Анастасия Сиалана - Острый осколок [СИ]

Это была пытка. И я видел в потемневших глазах первородного, что жестокость мучений граничит с его безумием.

Дана медленно собрала губами остатки выступившей крови со своего боевого ножа, оставив лишь несколько маленьких кровавых потеков на гладком металле. Легонько надрезала свою губу и, повесив пару багровых капель на лезвие, прижала его к губам эльфа. Не знаю, что подвигло его поддаться, но Широ, с только ему известным наслаждением, вобрал в себя щедрый подарок скорбящей. Когда окровавленный их кровью клинок отстранился, светлый жадно облизнул нижнюю губу в поисках сбежавшего алого лакомства, что неизбежно утягивал за собой влажный язык.

Я чувствовал себя не просто лишним, а самым лишним эльфом во всех мирах. Но только если не знать ситуации. А ситуация ухудшается тем, что Широ уже пьян Даной и утратил способность к самозащите, или вообще хоть каким-либо связным мыслям.

— Хороший мальчик. Будешь знать, что потерял.

Глаза банши заблестели безумным блеском. Предвкушение скорого убийства отражалось на ее лице, как на картине. Не осталось сомнений, что играть она закончила.

Ятаган мне в зад! Что же делать?

— Пока-пока, моя теплая осень, — утробно протянула Су.

Широ вздрогнул, от прежнего помутнения рассудка не осталось и следа. Взгляд вправо и я понимаю, что мне придется ринуться в том направлении, которое указал светлый, чтобы он смог обезвредить Дану.

Девушка схватилась одной рукой за плечо эльфа, а второй приставила нож к самой артерии, намереваясь одним движением наверняка оборвать жизнь первородного.

— Сейчас! — выкрикнул глава моей разведки.

Я, не мешкая, рванул вправо, снося собой круглый столик, до которого никак не ожидал допрыгнуть. В момент, когда я вернулся взглядом к парочке, Широ уже опрокинул банши через голову и сидел верхом на ней. Руки зажимать Дане не было необходимости, они застыли в момент нанесения последнего пореза. Так вот почему эльф медлил. Он плел сложное заклинание заморозки определенного участка тела. Это сложно, особенно когда сам находишься рядом. Одно неверное плетение и ты заморозишь себе что-то архиважное. В случае с Широ, это могла быть шея, а значит мгновенная смерть. Может, не будь на коже порезов, он просто обморозил ее, а так была опасность превратить в лед всю свою кровь.

— Давай сюда склянку, — эльф протянул руку, даже не обратив на меня внимания.

Все его мысли были о девушке под ним. Я лишь сочувствующе покачал головой и передал флакон с противоядием. Не стоит разочаровывать его. Пусть думает, что у них еще есть шанс. Может подольше пробудет жизнерадостным эльфом.

Суа не простит и никогда не сможет делить то, что считает своим. Они изначально обречены на разные судьбы. Жизнь поступила жестоко, связав их вместе и пустив по параллельным дорогам, что никогда не пересекутся.

***

Голова не болит — новость хорошая. С Баском не поговорила — новость плохая. Выспалась — хорошая. Отрубилась на ходу — плохая. А дальше беспросветный ряд плохих новостей. По мере прояснения последних событий ряд становится не просто длинным, а бесконечным.

— Открывай уже глаза, Суа. Никто не винит тебя. Даже наоборот, я тобой горжусь.

Пришлось открыть-таки глаза. Уж очень любопытно, насколько мной гордятся.

— Правда, гордишься? — просипела я.

— Да, моя девочка. Если бы ты не засуетилась, эльф еще месяц бы бегал вокруг да около, пока понял, что я под подчинением — Баск убрал прядку с моих глаз и погладил по голове.

— Я много натворила, да? — осторожно интересуемся.

— Очень много, — у меня округлились глаза, — я шучу, Суа. Ты просто чуть не убила своего учителя, а он чуть не позволил тебе это.

— «Слепая ярость», — констатировала заспанная я.

— Она самая. Не вини себя. У тебя уже резерв сил почти истощился. Тут ходить тяжело, не то что яд сдерживать.

— А я и не виню себя.

— Умница, — похвалили меня. Рано, батенька, рано.

— Я виню Широ. Если бы не этот идиот, никаких душевных потрясений у меня не было бы. Правда и «Слепой ярости» могло не быть, но это мелочи. Благоверная его не Владыку спасти ядом хотела, а меня утопить в крови, кстати, интересно чьей?

— А это важно?

— Еще бы, — возмущению моему не было предела.

— Я сослал ее из дворца. Зеле… Зивелени удалена от эльфийского двора на пятьсот весен. Успокоишься за это время?

— За это время я ее отыщу, прибью и над трупиком поглумлюсь, — рассказала свои красочные мечты.

— Суардана!

— А что я, я ничего. Это все «Слепая ярость». Последствия, наверное, — оправдалась я.

— Эх, дорогая, тебе к поездке пора готовиться, вы на три рассвета раньше уезжаете. Хватит дурачиться, пора браться за дело, Суа, — мягко и ласково отчитали меня.

— А почему раньше? — логичный вопрос, согласитесь.

— Бал перенесли, какие-то неприятности с погодой предвидятся. По крайней мере, так говорят, а на сколько это правда, нужно разбираться, — Баск встал с края своей постели и начал расхаживать по комнате сцепив руки в замок за спиной.

Обычно это значило, что разговор серьезный и Владыка сам обеспокоен ситуацией. По спине пробежал холодок.

— Я встретил твоего раба, точнее воина — вторую личность, — поправился эльф, — сильный маг и опасный воин. Как тебя вообще угораздило путешествовать с таким человеком? Он же мог убить тебя и глазом не моргнуть, — на меня пристально посмотрели, перестав мерить комнату шагами.

— Он пытался… — не хотелось мне об этом говорить первородному, но выбора особо не было.

— И после этого ты все равно не ушла, а продолжила путь с маньяком в мои владения? Суа, я не понимаю, он угрожал тебе? — я мотнула головой, — тогда с какого перепугу осторожная и проницательная разведчица вдруг пренебрегла своей безопасностью и пошла на безумный риск — путешествовать с убийцей?

— Ты знаешь, что я никогда не допустила бы этого, если бы не чувствовала, что он не убьет меня. Какая-то сила связывает нас. Воин поостережется убивать меня, по крайней мере, до того момента, пока не останется единственным хозяином тела, чего я никогда не допущу. А Ван, он как маленький ребенок. Он многое пережил, и я хочу подарить ему хоть крупицу радости, как когда-то ее подарил мне ты, оставив среди эльфов и дав свою протекцию.

Я рискнула посмотреть на Баска. До этого смотрела на свои беспокойно перебирающие одеяло руки и боялась увидеть осуждение в глазах родного эльфа. Осуждения не было, только тяжелый вздох и слова:

— Я тебя понимаю. Сам пошел против правил, оставляя тебя в живых.

— Ты о чем? — эта фраза насторожила.

— Ни о чем, дорогая. Пусть будет так, как ты решила, ничего уже не изменить. Но он остается здесь. Отправить его с вами в Марон я не позволю.