Антон Кучевский - Такая разная тьма

Усевшись на ступеньки, принялась ждать. Мог и выйти куда-то, не обязательно же ему весь день тут торчать. Записался в какой-нибудь… клуб единомышленников. Или объединение бывших мастеров. Или еще какую-нибудь странную организацию с не менее странными занятиями. Я вдруг поняла, что вообще не знаю, как живут мещане.

Нет, завалиться в кабак мы и сами с усами. А вот здесь — как жить в мире, где в тавернах не подают брагу? Что делают горожане в свободное время? Дерутся? Обсуждают уход за младенцами? Да бросьте, уверена, что младенец-мард настолько суров, что с рождения ест мясо, закусывая черствым хлебом из местной грибной муки.

Хлеб, кстати, неплохой. Я утром купила пару хлебцов у лоточника, так по вкусу и не скажешь, что они из грибов сделаны. Рю рассказывал еще что-то про пещерные злаки, но куда девают их урожай, если не на хлеб, загадка.

Из-за угла донеслось:

— В глубине Нурменгола лежит «Лисбола», судьба у ней непроста…

Я навострила уши, хотя куда уж больше. Если это не песня, исполняемая с неподобающей громкостью, то провалиться мне на месте.

К счастью, голос был красив, хоть мелодия и прерывалась постоянным хриплым кашлем.

— Борт усопшей сосны видит сны, тихо шепчут ее уста! Кх-хе, кхе, тьфу, мать твою.

Подволакивая ногу, в переулок свернул самый необычный житель Хетжеба, которого мне доводилось видеть за два неполных дня.

Во-первых, он ничуть не соответствовал «чинности облика», утвержденной и рекомендованной составителями того самого толстого фолианта. Мард был обнажен до пояса, на животе красовались два широких ремня, один поверх другого, ниже находилось нечто вроде угловатой и потрепанной юбки. На ногах — плотно зашнурованные и обвязанные какими-то тряпками сапоги.

Я не сразу заметила толстые металлические браслеты на предплечьях. Внимание было приковано к самим рукам. Обе они искусно выполнены из металла, но при этом шевелятся и жестикулируют пальцами в такт песне. Все подвижные части закрыты, поперек груди — крест из толстых металлических полос, которые, видимо, поддерживают руки. И ведь как-то он ими управляет?

Морщинистое, широкое лицо с выступающими скулами, широкий нос, темные глаза. Две блекло-синих татуировки по бокам от глаз. Чем-то напоминают знаки вопроса, но более угловатые, с тремя дополнительными линиями внизу, даже больше похожи на абордажные крюки, чем на письменные знаки. Голова гладко выбрита, даже выскоблена, бледная кожа поблескивает в свете немногочисленных тусклых фонарей.

Седая борода, хоть и длинная, но завязана в небрежный узел. Широкая грудь и слегка выступающий живот до сих пор хранят впечатление дремлющей силы. Наверное, как и у любого марда, однако этот — и вправду нечто особенное.

Кроме того, он еще и поддат.

Слишком по-хозяйски направляется к дому, на пороге которого я сижу, из чего я сделала вывод — передо мной и есть прославленный Иоахим. И, глядя на него, даже можно сказать, чем мард так прославился уже после того, как отошел от дел. Многочисленными нарушениями Кодекса, полагаю.

Поднявшись навстречу ему, я сделала короткий шаг вперед со словами:

— Здравствуйте. Я Тави, ждала вас. Хочу обсудить…

Мард на секунду поднял глаза на меня, потом перевел их пониже и обрадованно вскинул руки, прогремев хрипло:

— О! Си…

Если бы голова уважаемого мастера была сделана из металла, обитатели Золотой горы приняли бы звонкую оплеуху, которую я от души ему отвесила, за первый звон колокола. Старика это не смутило — он слегка пошатнулся, оставшись на ногах. Поднял палец вверх, не слишком внятно проговорил:

— А это — аргумент… может, тогда завтра поговорим?

И попытался обойти меня. Разумеется, я не дала этого сделать, цепляясь за те немногие шансы, которые у меня остались. Взяла его за плечо, твердо заявив:

— Мастер Иоахим, мне нужна ваша помощь.

— А я говорю — завтра, — буркнул он.

— Хорошо, завтра, — кивнула я. — Но сейчас вы подпишете одну бумажку.

— Как-кую еще м-му… бумажку?

— Контракт наставника.

Мард прищурился, пытаясь рассмотреть меня получше, помотал головой:

— Не буду я ничего подписывать. Пошла…

Вторая оплеуха. Надо как-то привести его в чувство — вероятно, тут нужна рука покрепче, чем моя. Хотя на недостаток физической силы никогда не жаловалась, но мне не равняться с мардами.

— Прекрати. Меня. Хлопать, — уже более злым и размеренным тоном.

Я отстранилась и подняла руки вверх, обратив ладони к нему:

— Прекратила. Мастер Иоахим, мне очень нужна ваша помощь.

— Яхим.

— Что?

— Зови меня — Яхим. Не зови тем… другим именем.

Разница, как по мне, невелика.

— Яхим. Мне нужно обучиться искусству изготовления рунного оружия.

— Иди в квартал ремесленников. Чего ко мне привязалась? — злобно фыркнул он.

Я только развела руками:

— Мне отказали все. Я не вашего рода и не вашей культуры.

— Тогда с какой стати я должен принять тебя в ученики?

— Потому что мне это нужно. Потому что я плачу хорошие деньги. Этого недостаточно для мотивации?

Яхим еще немного пораскачивался из стороны в сторону, дернул себя за узел на седой бороде, затем отрицательно покачал головой:

— Деньги — само собой разумеется. Но что хочешь получить ты?

— Знания.

— Тьфу на тебя. Овце понятно, что знания! Ради чего?

Вздохнув, я произнесла:

— Ради мести. Я хочу выковать нечто, способное пустить ко дну величайшее достижение современного мореходства. Корабль, созданный вашими собратьями из горы Рид, полностью защищенный от магии и стреляющий чугунными шарами, что летят во много раз быстрее стрел.

Он икнул, затем расплылся в улыбке:

— Гы… а интересная работа. Только вот почему ты не заказала оружие через этих ублюдков наверху?

Я возмутилась:

— Потому что они сами запретили вынос рунных клинков и прочего барахла за пределы Золотой горы! В смысле, Хетжеба! В смысле, не самих рунных клинков, а каких-то «частиц души» местных мастеров…

— Давай свою бумажку.

Достав контракт из футляра и вложив его в протянутую холодную руку, я с интересом наблюдала, как он корябает свою подпись в нужном месте. Все же мелкие движения с трудом даются его сложным механическим конечностям. Хотя лучше уж с такими, чем вообще без рук. Кстати, на животе у него несколько шрамов. Как будто что-то взорвалось прямо перед мардом, однако Яхим сумел выжить.

— Как ты видишь, — поднял он перед собой руки, из плеч почему-то со свистом вышел пар, — я нихрена сам не могу. Поэтому не надейся, что тебе все сделают, а ты будешь бегать рядом и подавать молотки. Еще раз, как тебя зовут?

— Тави.

— Хм… необычное имя. А другого нет?

Я ухмыльнулась:

— Много других. Все перечислить или только основные?