Антон Ханыгин - Грани лучшего мира. Дилогия (СИ)

Генерал брел по каменистым склонам Силофских гор. По мере отдаления от Светоносных мистическое сияние ослабевало, и теперь его настигло мучительное чувство голода. Ужасная усталость валила с ног, холодный ветер продувал насквозь. Плащ почти не спасал инквизитора от неприветливого дыхания гор, за два месяца походной жизни он заметно поистрепался. Все усложнялось еще и тем, что Апор отказался идти долгой дорогой по ущелью, а направился к крепости Силоф прямиком через изнуряющие перевалы, опасные хребты, ледяные пики и крохотные долины, в которых обитали смертоносные хищники. Обратный путь будет очень непрост, но нехватка времени вынуждала рисковать жизнью.

Поскальзываясь через каждый шаг, По-Трифа взобрался на очередной уступ и посмотрел на северо-восток. До него не доносились звуки сражения, он не видел ни фасилийцев, ни инквизиторов с монахами. Но туда, где они должны были быть, падали лучи самого чистого света, прорезая плотную черноту туч.

Апор По-Трифа плотнее закутался в рваный плащ и продолжил свой путь. Их жертва не будет напрасной.

Глава 25

Едва пробивающиеся сквозь плотные облака лучи солнца поблескивали на остром лезвии ножа для кройки кожи. В последнее время Ванар все больше замыкался в себе, он был подавлен ухудшающимся состоянием Паланы. Жена сапожника практически не спала из-за постоянной боли в переломанных ногах, она сильно исхудала и с каждым днем становилась все слабее. Молчаливая, погруженная в скорбь по утраченному навсегда легкому полету танца, отрешенная от всего мира, некогда жизнерадостная женщина постепенно теряла связь с реальностью.

Семья Пока и Ранкир остановились в небольшом илийском городке со странным названием Спасение. Оно очень подходило этому тихому месту, окруженному непроходимыми лесами, которые скрывали его от ужаса войны, царящего во всей Алокрии. За две недели Ванар успел прослыть сапожником с золотыми руками, а немного потренировавшись, он начал ловко кроить жилетки, сумки, ремни, сбрую и прочие необходимые в хозяйстве вещи из кожи. Горожане сами приносили материал и не скупились при оплате, восторженно разглядывая плоды труда столичного мастера.

Сидя на крыльце таверны, Ванар еще раз внимательно осмотрел мельчайшие царапинки на лезвии ножа и натянул ремень для заточки.

- Сегодня за весь день опять ничего не съела, - мрачно сообщил сапожник, обращаясь к вышедшему из таверны Ранкиру.

"Кто бы говорил".

Усатый мастер и сам исхудал из-за бесконечного беспокойства за жену, от которого он мог спастись, только если с головой погружался в работу, забывая обо всем на свете. Толстячком его уже никак нельзя было назвать.

- Вам бы и самому не мешало отдохнуть, мастер, - произнес Ранкир, присаживаясь рядом.

- Да что со мной станется... А вот местные жители нормального кожевника за свою жизнь ни разу не видели, не оставлять же их нужды без внимания.

Плавные движения скользящего по точильному ремню ножа гипнотизировали. Мит приложил некоторые усилия, чтобы оторвать взгляд от пляшущего лезвия. Будучи убийцей, он и забыл, что заточенная сталь умеет не только убивать, но и помогать людям.

- А как же ваши собственные нужды?

Ванар поднял на Ранкира глаза, обрамленные нездоровыми синяками.

- Да что со мной станется, - повторил он, возвращаясь к заточке. - А вот Палана...

- С ней все будет хорошо, - уверенно заявил Мит. - Я в это верю, и вы должны поверить.

Сапожник печально улыбнулся, следя за ножом.

- Добрый ты человек, Ранкир, - с благодарностью в голосе произнес Ванар. - Я рад, что ты с нами. Спасибо.

"А ведь мы давно уже вышли из Марии, прикрытие нам больше не нужно. Могли бы спокойно отправиться в Донкар самостоятельно".

- Все совсем не так, - не обращая внимания на Тиурана, возразил Ранкир. - Я ведь почти не рассказывал о себе, вы ничего не знаете о моем прошлом.

- Но оно ведь в прошлом, так? Значит, незачем об этом говорить. Сейчас ты с нами, и мы все этому рады. Я, Палана и Дорана очень тебя полюбили.

Убийца смутился, ему пришлось сильно постараться, чтобы взять себя в руки. Он не привык к тому приятному чувству, которое кровью прилило к его голове. Порой его могли вывести из равновесия самые обычные слова, которые звучат в нормальных семьях. Он ведь просто не знал, что это за слова и как их слушать.

- Тогда мы все вместе должны помочь Палане, - решительно произнес Ранкир. - Любовь дочери и забота мужа для ее здоровья сейчас важнее всего. Все в ваших руках, мастер Ванар.

Порхающий в руках сапожника нож замер, а спина мужчины мелко задрожала.

"Не очень хорошо у тебя получается утешать, особенно человека в полной безнадеге. Ты его до слез довел".

Нет. Оказалось, измученный горем своей жены Ванар просто беззвучно смеялся. Над ним навис густой мрак печали, но он не сдавался. Ранкир своими словами, которые сами по себе были крайне банальны, но оказались очень уместны в данный момент, смог придать ему сил, пробудить в его душе уверенность. Он будет действовать.

- Все в моих руках, - произнес Ванар, сверкнув разгорающимся угольком сильных чувств в глубине воспаленных глаз. - А ведь и правда. Все в моих руках. Палана хочет снова танцевать. Она будет танцевать.

Больше он не сказал ни слова. Мастер молча свернул точильный ремень, встал с крыльца и зашел в таверну, оставив Ранкира в одиночестве созерцать картину вечернего городка.

Спасение. Кому в голову пришло назвать так затерянное в лесах поселение, и какая история связана с его имянаречением - никто уже и не знал. Жители городка промышляли охотой и рыболовством, у многих были разбиты сады. Сам Спасение стоял в стороне от главного королевского тракта, но сюда все равно часто заезжали торговцы, чтобы продать редкие в этих местах товары, подешевле купить шкуры, кожу и медовуху из меда лесных пчел, которую особым способом готовили местные жители, не раскрывая никому своих секретов. Небольшой город жил своей жизнью, и, кажется, все в нем были счастливы.

Семья Ванара и Ранкир оказались в нем совершенно случайно. Вместе с караваном беженцев, они пересекли границу и проехали недалеко вглубь Илии. Однако из-за ужасной боли в ногах Паланы, которая с новой силой вспыхивала каждый раз, когда под колеса повозки попадал камень или ямка на дороге, им приходилось часто останавливаться. Так они и отбились от основного обоза, окончательно потерявшись на просторах западной провинции.

Обычно королевский тракт был очень оживленным, по нему всегда проезжали военные всадники, гонцы, торговцы, путешественники. Но с началом гражданской войны он сильно обезлюдел, а в соседствующих с ним лесах завелись бесчисленные шайки бандитов, которые еще вчера были простыми крестьянами. Бесконечные стычки в приграничных районах и страх выгнали людей с обжитого места и заставили жить разбоем и насилием. Одинокая повозка стала бы для них настоящим даром Света.