Мария Секирина - Я мисс, и мне плевать (СИ)

Чтобы добраться из нашей комнаты к главному выходу, необходимо было преодолеть два этажа коридоров и лестниц, к чему прибавилось то, что все привычные действия давались с неожиданным трудом. Многие воспитанницы уже разъехались по домам, но редкие девочки все же встречались мне по пути, и все как одна стремились завязать разговор.

Все мое существо стремилось поскорее запечатлеть ситуацию, происходящую у главного входа своими глазами. Это нетерпение выражалось в желании поскорее свернуть разговоры и стремглав добежать до нужного места. Но мне пришлось себя одернуть в первый же раз, когда из-за поворота мне навстречу вышла темноволосая Милинда.

- Добрый день, Арьянэт, - тон ее голоса был дружелюбным, но я чувствовала все время исходившую от девушки угрозу, которую никак не могла найти причину.

- Добрый день, Милинда, - я приклеила к лицу наивно-восторженное выражение, которое иногда появлялось, когда я старалась быть вежливой вопреки собственным желаниям.

- Как прошел выпускной? – она разгладила складки своей атласной оранжевой юбки-солнца, длиной едва доходившей до колен, после чего подняла маленькую смуглую руку, цвет кожи которой был на тон темнее моей, и стала рассматривать длинные белые ногти.

- Хорошо, спасибо, что спросила, - от нетерпения у меня стало чесаться ухо. Я решила потерпеть, но игнорируемый зуд становился лишь сильнее и перекинулся на шею.

Милинда вновь улыбнулась, сверкнув белыми зубами, но ее темно-карие глаза оставались все такими же серьезными и изучающими. Стоило мне это заметить, как зачесалась кожа между лопаток.

«Она знает и специально задерживает меня, чтобы вывести на чистую воду и рассказать директрисе», - от таких мыслей сердце ушло в пятки и затерялось где-то в области мизинца. Но я продолжала улыбаться и изображать радушие, пока воспитанница не исчерпала все светские поводы для беседы.

Эта встреча несколько остудила мой пыл, и дальше я уже двигалась спокойным размеренным шагом, не срываясь каждую секунду на полубег. Когда произошло еще четыре встречи, я стала сомневаться, что каникулы уже начались, и полностью истощила запас ласковых улыбок, вежливых вопросов и, самое главное, терпения.

Когда заветная дверь попала в поле зрения, я огляделась по сторонам, ожидая, что сейчас откуда-нибудь появится еще одна младшая воспитанница с желанием узнать, как у меня обстоят дела. Неверяще сделав последние шаги, я выпорхнула на свежий воздух, словно из клетки.

- Куда Вы направляетесь, мисс? – послышался сзади неприветливый голос.

Я обернулась. У дверей стояли двое мужчин в форме княжеской гвардии. Они оба были в металлических масках, изображавших гротескные маски радости и печали, сквозь прорези которых трудно было различить даже глаза. Привыкнув различать людей по их лицам, я немного замешкалась. Но судя по тому, что «радостный» был, в отличие от «грустного», широким и полнотелым, я предположила, что он старше и голос принадлежал именно ему.

- Я хотела погулять по саду, - ответила я первое, что пришло на ум, обращаясь к радостной маске.

Голос предательски дрогнул, создавая ощущение, будто я вот-вот расплачусь.

- Сожалею, мисс. Велено не выпускать никого без письменного разрешения мадам Жижинды.

Я бросила взгляд на ворота. Там тоже стояли двое стражей, один из которых был «испуганным», а другой – «удивленным». Пришлось понуро войти внутрь, бормоча извинения. Разглядывая пол под своими ногами, я насчитала пять ступенек, ведшие в холл. Обратный путь я проделала без свидетелей, отчего казалось, будто я добралась обратно в комнату в мгновение ока. Подруга уже ждала меня, и по тому, как нахмурились ее брови и обиженно надулись губы, было видно, что на хозяйственном выходе дела обстоят также, как и на парадном.

- Два княжеских гвардейца? – угрюмый кивок. – У меня еще двое на воротах.

- Как думаешь, можно ли подделать разрешение? – спросила подруга без особой надежды.

- Допустим, что разрешение не защищено магическим отпечатком. При этом на нем наверняка стоит обычная печать, - я стала загибать пальцы. - Предположим, что мы раздобудем ее, подделаем почерк директрисы и пойдем на выход. Придется распрощаться с большей частью вещей и собрать весь скарб в маленькую сумку и разделиться по времени, а лучше по ходам. Но это не страшно, проблема в другом. Как ты считаешь, гвардейцы, которые наверняка знают нас в лицо, отпустят нас в город без сопровождения? – все шесть пальцев по итогу оказались собранными в шиш.

Мелисандра разочарованно вздохнула и присела у окна, вперив печальный взгляд кроваво-красных глаз в доступный из наших окон кусочек сада.

- У меня есть еще одна идея, - подруга заинтересованно обернулась.

Обсуждать план мы закончили поздней ночью, но, снедаемые волнением, смогли заснуть только под утро. Когда по комнате разнеслось властное «Просыпайтесь!», мы подскочили. Оказалось, что нас навестила мадам Жижинда, с целью пожелать удачной дороги и попрощаться. Казалось, что я закрыла глаза буквально мгновение назад, но возбужденный организм переполняла энергия, от которой меня немного потрясывало.

Мы с Мелисандрой еще накануне обдумали, какие вещи будут удостоены чести быть уложенными в небольшую сумку. Самой подходящей к такому случаю одеждой мы посчитали дорожные костюмы. Это была та самая модель, с которой я победила на конкурсе. Узкие штаны из тянущейся ткани, легкая блузка с укороченным рукавом и плотный жилет с капюшоном. Наши наряды отличались только цветом: мой был темно-коричневым, а ее темно-зеленым. Образ завершали высокие сапоги и перчатки.

Директриса, как всегда выглядевшая безупречно, была одета в кремовое шерстяное платье, единственным украшением которого была тонкая шоколадная бахрома на рукавах и по подолу. Мадам Жижинда всегда выбирала такие наряды: простые, но элегантные. От этого наблюдения к глазам подступили слезы. За десять лет эта женщина, создававшая при личном общении из-за своей манеры речи не самое хорошее впечатление, но при этом бывшая отзывчивой к своим воспитанницам, отчасти заменила мне погибших родственников. Но настал день, когда пришла пора потерять и ее.

За воротами пансиона директриса расцеловала нас в обе щеки и обняла. Я сдержала подступившие сентиментальные слезы, и было видно, что Мелисандра поступила точно также. Распрощавшись с мадам Жижиндой, мы сели в маленький неприметный экипаж, сильно отличавшийся от того, в котором мы ехали в княжескую усадьбу. Прибывшая в то утро за нами повозка была простой и грубо сработанной, а места в ней хватило бы разве что на троих, если те трое были бы такими же стройными девушками, как мы с подругой. На козлах рядом с кучером сидел пухлый пожилой мужчинами, который мягкими розовыми руками сжимал лекарский сундучок. Для сопровождения нам выделили гвардейцев с испуганной и злой масками, которые скакали рядом с возком по обеим его сторонам.