Антон Кучевский - Такая разная тьма

Но матросы на шхуне «Храпящий» — храбрые ребята. Не боятся мести, а потому стоит всегда быть начеку.

Проснулась я около полудня, хорошо, хоть не на палубе, а в своей каюте. Тем не менее, все равно на полу. Как не крути, а за двадцать один год жизни спокойно спать я так и не научилась. Всегда ворочаюсь, долго не могу уснуть, а во сне то ли переборку лягаю, то ли еще что… кто там заикнулся про качку? В реке?

Причем, стоит мне задремать где-то, кроме своей койки (или кровати в замке), так сразу проваливаюсь в глубокий сон. Маги Дейна, как гласят слухи, умеют спать даже на битом стекле. Стоило бы наведаться, поучиться… либо там та же проблема, что и у меня, и ночевать в обычной постели им не дано.

Накинула сверху плащ и, щурясь от яркого солнца снаружи, проковыляла из каюты на нижнюю палубу. Долго отмокала под потоками прохладной воды, затем закрыла вентиль и почувствовала, что вполне готова прожить сегодняшний день не побитой собакой, а разумным, отлично себя чувствующим существом. Для проформы пару раз провела щеткой с какой-то кисло-бодрящей эссенцией по зубам, хотя можно было бы обойтись магией. Да, маги настолько ленивы, что придумали для личной гигиены отдельные заклинания. Как по мне, обычная вода стократ лучше.

Теккель — город оживленный, как и положено быть солидному порту. Скажу больше, я была во многих странах, и везде порты похожи друг на друга. Длинные причалы, порой не прямые, а образующие сложные лабиринты самых замысловатых фигур. Поди найди в таком место для крупного корабля. Конечно же, неизменный лес мачт и галдящие птицы, что вечно норовят задеть тебя крыльями по лицу. Таверны, рядами примостившиеся у берега. И никого не волнует конкуренция, хозяева не таскают друг друга за волосы. Ведь, когда самый сезон, обычно еще и не хватает мест.

Кроме того, торговые порты пахнут рыбой, пряностями, духами, кожей, деревом, сталью, ржавчиной, кровью, алкоголем, цветами, каменной пылью, животными, людьми… и подобное мощное сочетание с непривычки валит с ног любого непосвященного. Даже запах моря способен только сплестись с этой гаммой ароматов, но никак не перешибить ее.

Город известен своим «быстрым» причалом. Помимо тех, обычных, что со стороны залива, в устье реки имелся широкий выступ скалы, который неизвестные умельцы стесали до совершенно плоской, как тарелка, поверхности. Глубина прямо около него составляла метров десять, не меньше, а пришвартоваться туда могло сразу пять кораблей. Вот и повелось причал сдавать в аренду на краткий срок, до пяти часов. Мы так вообще пользовались им бесплатно, если были свободные места — довелось некогда оказать мелкую услугу дочери бургомистра.

Услуга, правда, заключалась в том, что мы, пьяные вусмерть, натолкнулись на неприятные взору лица и решили надрать сим лицам задницы. После небольшой потасовки Ойген совершенно случайно споткнулся о избитую юную деву, которая вышеупомянутой дочерью и оказалась. Не такое уж и нарочное спасение вышло.

Хотя выгоду свою мы извлекли, хе-хе.

— Гляди, ждут, — ткнул Сейтарр пальцем.

Бравые ребята ожидали корабль на совершенно пустом скалистом причале. Только огромные палы торчат из камня, да эти пятеро. У одного из палов уютно примостился груз — провиант, личные вещи, запасные части такелажа, бочка с маслом. Знаете, что главное в особенностях хранения бочки с маслом на судне? Осторожность. Если ее где-то не закрепить, или сделать это неправильно, в масле будет все. И попробуй его потом отдрай.

Пять непростых, весьма непростых мужчин. Джад Стефенсон, кличка «Толстый Джад». Первый завербованный член экипажа, тогда я еще думала заниматься охраной торговых судов, а не наоборот. Старпом, навигатор и вторая власть на корабле. Как и я, умеет колдовать, и мог достичь больших высот, но бросил Академию.

Плотно сбитый, среднего роста, черноволосый, коротко стриженный, но с тонкими бакенбардами и такой же полосой бородки вдоль челюсти, переходящей в усы. Узкоглазый, дейнское происхождение отца дает о себе знать. Вовсе не толстый, как ни странно — небольшое брюшко имеется, но, в целом, обычный коренастый парень чуть старше меня.

Ухмыляется, собака. У нас тут вроде как повод для беспокойства, а Джаду все нипочем. Хотя, судя по тому, что он в полном боевом облачении — восьмиугольный щит на спине, «стеклянный» наплечник и тяжелая секира в руках — к драке готов. Понять бы еще, с кем драться…

Рядом с ним братья Жамсби. Если остальная ватага выглядит серьезно, близнецы катаются по причалу и тузят друг друга что есть мочи. Как бы в воду не свалились в пылу драки. Притрем бортом корабля к каменной скале, и поминай, как звали. Оба здоровенные, плечистые блондины, почти с меня ростом. Всегда готовы на риск, пусть даже смертельный. Например, убили скального тролля еще до вступления в мою команду, правда, переусердствовали. На отмашке Ойген стукнул по голове вельможу, который их и нанял, а тот возьми, да и помри.

А Тумас еще и несколько солдат его личной гвардии ранил, разгневанных гибелью господина. Посадили братцев за тот проступок, если не ошибаюсь, на двадцать лет в тюрьму города Москалл. А чуть больше года назад с тюрьмой случилось… страшное. Мы случились. В общем, взлетела она на воздух, спасибо Ксаму: и экипаж укомплектовали, и народ потешили.

С тех пор использовать сокрушительную силу Ойгена и Тумаса нам случалось не раз. Достаточно вспомнить, как они ледяных магов разметали на севере, правда, сами чуть не погибли при этом.

Да, говорят, что моряки рослыми не бывают, но мы и так — команда уродов. Еще один двухметровый, Линд Тильман. Невозмутимый, с лицом, и без того не слишком приглядным, но несколько длинных шрамов портят его окончательно. Высокий лоб, грива светлых волос, холодные светло-голубые глаза, нос, явно несколько раз перебитый, однако еще сохранивший форму. При всем том — массивная нижняя челюсть, оспины, толстые губы.

Не зря его прозвали Огром. К тому же, как и настоящие огры, он совершенно не… так, стоять, я уже упоминала о несчастной паре «Линд и чувство юмора». И неоднократно.

Зато лучник из него отменнейший.

И последний, но не по значимости — низкорослый Ульгем, великолепный фехтовальщик, бывший сын графа де Рьюманоста. Родственная душа, можно сказать. Правда, родители отреклись от меня по моей инициативе, дабы император Варанг не слишком лютовал, а Графа изгнали и лишили родового имени, оставив ему только меч.

На первый взгляд, такой меч не стоило и оставлять. Выглядит он, как широкий кусок тщательно отточенного железа, резко изогнутый назад в верхней трети. К тому же, в металле клинка есть две крохотные дырки, через которые продета шелковая нить белого цвета. И тяжесть его никак не предполагает, что таким оружием можно фехтовать. Но Граф справляется, да еще и как. Очень сноровисто и эффектно, я бы сказала.