Мара Полынь - Словоплёт

— А как вы боретесь с ними?

— С тварями? Ну… — Роэль замолчал задумавшись. — Это самая сложная часть. Иную сущность очень тяжело убить. Это можно найти в открытых источниках, так что я не буду скрывать, хотя об этом стараются не говорить открыто: магия на иных почти не действует. Есть только ограниченный набор заклинаний, которые с ними срабатывают, и то с оговорками. Есть специальные отряды боевых магов, которые были сформированы для борьбы с тварями. Их сейчас только два, в каждом по двенадцать. Все они — хорошие профессионалы далеко не последних рангов, и скажу честно, даже им сложно уничтожить тварь.

В этот момент Сантинали даже проснулась. Она никогда не думала, что на самом деле законы так строги не из-за беспокойства о душах незадачливых волшебников, а из-за того, что тварь потом не убьёшь никак. Такая сила — и без присмотра. Выходила жуткая картина. Правда, уничтожение твари у её отца тоже выглядело по-новому: Шанаран знает какой-то секрет, раз сама смогла убить иную, без помощи двенадцати боевых магов?

— Звучит не очень обнадёживающе.

— Это правда. Чем вызван твой интерес?

— Это личное.

— Семья пострадала от иных? — понимающе кивнул Роэль.

— Не только, — Шана потёрла шею. И Сантинали почему-то подумала, что именно твари отрубили ей голову в своё время, а не таинственные тарденцы. — Спасибо, Роэль. Ты сэкономил мне кучу времени.

— Это всё, что ты хотел узнать? — удивился капитан.

— Ещё мне нужна карта города и пригородов. Очень подробная.

Остаток завтрака прошёл за светскими разговорами и обсуждением новостей: Роэль мог много рассказать о том, как продвигается расследование. Контрабандная сеть оказалась намного шире, чем казалось из Белой Твердыни, уходя своими корнями куда-то на юг. Похоже, если Сантинали всё же отправится в Страйху, то «развлечений» у неё там будет более чем достаточно. Удалось накрыть довольно многих: курьеров, часть цехов и складов, но верхушка, те, кто организовывал всё это и управлял — им удалось сбежать.

Наконец, завтрак закончился и капитан сославшись на дела откланялся.

— Что-нибудь интересное было ещё в дневниках Аластара? — Спросила Шана как только они переместились в кабинет. День у Сантинали был практически весь свободен, и она надеялась немного передохнуть после бессонной ночи.

— Только после того, как ты мне расскажешь про тарденцев. И почему «еретики»?

— Хорошо, — помолчав согласилась Шана. — Это будет сложно объяснить, ведь многое изменилось, но я постараюсь. В Сарандане много камней, металла, древесины, но с едой были проблемы — мы жили в основном за счёт торговли с соседними странами, и очень многие вещи в жизни ша были строго определены ещё задолго до нашего рождения. Охранять торговые пути. Охранять шахты. Охранять границы. Беречь еду, беречь воду. Беречь тех, кто может работать и приносить пользу. В нашем мире нельзя было быть самому по себе. И самым страшным бичом были твари. Они приходили и сжирали всех овец на пастбище. Или приходили и вырезали всех жителей хутора — им ведь без разницы кого есть. Не знаю как у соседей, но в Сарандане развернулась настоящая битва за пропитание. Для нас поначалу твари были чем-то вроде горных хищников. Они жрали нас, мы отбивались. Постепенно придумывали разные трюки, новые уловки, но и твари становились хитрее. Они оказались не просто волками или медведями, но кое-чем похуже. Из поколения в поколение знания накапливались, методы оттачивались. В конце концов чтобы постигнуть весь набор умений, всю глубину учения, сил простых обывателей перестало хватать, выделились особые умельцы, которые занимались только битвами. Так появились не просто ша, но ши. Шанаши. Охотники. Маги-воины, чьей задачей было охранять, защищать. Уничтожать тварей, хранить границы, преследовать разбойников. Ты мог быть сильным ша, но при этом никогда не стать шанаши. Наша магия росла, но у неё было много применений. Причём магия ша — ужасно медлительная штука, а на поле боя единственный миг может быть тем, что отделяет тебя от смерти. Чаще всего словоплёты становились воинами — они были самыми быстрыми магами ша, — наконец, продолжила она. — Если ты родился словоплётом, то все ждали, что ты станешь шанаши. Не было даже возможности заняться чем-то другим.

Шана замолчала, размышляя. То ли за прошедшие годы она успела подзабыть подробности, то ли ей просто было тяжело рассказывать о своём прошлом.

— А откуда взялись тарденцы? — Не выдержала Сантинали, когда молчание уж слишком затянулось.

— Из Тардена, — улыбнулась Шана. — Такой город в одной из южных долин. Тарденцев так называли, потому что их движение стало достаточно сильным и известным именно там. Умники, считающие, что с тварями можно договориться. К этому времени система развития магических способностей, методы борьбы с иными, техники словоплётов для самоконтроля — всё это сформировалось в стройную систему, которую в целом можно было бы назвать религией. Разные ритуалы, храмы, учителя, праздники… Полный набор. И заявление, что многовековая борьба с тварями — бессмысленна, было для этой религии ересью. Ведь защита от тварей была одним из ключевых постулатов этой веры. Иные тоже бывают разные. Есть тупые, есть поумнее. Чем больше лет тварь живёт в этом мире, чем больше у неё сил, опыта — тем она разумнее. Я думаю, что некоторые из них ещё в те времена сговорились с тарденцами, подбили на этот безумный план. В общем, еретики считали, что всё зло от шанаши. Мол, шанаши провоцируют тварей. И если бы не было охотников, то иные бы тоже не нападали. Такое якобы равновесие.

— То есть, ты хочешь сказать, что тарденцы хотели убрать шанаши? Но это же глупо!

— Когда я тебе сейчас всё рассказываю — это действительно звучит глупо. А тогда доводы тарденцев звучали разумно. Ни один горожанин в большинстве своём никогда не сталкивался с тварью или тем, что осталось после её нападения. Даже не всякие селяне часто встречались с иными. А вот шанаши были всюду. Они проедали казну, выбивали налоги, устраивали пьяные драки в тавернах. И ко всему этому ты не мог стать шанаши просто так, по желанию — кровь ша должна была быть в тебе достаточно сильна для этого, а коренных саранданцев в городах было не так уж и много. Недовольство постепенно росло, потом случилось несколько неурожайных годов подряд, плюс не самая популярная политика королевы-матери… Много факторов сложилось. Мы на границе слушали вести из метрополии и всё думали, что это ерунда. Так, какие-то слабые брожения среди вольнодумцев. Гвардия королевы могла разметать их всех за один день. Когда меня настигла смерть Сарандан был сильной страной. Кто знал чем всё это обернётся?