Александр Басов - Камень Богов (СИ)

Темнота не позволяла взять прицел, а вероятность повторного выстрела представлялась весьма сомнительной. Взвесив все за и против, он собрался стрелять, ориентируясь по звукам, раздававшимся из ближайшей к нему норы, но вмешался демон, видимо почуявший нерешительность человека. Неожиданно для себя, Дигахали смог определить точное количество барсуков, населявших норы. Закрыв глаза, он увидел всех этих зверей, сновавших над и под землёй, а также себя, притаившегося возле поваленного ствола сосны с луком в руках.

Почему-то вспомнился день, когда дед взялся обучать его обращению со взрослым луком. Встав за спиной у мальчика, он поддержал его левую руку, посоветовал правильное положение правой руки и головы, а уж потом сказал:

— Накладывай стрелу и целься.

Лук был очень тугим и сгибаться не торопился. Дигахали упирался изо всех сил, шумно сопя тянул назад правую руку, оттягивая тетиву.

— Хорошо, — похвалил его дед, — только локоть не сгибай.

Руки тряслись от напряжения, и стрела заходила ходуном, ударяясь о плечо лука.

— Давай помогу, — сказал старый шаман и подхватил лук чуть ниже побелевших от предельного усилия мальчишеских пальцев. Другой рукой он помог внуку натянуть тетиву и спросил, — готов?

Мальчик кивнул, не сводя глаз с наконечника стрелы.

— Тогда стреляй.

Освободившаяся тетива звонко щёлкнула по кожаной накладке на левой руке деда, послав вперед острую стрелу…

…впереди раздался визг и быстро затихающий топот барсучьих лап. Дигахали вздрогнул, снова очутившись посреди ночного леса. Звери попрятались в норы, и можно было, не таясь взглянуть на результат охоты. Выстрел оказался точным, стрела вонзилась прямо в глаз упитанному барсуку, имевшему неосторожность высунуться из норы. Охотник как мог поблагодарил демона, отозвавшегося на похвалу изменением звучавшей в голове мелодии.

По пути к костру, он захотел снова вернуться к барсучьим норам и попытать удачу ещё раз. Шансов на то, что звери позволят ему сделать ещё один результативный выстрел, были невелики, но Дигахали чувствовал охотничий азарт и не хотел останавливаться на достигнутом. Бросив на колени задремавшей агайюджо тушку добытого барсука, поспешил назад, надеясь, что не слишком пуганые звери всё же выйдут на ночную кормёжку. К тому же, ему захотелось лично, без помощи Ссгина подстрелить осторожного барсука, чтобы иметь полное право называться охотником из племени Куницы.

Потерявшие сородича звери предпочли не рисковать и сидели по своим норам, изредка прерывая тишину недовольным фырканьем. Подождав немного, Дигахали больше не стал тратить на них время, согласившись с тем, что результат достигнут и следует подумать об отдыхе. Он надеялся, что Милина уже сняла с тушки шкуру, и теперь разделывает добычу, потому что с этим легко должна справиться даже самая ленивая белая женщина. Отсутствие запахов готовящегося мяса насторожило охотника, но он и представить не мог, что сделает с его добычей агайюджо. Она и не думала свежевать тушку барсука, а решила спрятать её между корней сосны и присыпала сверху землёй.

Все дети леса умели делать запасы, чтобы не умереть с голода, когда наступают трудные времена, и охота не бывает обильной. Видимо, йонейга по-другому запасали впрок еду, но никому из сородичей Дигахали и в голову бы ни пришло так хранить мясо. Охотник вытащил барсука, не желая заниматься несвойственной мужчине работой в присутствии женщины, протянул нож Милине. Лучше бы он этого не делал, потому что агайюджо совершенно не умела обращаться с острым инструментом. За несколько мгновений она едва не отрезала себе пальцы и чуть не воткнула нож в ногу, отделавшись самым малым — дыркой в одежде.

— Я не знаю, почему твои родители не научили тебя простейшим вещам, — произнёс потрясённый Дигахали, — может быть, Духи Предков йонейга лишили тебя ясного рассудка? Радуйся, что я не буду выставлять тебя на посмешище, как плохую хозяйку. Нет для женщины большего позора, чем увидеть голодные взгляды своих родных из-за того, что она не умеет готовить еду!

Пришлось самому взяться за нож и разделывать добычу, попутно думая о том, что бы сказали в племени Куницы, если бы узнали, какую неумёху приняли в свои ряды. Усовестившись, Милина взялась помогать, но всё её содействие сводилось к тому, что она тянула барсука за заднюю лапу. Охотник не стал ей сообщать о бесполезности такого занятия, хорошо ещё, что она не мешала свежевать тушку. Единственное, что он мог доверить такой помощнице, это собрать оставшиеся после разделки добычи непригодные в пищу части и отнести подальше от костра. Агайюджо поняла свою задачу, и пока он жарил на углях свежее мясо и вдыхал ароматный дым, понесла останки барсука к ближайшим кустам.

Мелодия, успевшая стать постоянным спутником Дигахали, зазвучала по-иному, заставив его, глядевшего на жарящееся мясо, неожиданно увидеть идущую к нему Милину. Охотник вздрогнул, тряхнул головой, но видение не исчезло — агайюджо шла прямо на него, держа на вытянутых руках замотанные в шкуру внутренности и самые крупные кости. Было хорошо видно, как она морщит нос от неприятного запаха и почти не смотрит вперёд, повернув голову вбок. Дигахали только сейчас понял, что это Злой Дух каким-то образом показывает ему то, что видит сам. Не замечавшая Ссгина агайюджо неловко размахнулась, метнула свою ношу прямо в демона, после чего облегчённо вздохнула, ещё сильнее скривив напоследок губы. Охотник снова вздрогнул, на этот раз оттого, что останки барсука, казалось, полетели ему прямо в лицо. Связь прервалась так же внезапно, как и возникла, он снова увидел жарящееся мясо и даже успел спасти его от пригорания.

Милина взвизгнула, зашелестев своей неудобной одеждой, побежала к костру, пытаясь взмахами рук удержать равновесие. Глядя на неё, Дигахали вспомнил тот день, когда он последний раз встречался с Авиосди на их заветном месте у водопада. Стекавший с гор ручей срывался вниз с высоты в полтора человеческих роста, образуя небольшое озерцо. Цепочка из едва возвышавшихся над водой камней пресекала заводь, позволяя ловкому человеку перебраться с одного берега на другой. Его любимая, оправдывая своё имя, грациозно перескакивала с камня на камень, а её весёлый смех сливался с журчанием воды, и не было во всём мире ничего боле прекрасного…

Агайюджо одним прыжком преодолела оставшееся расстояние и устроилась возле костра так, чтобы держать в поле зрения те самые кусты. Охотник не знал, имеет ли она какое-нибудь представление о Злых Духах, но на всякий случай решил сообщить, кто же в очередной раз нагнал на неё страху. Указав рукой на кусты, он сказал:

— Демон.

Ответная реакция его спутницы оказалась вполне ожидаемой. Испуганно моргнув, Милина охнула и долго не могла оторвать взгляд от того места, где повстречала Ссгина. Дигахали почти насильно впихнул ей в руку кусок жареного мяса и чуть ли не заставил поесть, чтобы восстановить силы.