Мара Полынь - Словоплёт

— Понятно.

Они опять замолчали. Кажется, это был первый раз, когда Шана не боялась «разговаривать» на улице, но колдунья отметила это лишь краем сознания. Сейчас было и так слишком много вещей, о которых нужно было подумать в первую очередь.

— Спасибо, что спасла моего отца.

— Не стоит благодарности. Пусть угрозу удалось отвести в этот раз, он по-прежнему в опасности.

— Что ты имеешь ввиду?

— Мне не удалось допросить тварь — она слишком быстро атаковала, и у меня не было другого выхода, как уничтожить её. Кто на самом деле желал твоему отцу смерти мы так и не узнали. И не думаю, что он остановится посе первой неудавшейся попытки .

— Ты хочешь сказать, что она действовала по чьему-то указанию?

— Ну не думаешь же ты, что твари творят зло просто так, по своей природе? Тем более, что заставило её действовать именно сейчас? Могу поспорить — она служила во дворце не один год — там всюду её следы. Да и не позволит ведь распорядитель новенькой горничной прислуживать Его Величеству при государственно важной встрече? Тем более не забывай — твой отец знал её по имени. Ты всех своих слуг знаешь по имени?

— У меня их меньше десятка, и все служат ещё со времён, когда я была ученицей, так что да.

— А у твоего отца?

Королевна скривилась: и всё это Шана успела продумать и понять за те короткие минуты, что у неё были в начале встречи. Её способность к обучению и пониманию поражала. Ведь при её жизни скорее всего всё было иначе. Разве что люди ходили на двух ногах, как и в небе было две луны.

— Я поняла ход твоих мыслей. И что же теперь делать?

— Затаиться и ждать. Думаю, много терпения нам не понадобится. И тебе стоит обсудить всё это с Её Величеством. Думаю, после всего увиденного с ней будет легко найти общий язык .

«Словоплёты способны творить невероятную магию исчерпывая себя почти полностью, а потом целиком восстанавливаться. Это — ещё одна их удивительная особенность. В то время как обычный колдун слишком напрягшись «лишь» потеряет свой дар, словоплёт в таком случае платит жизнью. Для него потеря дара — смерть. Другой вопрос заключается в том, как словоплёты древности умудрялись не переступать эту незримую черту, после какого круга посвящения у них появлялось осознание своих пределов.

Если словоплёт тратил слишком много сил, то в таких случаях он мог впасть в некое подобие летаргического сна. В такие моменты они бывали особенно уязвимы, так как становились полностью беззащитны. Выходило, что зачастую словоплёт использовал столько силы, насколько доверял своему окружению. Поучительным является случай, с которого началась Сорокалетняя война: тарденцы давно планировали переворот, строя заговор против тогдашнего тандема королев, и их первой целью было уничтожение Хранителей, как основы власти царствующей семьи. Первый павший Хранитель, Хранитель Севера, как раз был убит предателями в момент такого сна. Остальные Хранители, будучи предупреждены о характере гибели соратника, обезопасили свой отдых, но тоже были уничтожены разными способами. К примеру, Хранитель Востока отравлен со всем гарнизоном, Хранителя Запада зарезала любовница, а Хранителя Юга заставили сдаться захватив его семью. Все четыре смерти произошли меньше, чем за две недели, и имели сокрушительный эффект для правящей семьи. Начавшаяся следом междоусобная война положила конец когда-то цветущему и могущественному королевству.

Особенно варварским в свете общей культуры и уровня развития шанаши является способ, которым, по их мнению, нужно было убивать сильных колдунов, коими словоплёты, а в особенности Хранители, являлись: даже если маг был мёртв, его необходимо было расчленить в строгой последовательности: сначала отрубали ноги (каждая потом на три части), руки (тоже), потом голову, и в конце тело обязательно разделывали на четыре части. После этого останки необходимо было сжечь, а пепел развеять над бегущей водой. Иначе колдун мог вернуться (даже нематериально, в виде духа) и отомстить своим убийцам.»

Сантинали в задумчивости провела пальцами по странице. «Иначе колдун мог вернуться и отомстить своим убийцам». Видимо, что-то в ритуале они сделали не так, раз Шанаран спит сейчас в её доме.

Королевна так хотела узнать что-то о прошлом своего колдуна, но теперь была нерада, что ей это удалось. Шанарана предательски убили во сне, потом порезали на мелкие кусочки и сожгли. Правда, вместо того, чтобы развеять над водой зачем-то замуровали в стене, обвив золотыми цепями. И он, несмотря ни на что, смог вернуться, пусть через столетия. Какой силой нужно обладать, чтобы сквозь такое пройти? Как вообще королевство, обладающее такими могущественными колдунами, могло пасть? Откуда вообще в прошлом могли взяться такие маги? Куда они исчезли потом? Ведь всем хорошо известно, что маги каждого следующего поколения сильнее (пусть и не на много), чем прошлого, как в вопросе чистой силы, так и в вопросе тонких знаний. Возможно, эта самая Сорокалетняя война таит в себе нечто большее, чем просто разборки в маленьком горном королевстве? Сантинали в задумчивости перевернула страницу.

«Места, где раньше находились ставки Хранителей, позже были переименованы в их честь, и эти топонимы, пусть и исказившиеся со временем, сохранились до сих пор. Это позволило с достаточной точностью узнать их местоположение. Поездка реконструкторов для более подробного изучения исторической местности и сбора народных преданий, которые, возможно, хранят какие-то неизвестные ранее подробности о шанаши, запланирована на летний практикум. Первой целью будет ставка Хранителя Юга, находившаяся в истоках Саны, как самая близкая к Ясеневой Роще. В зависимости от результатов этой поездки будет решаться вопрос о том как скоро мы сможем посетить остальные ставки.»

До Сантинали не сразу дошёл смысл прочитанного. Точнее, пришлось перечитать абзац дважды, прежде чем её осенило — слишком ярко стояла перед её мысленным взглядом сцена четвертования мёртовй Шаны. Ведь если местность была переименована не только в честь её колдуна, но и в честь остальных Хранителей… Значит ли это… Она поспешно развернула вклеенную тут же карту. Четыре красных кружочка образовывали вершины неровного ромба поверх горной гряды. Каждый был аккуратно подписан учителем: «Шанаран», «Шанасаннан», «Шанамийс», «Шанаданна». Невероятно. Сантинали вскочила, чтобы срочно бежать к Шане и показать неожиданную находку, но тут же села обратно. «Шана» в начале каждого имени выглядела странно. «Кровь ша», «шанаши»… может, «шана» — это всего лишь титул? Королевна почувствовала себя донельзя глупо. Похоже, она всё время своего колдуна звала не по имени, а не пойми как. Хотя и Шана всё время величала её «миньей». Причём, она же сама сказала тогда «можешь звать меня Шаной»! Но что тогда её имя? «Ран»?