Сара Маас - Королева теней

Эта девчонка не побоялась спать, уткнувшись в бок дракона. У нее хватило здравого смысла почуять таящуюся опасность… Быть может, в ее жилах действительно течет голубая кровь.

– Слушай меня внимательно, – начала Манона. Соррель и Астерина остановились у нее за спиной. – Герцог забрал целый шабаш Желтоногих ведьм для своих опытов… Ему захотелось получить потомство демонов и ведьм. Этот шабаш он держит в подземелье под крепостью, в особом помещении. Мне нужно, чтобы ты туда пробралась и потом рассказала мне обо всем, что там происходит.

– Я… не могу, – возразила смертельно-бледная Элида.

– Сможешь и сделаешь. Теперь ты моя.

Сказав это, Манона спиной почувствовала взгляд Астерины. Удивленный. Неодобрительный. Главное, чтобы рот не разинула.

– Ты найдешь способ пробраться в то помещение и подробно расскажешь мне обо всем. Остальным – ни слова, тогда уцелеешь. Если ты меня предашь и о моем задании узнает еще кто-то… думаю, до свадьбы с обаятельным валгским демоном ты не доживешь. Мы тебя зажарим и съедим.

У Элиды тряслись руки. Манона слегка ударила по ним, прижав к бокам.

– В рядах Черноклювых мы не терпим трусих, – прошипела она. – Или ты думала, что я взяла тебя под защиту просто из жалости?

Манона показала на дверь.

– Боишься идти к себе – поживешь при мне. Спускайся вниз и жди меня там.

Напрасно Элида всматривалась в лица Астерины и Соррели, ища у них помощи. Манона знала: у обеих сейчас каменные, неприступные лица. Элида молча похромала вниз, но терпкий запах ее страха еще раздражал ноздри Маноны. Из-за увечной ноги Элида спускалась долго, как немощная старуха. Манона дождалась, пока девчонка достигла подножия лестницы, и лишь тогда повернулась к подчиненным.

– Она может пойти к герцогу, – сказала Соррель.

Будучи непосредственной заместительницей, она имела право высказывать свое мнение, поскольку ее слова касались потенциальных угроз для начальницы.

– Герцог ничуть не лучше ее дяди. Она это понимает.

– Так ты нарочно заговорила обо всем этом, зная, что девчонка дрыхнет возле дракона? – спросила Астерина.

Манона не сочла нужным даже кивнуть.

– А если ее схватят? – продолжала сыпать вопросами Астерина.

Соррель бросила на нее суровый взгляд. Манона не была настроена вмешиваться. Пусть Соррель следит за дисциплиной.

– Если ее схватят, мы найдем другой способ.

– И вам будет наплевать, если герцог и родной дядюшка ее убьют? Или испробуют на ней теневой огонь?

– Угомонись, Астерина! – рявкнула Соррель.

Та и не подумала подчиниться.

– Эти вопросы должна была бы задавать не я, а ты, первая заместительница.

– Потому мы с тобой и поменялись местами, – лязгнула зубами Соррель.

– Хватит вам, – бросила им Манона. – Пока что Элида – единственная, кто сможет туда пробраться и дать нам отчет. Ведьм свора герцога и близко не подпускает. Даже нашим Теням туда не попасть. А тут служанка. Убирает, стирает и все такое…

– Это ведь ты ждала девчонку в ее каморке, – догадалась Астерина.

– Для людей порция страха – что для нас глоток свежей крови, – усмехнулась Манона.

– Так кто она на самом деле? – спросила Соррель. – Человек или наша порода?

– Мне сейчас все равно, кто она. Я послала бы кого угодно, кто способен пробраться в подземелье. И получается, кроме Элиды, мне туда больше некого послать.

Хитрость и смекалка. Манона нашла как обвести герцога вокруг пальца вместе со всей его стратегией и новым оружием. Если она согласилась послужить адарланскому королю, это еще не значит, что ее можно держать в неведении.

– Я должна знать, что́ творится в их проклятом подземелье, – сказала Манона. – И если ради этого нужно пожертвовать одной жизнью, пусть будет так.

– А потом? – спросила Астерина, игнорируя предостережения Соррели. – Ну, узнаешь. Дальше что?

Манона пока не решила. Ее руки вдруг снова стали липкими от невидимой крови.

Выполнять приказы, иначе ее и всех Тринадцать казнят. Или бабушка, или люди герцога. Возможно, когда бабушка прочтет ее письмо, что-то изменится. Но пока…

– Дальше мы продолжим делать то, что нам приказано, – сказала Манона. – Но я не собираюсь выполнять приказы с завязанными глазами.

Шпионка.

Она – шпионка главнокомандующей.

По мнению Элиды, это было все равно что шпионить для себя, ради собственной свободы.

Но одно дело дожидаться прибытия каравана и не лезть в опасные места, и совсем другое – пытаться проникнуть в тщательно охраняемое подземелье. Конечно, без слуг не обходится нигде… Может, ей повезет.

Манона добыла для нее тюфяк, набитый сеном, который положила возле очага.

– Будешь греть свои смертные кости, – усмехнулась ведьма.

Первую ночь Элида почти не сомкнула глаз. Как назло, приперло по малой нужде. Она была уверена, что ведьма крепко спит. Но стоило Элиде сделать пару шагов, ее настиг голос Маноны:

– Куда это ты собралась?

Боги милосердные! Этот голос, похожий на шипение змеи, спрятавшейся в листве дерева.

Элида сбивчиво объяснила. Манона молчала. Посчитав, что такой ответ удовлетворил ведьму, Элида похромала в отхожее место. Вернувшись, она застала Манону спящей. Во всяком случае, глаза ведьмы были закрыты.

Спала Манона совершенно голой. Даже холод ее не пугал. Белые волосы струились по спине. Все тело Маноны состояло из мускулов, кое-где покрытых выцветшими полосами шрамов. Впечатляющее напоминание о том, какие муки ждут Элиду, если она не выполнит поручение.

Но миновало еще три дня, прежде чем Элида отважилась спуститься в подземелье. Усталость, донимавшая ее все это время, странным образом исчезла. Взяв в прачечной кипу выстиранного и выглаженного белья, Элида вышла в коридор.

Возле лестницы, ведущей вниз, стояло четверо караульных.

Три дня подряд она помогала в прачечной и болтала с прачками, осторожно пытаясь выяснить, поступает ли к ним в стирку белье из подземного помещения.

Первые два дня с нею вообще не хотели говорить. Прачки молча смотрели на нее и лишь понукали: поднеси это, передвинь то. От горячей воды и щелока у Элиды покраснели и распухли пальцы. От стояния внаклонку ломило спину. Но вчера – вчера она наконец увидела рваную одежду, забрызганную кровью.

Голубой, а не красной.

Кровью ведьм.

Узнав, что она умеет шить, ее посадили штопать солдатское исподнее. Орудуя иглой, Элида успевала смотреть, к каким прачкам попадает то или иное белье. Она нарочно задержалась подольше, дожидаясь, пока прачка, к которой попали вещи из подземелья, выстирает, высушит и выгладит их.

Элида была никем и ничем. Пусть Манона и другие Черноклювые думали, что она признала их власть над собой. Она все равно отсюда сбежит, как только караван двинется в обратный путь. Черноклювым было столь же наплевать на нее, как и Варнону. Маноне нужна не она, а сведения. Когда она исчезнет, ведьмы вряд ли это заметят. О ней и так давно уже забыли, как забыли о многих, кто погиб в страшные дни адарланского вторжения. Она такой же призрак. Только живой.