Вадим Нестеров - В бой идут 2

Лица остальных выражали полное согласие с мнением Ольги. Даже Татьяна, почему-то разом погрустневшая, покачала головой.

Светлана Сергеевна улыбнулась.

— Дети, вы что — детективы никогда не читали? Во всех хороших детективах преступником всегда оказывается тот, на кого сроду не подумаешь. Открою тайну — в жизни люди тоже часто совершают такие поступки, которых от них отродясь никто не ожидал, включая самых близких людей, которые вроде бы знают их как облупленных. Давайте так — я вам буду задавать вопросы, вы на них честно отвечаете, и если к концу нашего диалога ваша убежденность в невиновности Ильи Семеновича останется столь же незыблемой, я извинюсь и сниму свои подозрения. Хорошо?

— Ага! — ответили старшеклассники.

— Я правильно понимаю, что Мутадовский — топ-менеджер корпорации «Альтернативный мир»?

— Да, он член Совета директоров, причем один из самых авторитетных. — ответила почему-то Татьяна. — Под ним очень большое и важное направление, но какое предметно — не скажу. Он никогда не говорил, не удивляюсь, если даже Светка не знает. Знаю только, что это одна из самых перспективных разработок корпорации, большой задел на будущее.

— Прекрасно — улыбнулась Светлана. — Открою вам еще одну тайну — большие должности несовместимы с заскорузлостью. Большой начальник — это всегда синоним словосочетания «гибкий человек», порой даже излишне гибкий. Другие до таких постов не доживают. Нельзя стать директором, многократно не нарушив все возможные правила. Нельзя руководить крупным соединением, не имея — по крайней мере в голове — все возможные степени свободы. Поэтому в заскорузлого правильного зануду на таком посту я не поверю, хоть убейте. Это маска. Давайте так — забудьте о его правильности. Давайте попробуем проверить — были ли у Ильи Семеновича теоретические возможности оказаться Большим Боссом. Первые два плюса в эту графу я уже вижу. Во-первых, он, хотя бы в силу должности, располагает большими возможностями для того, чтобы вмешиваться в ход Турнира. Так?

— И даже больше, — подтвердила Ольга. — Именно он все эти годы был куратором Турнира со стороны «Альтернативного мира». Никто лучше его Турнир не знает, только он видит всю картину в целом. Мы когда к Турниру готовились и всю инфу поднимали, я еще тогда внимание обратила — все нити в конечном итоге ведут к нему.

Светлана удовлетворенно кивнула.

— Второе — перспективная разработка, которую он курирует. Корпорация может сдать кого угодно, но только не человека, от которого зависит будущее этой корпорации. Даже если он будет, как твой Джек Потрошитель, проституток резать по ночам, корпорация будет отмазывать его до последнего и биться за него насмерть. А уж такую шалость, как желание подыграть своей дочке на выпускном турнире в колледже, ему простят авансом. И вот мы переходим к третьему вопросу — любит ли он дочь, важно ли для него ее будущее?

— Даже больше, чем любит, — почему-то мрачно подтвердила Татьяна. — Светка для него свет в окошке, он за нее убьет без колебаний, и все свои деньги тоже отдаст безо всякого раздумья. Я не знаю такой вещи, которую Илья Семенович ради нее не сделал бы.

— Вот даже как? — Светлана с большим интересом посмотрела на Татьяну. — Тогда следующий вопрос — может ли его дочь, моя тезка, оказаться той самой «наглой девкой», которая возглавляла вайпнутую стражами команду. Могла ли она написать эту записку Татьяне?

Все школьники улыбнулись, Ольга — так просто залилась смехом, а Татьяна помрачнела еще больше. Однако нашла в себе силы заговорить:

— Ладно, все равно вы рано или поздно узнаете. Светка — моя бывшая лучшая подруга. Мы были с ней вместе с первого дня в этом колледже. Они тоже живут в Москве, и наша дружба довольно быстро перешла из виртуальности в реальность. Я миллион раз бывала у них дома, так же, как и она у меня. Я хорошо знаю ее маму, прекрасно знаю и всемерно уважаю Илью Семеновича. И я не верю, что он — Большой Босс.

— Таня, вы сказали — бывшая подруга…

— Да. Когда… Когда с моим отцом все это случилось, для меня… Для меня это было страшным ударом. Я конкретно была не в себе. Мама меня в тот день отправила в колледж, она конкретно зациклена на том, чтобы я его закончила. Ну а я сидела на уроках как в тумане. Но уроки — это было еще нормально, самое страшное — это перемены. Боже, как же я ненавижу с того дня перемены! Ко мне все подходили, вроде как с соболезнованиями, но какие же у них у всех были глумливые рожи! Или того хуже — пытались у меня подробности вызнать, чтобы потом посплетничать всласть во всей школе. Боже, как я тогда вас всех ненавидела! — Татьяна ожгла глазами своих одноклассников, и те невольно поёжились, даже Ольга. — В общем, когда ко мне подошла Светка, я сорвалась и наговорила ей такого… Такого…

Татьяна всхлипнула, но сдержалась, и протолкнула комок в горле.

— Потом выяснилось, что она хотела мне только сказать, что не верит в виновность папы. Она до сих пор, наверное, единственный человек в колледже, который не верит. Также, как я не верю и не поверю в то, что Илья Семенович — Большой Босс. Но это уже так… Это уже чудом уцелевшие обломки той большой дружбы, которая рухнула в тот проклятый день. Наверное, все еще можно было поправить, но когда мы с Ольгой создали эту команду… В общем, та команда, где она сейчас капитаном — эта та самая команда, которой мы три года готовились выигрывать этот Турнир, и которую я… — она все-таки протолкнула это слово, — Кинула. В общем, Светка считает меня предательницей, и, наверное, правильно делает.

Татьяна не выдержала и все-таки всхлипнула.

— Понятно, — торопливо заговорила Светлана, стремясь предотвратить истерику с рёвом. — Последний вопрос. Если твоя бывшая команда — это та самая «блатная» команда, под которую делалась «закладка» со старостой, а Светлана — та самая анонимная ругательница… Ты не проверяла, как у них с жизнями? Турнирная таблица, сколько я понимаю, обновляется в прямом эфире. Посмотри, пожалуйста.

Татьяна кивнула, торопливо смахнув слезинки, и уставилась в пространство перед собой.

— У всех пятерых осталась по две жизни. Жизни они потеряли сегодня днем, вся группа вайпнулась. Я так понимаю — стражники их помножили.

— А во время инцидента с черепахой, я так понимаю, никто не погиб? — осторожно спросила Светлана.

— Нет, никто. Тогда вся группа уцелела.

— Хм… А сколько всего групп оказались такими везучими?

— Сейчас посчитаю, — откликнулась Татьяна. — Одна… Две… Три… Всё. Три из тридцати шести. Во всех остальных хоть одного, да отправили на перерождение.

— Ну, теоретически, — осторожно сказал я. — это может быть и совпадением. Раз есть и другие уцелевшие группы — может, им просто повезло?