Оксана Демченко - Сын заката

– Спасибо, – осторожно улыбнулась Зоэ.

– Не носи более эту гадость, – посоветовала королева, усаживаясь и снова принимаясь чистить фрукты. – Титул тебе не пожалую, не к пользе. Еще ни одна донья не смогла разговаривать с ветром, дворцовые танцы в таком деле бесполезны… Ты знаешь, что патор два года назад объявил плясуний вне закона, если они отказываются явиться в ближнюю обитель и покаяться? А явившихся допрашивают и отправляют в обитель Смирения. Или не отправляют, но домой они в любом случае не возвращаются.

– Так что ж мне делать?

– Разберемся, – пообещала королева. Отложила нож, тонким платком промокнула испачканные соком пальцы и откинулась в кресле. – Год вас ловили, затем патор осознал: в обители стены высоки, ветры там не гуляют, а плясуньи – мрут. От острова Наяд не больше пользы. И вас, немногих неизловленных, стали усердно не замечать, толком не решив, как же дальше быть… Некоторых прикармливают, я изучила сведения о таких и не сочла их интересными для короны. Видишь ли, от ядов обычно есть хоть какие, но противоядия, а вот проклятия невидимы и опасны. Не желаю с связываться с тьмою, можешь хмыкать, но я вообще-то набожна, пусть кое-кто и полагает это игрой. Проклинательниц следует жечь, тут мы с патором согласны. Скажи, давно ты разговариваешь с ветрами?

– Я не умею, разок и попробовала, да оно вот случайно само сложилось, что дон Вион услышал, уж спасибо ему, – Зоэ торопливо и несвязно выпалила все, что казалось важным, прижала руки к груди, не зная, как еще уверить в своей честности. – Вы слишком добры, а я плясать-то и не ловка, Ноттэ сказал: рано и опять же, я пробовала, а выходило не по-моему!

Сказанное снова сделало платье тесным, а воздух – душным. Зоэ виновато сморгнула слезинку, нащупала веер и неловко его раскрыла, замахала, стараясь согнать краску со щек. Ей казалось, что лицо горит. Полыхает! Королева улыбнулась, налила сок. Прошла к окну, приоткрыла его, впуская из парка ветерок и запахи цветов.

– Скажи еще: ты не пробовала услышать сына заката?

– Не получается у меня…

– То есть – пробовала. Не получается потому, что дует не родной ему ветер, да и сам он теперь в долине Сантэрии, а там с ветрами творится нечто особенное, горы их то впускают, то наоборот, отрезают. Хоть криком кричи, он не услышит тебя, пока не совпадут особые условия, нам неизвестные, – грустно отметила королева и подвинула сок по столу. – Пей, вкусно. И не удивляйся, я много знаю о ветрах… На корабли для Хакобо могу поскупиться, а вот людей Башни перекупаю, не жалея золота. Недавно выведала, что такое колодцы и как через них патор предлагает нэрриха найм. Так вот, девочка, ты – и колодец, и стоящий у его края зовущий, то и другое сразу, я уверена. Редкость, я дешево отплатила Вико за право получить столь ценное существо.

– И что теперь? – шепнула Зоэ, вжимаясь в кресло и не желая полагать себя «существом».

– Пока – ничего… Я знаю Ноттэ, ты ему ценна, это надо учитывать, – усмехнулась королева. Глянула на гостью строго. – Милочка, не надо пугаться. Я прекрасно вижу, что ты человек, я сказала «существо», не желая использовать худших слов: оружие, инструмент или механизм… Именно так тебя оценивает Башня. Я ничуть не добрее, но я умнее, не упеку под зам о к и не стану переделывать, лишь постараюсь сохранить хорошее отношение, пообещаю защиту и понадеюсь на ответные услуги. Ноттэ мельком упомянул: беда в горах. Новостей у меня нет, душа неспокойна. Помоги своей королеве и заодно сыну заката: я не требую невозможного, не вынуждаю говорить с ветром. Всего лишь попытайся слушать: во дворце имеется колодец, открытый для общения, как такие называют в Башне. Я купила нужных людей, выведала: почти любой годится, если кое-что проверить и доделать. Идем, посиди у воды и послушай. Это, может статься, решит чьи-то судьбы.

– Страшновато, – призналась Зоэ.

– Нет, куколка, тут ты не права. Страшно наоборот – не знать, не иметь почвы для верных суждений. Идем.

При движении платье почти сразу сделалось просторным и нелепым, оно ползало по телу и оттягивало плечи, повиснув на них всем своим немалым весом. Зоэ терпела, закусив губу и по совету королевы придерживая подол. По сторонам глядеть было страшновато, ноги заплетались, и Зоэ брела, упрямо глядя в пол. Всю дорогу она так и запомнила: один красивый пол сменяется другим, ковры уступают место полированному камню, иногда видны чьи-то ноги, люди сложно топчутся, исполняя вежливые поклоны… Себя Зоэ ощущала смешной и неуклюжей, но Изабелла не смеялась, это уже было хорошо.

Колодец обнаружился в малом дворе, обнесенном глухой, без единого оконца, стеной. Здесь Зоэ решилась свободнее вздохнуть и осмотреться. Возле круга каменной кладки стояла деревянная скамейка, весь дворик был засыпан мраморной крошкой, сквозь неё пробивалась трава, вдоль стен нахально лезли в рост сорняки. Было безлюдно, тихо и уже потому – уютно.

– Еще три дня назад это место не интересовало даже слуг, – усмехнулась Изабелла, устраиваясь на лавочке. Похлопала по украшенной резьбой древесине. – Садись. И очень прошу, разбери хоть что-то, у мужа в долине племянник, совсем мальчишка, а Ноттэ предрёк серьезные беды. Плохо… Как бы сыну заката одному не пришлось отвечать за всех нас.

– Я постараюсь.

– Если не получится, я не буду огорчаться, – королева погладила Зоэ по голове. – Мне здесь с тобой все равно хорошо, ну с кем еще королева может посидеть на лавочке и поболтать?

Зоэ почти истерично хихикнула, сполна осознав невозможность происходящего и свою роль. Кладка колодца под пальцами была прохладной, день еще не нагрел её. Мох казался слегка влажным, не ломался и не шуршал. В недрах каменного кольца шевелилась вода, так глубоко, что тени скрывали её целиком. Лишь в полдень, – подумала Зоэ, наклоняясь и заглядывая в прохладный сумрак, – на далекой поверхности всплывают редкие золотые рыбки бликов. И снова ныряют, до следующего дня…

Колодец дышал, даже в безветрии он полнился невнятными шумами. Шевелились крошечные волны, кольцами бежали к каменным стенкам, облизывали зеленый мох, ощупывали его – глотателя звуков. Солнце грело спину, усталость недавней сумасшедшей скачки копилась, по капле переливаясь в сонливость.

– Голос! – удивилась Зоэ, вздрогнула и подняла голову с каменного края колодца. – Ой, я что, задремала?

– Ты сидишь так, без движения, достаточно долго, – отозвалась королева. – Чей голос?

– Значит, приснилось, – на сей раз Зоэ не сомневалась: побагровели даже уши, столь позорно не исполнить просьбу самой королевы было не просто стыдно – непростительно.

– Что именно приснилось? – ничуть не рассердилась королева.

– Ой, ужас какой-то, – передернула плечами Зоэ, нахмурилась. – Вроде гудело там, гудело, а потом раз – и голос отдался эхом, прямо с полуслова сделался внятным, сказал «…исходить из его логики, чума – лечение». Потом слова стали дробиться и повторяться, шум вырос, будто еще голоса добавились… но я уже проснулась.