Сара Маас - Королева теней

Даже если бы эта девчонка и не убивала Бэбу Желтоногую, Манона расправилась бы с нею за наложенное заклятье. Такое с главнокомандующей случалось впервые. До сих пор никто не превращал ее в изваяние.

Так вот почему эта Аэлина елозила ногами! Она рисовала на окровавленной траве магические знаки. Неслыханная дерзость, плата за которую только одна – смерть.

Рассекатель ветра давил на меч королевы. Но Аэлина выдержала напор, пообещав ведьме:

– Я изрежу тебя на кусочки.

На самой кромке обрыва собрались все двенадцать ведьм отряда Маноны. Ей достаточно было свистнуть, и половина побежала бы обратно, чтобы поднять в воздух драконов. Свистнуть во второй раз она не успела.

Быстрее, чем позволительно смертному человеку, королева поставила Маноне подножку. Ведьма споткнулась. Не мешкая, Аэлина взмахнула мечом. Манона отразила удар, но королева сумела обойти ее защиту и пригвоздила ведьму к каменному полу, еще влажному от крови фэйского воина. Лицо Маноны уткнулось в камень.

Манона попыталась снова свистнуть. Она знала, что Астерина собирается стрелять из лука. В суматохе поединка это было бы крайне опасно. Манона набрала воздуха и… получила от королевы удар кулаком в лицо. Перед глазами разлилась темнота, но ведьма рванулась, собирая всю свою бессмертную силу. Они обе заскользили по каменному полу, неумолимо приближаясь к краю площадки.

Астерина все-таки выстрелила, целя королеве в спину. Манона дернулась, качнув и Аэлину. Стрела ударилась в колонну. Маноне удалось сбросить с себя королеву, но Аэлина с кошачьим проворством встала на ноги.

– Она моя! – крикнула Астерине Манона.

Королева хрипловато и холодно рассмеялась, наблюдая, как Манона поднимается на ноги.

Двое соратников фэйского воина помогли ему сойти с моста, и сейчас же один из них – брат королевы – бросился к храму.

– Эдион, не вмешивайся! – взмахнув рукой, остановила его Аэлина.

Он застыл, хотя успел одолеть половину моста. Увиденное впечатлило Манону. Эта девчонка умела держать своих придворных в узде.

– Шаол, проследи за ним, – распорядилась королева.

Не сводя глаз с Маноны, Аэлина убрала Златинец в ножны. Крупный рубин, вделанный в эфес, ярко вспыхнул на полуденном солнце.

– С мечами одна морока, – заявила королева, доставая два метательных ножа.

– Согласна, – ответила Манона, убирая Рассекатель ветра.

Ведьма взмахнула руками, выдвинув железные ногти. Оскалила зубы, опустив железные клыки.

У королевы арсенал Маноны вызвал лишь улыбку.

По правде говоря, Маноне было даже стыдно убивать эту девчонку.

Их поединок продолжался. Манона Черноклювая с быстротой змеи бросилась на противницу. Аэлина уклонялась от каждого взмаха смертоносных ногтей, тянувшихся к ее горлу, лицу и животу. Отступала, танцуя вокруг колонн.

Еще несколько минут, и появятся драконы.

Аэлина делала выпады, но ведьма уклонялась. Маноне все-таки удалось полоснуть ногтями по шее противницы. Аэлина проворно отскочила, однако железные ногти успели прочертить борозды, и теперь оттуда струилась кровь.

Ведьма была слишком быстрой и очень опытной.

Главное – Рован и остальные уже перебрались через ущелье. Пора и ей к мосту. Осталось лишь до него добраться.

Манона Черноклювая сделала обманное движение левой рукой, но ударила правой.

Пригнувшись, Аэлина откатилась в сторону.

Железные ногти процарапали четыре глубокие борозды в колонне. Сама колонна при этом зашаталась.

Манона зашипела от злости. Она предчувствовала новый маневр Аэлины: королева готовилась ударить ее кинжалом в спину. В последний момент ведьма перехватила кинжал рукой. Хлынула голубая кровь, но Манона продолжала сжимать лезвие, пока то не сломалось на три части.

Боги милосердные! Ну и силища.

Аэлина решила не рисковать вторым кинжалом, но ведьма была уже рядом. В ушах Аэлины звенел предостерегающий крик Эдиона. Манона, не мешкая, ударила ее коленом в живот.

Аэлина не могла вздохнуть. Перед глазами замелькали яркие круги. От толчка она влетела в другую колонну, только чудом не выронив кинжал. Колонна закачалась. Аэлина больно ударилась головой. Ведьма готовилась полоснуть ее железными ногтями по лицу. Аэлина и в этот раз сумела пригнуться. Удар снова пришелся по колонне. Еще немного, и они разнесут древний храм.

Аэлина глотнула воздуха. Ей не нужна была победа над ведьмой. Добраться до моста и прочь отсюда. Нельзя останавливаться. Ее движения должны быть плавными, как поток, как ветер ее карранам. Усилием воли она прогнала мысли о Роване и продолжала этот странный танец вокруг колонн, уворачиваясь, пригибаясь, откатываясь в сторону. Манона разъярялась все сильнее. Ее удары сотрясали колонны. Вся скопившаяся злость этого дня доставалась камням.

Танец Аэлины продолжался. Колонны безропотно принимали на себя то, что предназначалось ее лицу и шее. Если хотя бы пара ударов достигла бы своей цели, лицо Аэлины превратилось бы в кровавое месиво.

Ее движения замедлились. Пусть Манона думает, что она устала и начала терять ловкость.

– Хватит петлять, трусиха, – прошипела Манона, пытаясь свалить Аэлину.

Но Аэлина качнулась в сторону и оказалась за каменной площадкой – там, где тянулась узкая полоса скалы. Обрыв был всего в каком-то шаге от нее. Удар Маноны опять пришелся по колонне.

Колонна со скрипом накренилась и рухнула, задев соседнюю. Вслед за колоннами обвалилась куполообразная крыша храма.

Манона не успела отскочить, и ее накрыло мраморными обломками. Кто-то из ведьм на другом краю ущелья пронзительно закричал.

Скорее всего, крыша храма была вместилищем древней силы, оберегавшей этот храм. Стоило опрокинуть крышу, и в движение пришли все части сооружения.

Аэлина пробиралась ко второму мосту. Пыль от обломков жгла глаза и набивалась в легкие. Каменный островок качнуло, словно от землетрясения. Но опоры моста пока стояли на месте. Эдион отчаянно махал ей рукой, призывая не мешкать.

Островок снова тряхнуло, теперь уже сильнее. Казалось, скала устала держать на себе храм Темизии и торопилась сбросить его остатки.

Но среди обломков мелькнуло что-то белое, голубое, красное. Блеснуло железо. Откуда-то высунулась рука и вцепилась в опрокинутую колонну. Медленно, морщась от боли, Манона выбралась из-под обломка мраморной плиты. Ее лицо покрывал густой слой белой пыли. Из разбитого виска сочилась голубая кровь.

– Манона! – вопила златовласая ведьма на другом краю ущелья.

«Сомневаюсь, главнокомандующая, что ты когда-нибудь перед кем-то простиралась ниц», – совсем недавно сказал ей адарланский король.

Она и сейчас не простиралась ниц. На коленях стояла другая, не менее гордая ведьма. Заламывая руки, та ведьма молила всех богов, чтобы Манона Черноклювая уцелела и сумела выбраться с разрушающегося островка.