Мила Лешева - Обрести крылья. Начало.

И вот я стояла перед воротами школы. За спиной мешок с тренировочной одеждой, которую я все утро училась надевать, коса свернута в ракушку на затылке. Внутри все дрожало от волнения — каково-то мне придется? Сегодня я собиралась сделать еще один шажок навстречу своей свободе и независимости и как всегда, волновалась, словно собираясь прыгнуть с вышки в бассейне. Глубоко вздохнула и подняла руку, чтобы дотронуться до сигнальника, однако ворота сами открылись передо мной. Магическая система доступа? Успела сделать лишь пару шагов по песчаной дорожке, когда навстречу мне вышел мастер Ларг.

— Доброе утро, учитель, — склонила голову я.

— Доброе утро, Лин, не передумала? — усмешка на его губах обещала мне веселую жизнь. Горло перехватило от волнения, поэтому я молча покачала головой.

— Тогда идем.

Он привел меня в дом, открыл дверь в небольшую комнатку и сказал, что это будет моя раздевалка, велел мне быстро переодеться и выходить. Порадовавшись про себя, что заранее разобралась с хитрой системой одежек, я переоделась почти с армейской скоростью и предстала пред ясные очи учителя. Он, о чем-то задумавшись, подпирал стену в коридоре.

— Готова? Отлично, иди за мной.

Мы свернули по коридору налево, сделали пару шагов и оказались перед дверью. Учитель открыл её и зашел, я следовала за ним. Мы оказались в небольшом тренировочном зале: деревянный пол с каким-то упругим покрытием на нем, небольшие оконца, на стене — непонятные мне штуки. Мастер повернулся ко мне и, потирая руки, с людоедской улыбочкой на лице произнес, заставив меня сделать шаг назад:

— А теперь мы узнаем, на что ты способна!

Учитель обошел меня по кругу, как будто я была добычей, поцокал языком и сказал:

— Разогревайся, знаешь как?

Я сглотнула и, изо всех сил заставляя свой голос не дрожать, ответила:

— Кое-что знаю.

— Вот и делай свое кое-что, а я посмотрю. Делаешь одно упражнение пока я не остановлю, потом переходишь к следующему. Начали!

И я начала: наклоны, растяжка, прыжки. К тому времени, когда мастер остановил меня, сказав «хватит пока», я была вся мокрая. Он покивал головой:

— Что ж, все не так уж плохо. Запомнила, сколько делала каждое упражнение? Будешь приходить сюда каждое утро и выполнять эту же разминку, потом усложним. А теперь идем.

Мы вышли на улицу и оказались у площадки, на которой разминались несколько групп парней разного возраста. Завидев учителя, они остановились и поклонились ему. Я же оказалась под перекрестным огнем взглядов, так что больше всего мне хотелось спрятаться за спину мастера, однако я вскинула голову и прямо посмотрела вперед.

Учитель ухватил меня за плечо:

— Это Лин, отныне она тренируется с вами. Руки не распускать, увижу — выгоню, если есть на это время, значит бездельничаете, а вы ж знаете, как я к этому отношусь? — он помолчал, затем продолжил, — партнеров для поединков ей я буду назначать сам. А теперь пробежка — старшие десять кругов, младшие семь, — обернулся ко мне, — ты бежишь с младшими, скорость не важна, но пробежать должна, ясно?

— Да, учитель.

— Тогда бегом, держись за Биртом — это вон тот сорванец, — и он указал мне на мальчишку, в котором я узнала парня, что приносил вчера вино для ритуала. И побежала. Круг оказался чертовски большим — метров пятьсот, и шел по всей территории школы. Уже на четвертом круге я почувствовала, как наливаются тяжестью ноги. К седьмому кругу я была насквозь мокрой, сердце колотилось где-то в горле, в боку кололо, ноги сводило. Как добежала — не знаю. Разумеется, я была последней. Все, чего мне сейчас хотелось — это лечь и сдохнуть, именно так. Увидев меня-зомби, учитель повелительно крикнул:

— Лин, ко мне! — и когда я дотащилась до него, спросил:

— Ну что? Не передумала?

Меня охватило бешенство, мигом заставившее собраться, и я прошипела:

— Не дождетесь!

— Отлично! Тогда продолжим, повторяй за мной, — и он начал медленно показывать мне упражнения на скручивание корпуса, выполняя их с невероятной легкостью. Я, сцепив зубы, повторила движения, стараясь игнорировать боль в натруженных мышцах. Учитель уселся на скамью и принялся указывать на мои ошибки, иногда морщась и подходя подправить позу, когда я допускала совсем уже грубые ляпы. При этом он довольно зло комментировал мои действия, так что я узнала, что являюсь дубовым бревном, каракатицей и беременной черепахой одновременно. Только ярость и гордость держали меня в тонусе и не позволяли бросить все и разреветься прямо здесь от боли и обиды.

— Достаточно, — зычный голос мастера заставил всех остановиться, — мыться и обедать! Ты идешь со мной, — приказал он мне.

Я шла за ним, в голове крутилась только одна мысль: «я идиотка, и я сдохну здесь». Учитель привел меня к раздевалке, велел взять еще один комплект одежды и идти за ним, я молча повиновалась. Толкнув незаметную дверцу, он сказал:

— Здесь мыльня, мойся и переодевайся, жду тебя через полчаса во дворе.

По моему лицу текли злые слезы, смешиваясь со струйками воды. Мысли вертелись в голове: «Да, я слабая, я не воин, но я докажу прежде всего себе, что смогу не сломаться и вынести все это. Если же нет, если я сдамся — значит, я не заслуживаю свободы, и мне лучше вернуться в замок».

Через полчаса, как и велел мастер Ларг, я стояла во дворе, одетая в чистую одежду. Он оглядел меня, кивнул каким-то своим мыслям и махнул рукой влево:

— Там место, где мы обедаем. У тебя есть час на обед и отдых, после этого я жду тебя в тренировочном зале. Вопросы есть?

— Вопросов нет! — отчеканила я.

Он ехидно усмехнулся и кивнул:

— Отлично, тогда чего ждешь? Выполняй! — рявкнул так, что я поняла, что делаю, только после того, как прошла почти половину пути до места отдыха.

Оно представляло собой большую поляну с несколькими рядами столов и скамей, сейчас занятых обедающими учениками, на одном из столов стояли котлы, из которых ученики сами черпали себе еду, щедро накладывая её в стоявшие рядом миски. Мое появление вызвало переглядывания и шепотки, кто-то даже негромко засвистел. Положив себе чего-то вроде мясного рагу, я оглянулась, решая, куда бы сесть.

— Эй, Лин, давай к нам, — веселый мальчишеский голос заставил меня обернуться и встретиться глазами с тем самым мальчишкой, кажется, его зовут Бирт, — у нас есть свободное место за столом!

Почему бы и нет? За этим столом сидели младшие, самому старшему было лет шестнадцать. Пожалуй, это для меня наиболее безопасное место. Я подсела к ним.

— Привет, меня зовут Бирт, мы уже встречались вчера, — протараторил парень, заставив меня улыбнуться. Он был забавным: огненно-рыжий, с веснушками, щедро усыпавшими лицо, хитрыми зелеными глазами, этакий лисенок.