмеральда. Он бросился защищать ее, и один из преступников оставил ему рваную рану мечом на плече. Но не беспокойтесь, наши лекари делают все возможное и его жизнь вне опасности.

Я чуть расслабляюсь, и мое сердцебиение понемногу успокаивается.

— Он тоже здесь?

— Да. Он настоял, чтобы принцессу привезли домой первой. Они оба в больничном крыле.

Я срываюсь с места, огибая девушек, которые испуганно смотрят мне вслед, и пробегаю мимо недоумевающих Искупителей. Судя по всему, Оракул уже осведомили, потому что ее нигде не видно. Я оставляю за спиной мрачные катакомбы, пробегаю через копию дворцового зала и преодолеваю двести ступенек, ведущих наверх, за несколько секунд. Покинув Солнечный город, я мчусь по освещенным дневным светом коридорам — больничное крыло находится в восточной части дворца. Достигнув нужной комнаты, я рывком открываю дверь и врываюсь внутрь.

— Селеста, потише, — угрожающе шипит на меня мама.

Внутри снуют лекари и их ассистентки с таким количеством бинтов и различных пробирок, что мне становится плохо. Я сомневаюсь, что капитан врал члену королевской семьи, но он вполне мог преуменьшить размер опасности.

Две кровати заняты — на одной лежит Габриэль с повязкой на плече. Без величественного облачения он кажется мне совсем молодым, а его серые глаза, направленные на меня, сияют юным задором. Рядом лежит моя сестра — ее запястье перевязано, а красивое лицо и шею украшают несколько царапин, но, в целом, она действительно в порядке. Возле них собралась вся королевская семья и несколько представителей различных регионов, в том числе — послы из Стейси.