Екатерина Корнюхина - Феникс поневоле

Валли покачал головой:

— Хотите сказать, что меня засадили на морское дно только потому, что я что–то увидел или услышал? А не подскажете, что именно? Ничего неординарного я припомнить не могу.

— Вспоминай, — бросил ему Райван, обнимая за плечи Шазаль. — Но выводы напрашиваются сами. Чей же ребенок так ловко занял место моей дочери, а?

Он в упор посмотрел на Айкена. Тот, хоть и слегка побледнел, но взгляд выдержал. Толэсса потянула мужа за руку, пытаясь обратить на себя внимание:

— Дорогой, но что происходит? Только что все обвиняли нашего Юана! Он уже поклялся. — Голос женщины неожиданно окреп и, отпустив руку Айкена, Толэсса выступила вперед. — Вы слышите? Мой сын ПОКЛЯЛСЯ!! И потом, все уже сделано! Он — глава рода!

Райван, склонив голову к плечу, окинул ее взглядом:

— Ты несколько изменилась. Ты стала выглядеть, как настоящая дама… И конечно, настоящая мать. К твоему сыну никто не имеет претензий. Он ничего не мог сделать ни мне, ни моей дочери. Тогда он находился в твоем чреве, верно?

— Да, — Толэсса не выдержала тяжелого взгляда мужчины и поспешно опустила ресницы. — Но, я надеюсь…

— Эй! — Айкен звонко хлопнул в ладоши. — Значит, претензии ко мне, не так ли? Ответь, Райван!

— Ну, положим, это первое, что приходит в голову, — медленно произнес тот, рассматривая младшего брата так, словно впервые видел. — Ты достаточно умен и осторожен, чтобы обставить меня или Хэргал. Но мне не верится, что ты смог хладнокровно убить Лоду — только ради того, чтобы в будущем твой сын стал главой.

— Спасибо! — язвительно бросил Айкен.

Ноздри его подрагивали, губы кривились. Юан бросил на отца взгляд, полный ужаса, но промолчал.

— Было совершено не одно убийство, — вдруг послышался глухой от бешенства голос Хэргал. — Кто–то вырезал всю семью моего мужа, включая малолетних детей. Видимо, только для того, чтобы они не могли оправдаться и я, если бы мне случилось выбраться из плена, подольше оставалась бы в неведении.

— Кто–то сильно ненавидит тебя, моя дорогая сестренка, — проговорил Райван. — Ничего не приходит на ум?

Хэргал пожала плечами.

— Кто–то умный, хитрый, осторожный… — продолжал мужчина, крепче сжимая плечо дочери. — Кто–то, возможно, ненавидящий весь белый свет.

— А! — кивнул Тибор. — Эго мое второе имя. Ну ну, и что еще я сделал?

Шазаль, наблюдая за ним, заметила, что за спиной Тибора вдруг слабо засветился воздух. Искорки под сводом зала неожиданно закружились и стали снижаться.

Это движение заметила не одна она. Толэсса, в ужасе посмотрев вверх, подняла руки к голове, украшенной замысловатой прической.

— Послушайте! — истерично взвизгнула женщина. — Сейчас вы начнете рушить замок! А моя маленькая дочь спит! Тут находятся дети! Нельзя ли подождать?!

— Забирай детей и иди отсюда, — бросила Хэргал, даже не поворачивая головы. — От тебя все равно никакого толка. К тому же Ломея действительно может испугаться, проснувшись в одиночестве.

Толэсса, еще раз опасливо взглянув вверх, подобрала подол длинного платья и двинулась к дверям. Она взглянула на Юана, но тот сделал вид, что ничего не заметил. Тогда Толэсса ухватила за руку подвернувшегося Сакеша и потащила за собой упирающегося мальчика. Тому очень хотелось дослушать интересный разговор взрослых и посмотреть, что произойдет дальше.

Двустворчатые двери за ними захлопнулись.

Тибор потер ладони:

— Ну и что? Теперь можно рушить замок? Эй, малыш, ты обвиняешь меня в том, что я затеял все это от скуки? Даже учитывая то, что выгадать ничего не мог? Убил твою жену, отправил дочь на север?.. Ну, давай, скажи вслух!

— Тебе, действительно, скучно, — согласился Райван, о чем–то раздумывая. — Но ты, правда, ничего не выгадывал.

— Так что? — Тибор скрестил руки на груди и вызывающе посмотрел на младшего брата. — Я все это сделал?

— Или я? — в тон ему воскликнул Айкен и точно так же скрестил руки на груди.

В центре треугольника, вершинами которого являлись трое братьев, появилось какое–то темное облачко, что–то тихо затрещало. Напряжение было столь велико, что, казалось, воздух сгустился и стало трудно дышать.

— Стойте! — заорал Валли. — Эй, дяди, стойте! Я что–то вспомнил! Но это так смутно… Я однажды видел… это долго объяснять… Он с кем–то поговорил и уходил… Я даже не придал значения. Короче, не грызите друг друга. Это был Исанг!

Шазаль удивилась. Она с трудом припомнила стройного молодого человека, младшего брата Раксата, которого видела один раз в жизни. Он говорил что то приятное, и ей тогда понравилась его одежда.

Этот Исанг — враг семьи? Тот, кто убил Лоду и отправил саму Шазаль к Северным Горам? Но как это может быть? Он показался девушке таким любезным…

— Исанг? — прервав общее изумленное молчание, Айкен повернулся к племяннику, недоверчиво морщась. — Ему–то какое дело? Он так же, как и Тибор, ничего не выгадывает от всей этой долгой, сложной и кровавой комбинации!

Райван молчал, обдумывая услышанное. Тибор хмыкнул:

— Тогда уж — старший. Эй, Валли, дружок, а ты ничего не напутал и не приврал — по своей привычке? Ты, вообще, знаешь, что такое правда? Ну–ка, расскажи по порядку.

— Нечего рассказывать! — огрызнулся подросток. — Вы все — такие умные, вот сами и разгадывайте. Говорю же: я даже не придал значения… Он шел по коридору — там, на «общей» половине. Я просто заметил, что с другой стороны закрылся проход. Его закрыли ОТСЮДА, понятно? Он с кем–то разговаривал, но я ничего не слышал.

— Какая жалость! — протянул Тибор, откровенно издеваясь. — В кои–то веки у тебя была такая возможность… Ну, и почему ты решил, что это имеет отношение к нашей истории? Может, тебе просто захотелось сделать гадость Исангу?

— У него было такое лицо… — Валли запнулся, подбирая нужное слово, но потом махнул рукой. — Вы надоели! Особенно ты, вездесущий дядюшка Тибор! Вам надо — вы и разбирайтесь! Мне просто тогда показалось, что он злорадствует, торжествует, что он с кем–то удачно поговорил. Отвяжитесь от меня! Позовите его и спросите!

— Неплохая мысль, — ответил Тибор, посматривая то на Райвана, то на Айкена. — Что, братцы, позовем родственничка? Хотя подобный план по силам Раксату.

— Зато по уму — как раз Исангу, — мрачно проговорил Айкен. — Но тем не менее я не вижу смысла.

— Он говорил с кем–то из тех, кто живет на этой половине, — напомнила Хэргал. — Хотя… теперь я многое вспоминаю. Он всегда считал себя обиженным и еще, — ее красивое лицо вдруг застыло, словно женщина разглядела нечто неприятное в далеком прошлом. Усилием воли приняв почти обычный вид, Хэргал посмотрела на родного брата, — Райван, скажи, ты никогда не замечал…

— Чего?

— Да–да! — Хэргал снова посмотрела в прошлое. — Именно поэтому я и не хотела, чтобы ты на ней женился!