Кира Соловьёва - Небесные корабли (СИ)

Гвардеец поднатужился и взвалил некроманта к себе на спину. Шейн, собиравшийся сделать это сам - ведь, по его мнению, такой низенький солдат не мог нести некроманта в одиночку, - удивленно приоткрыл рот, но сразу же и закрыл, потому что Эльва едва слышным стоном выразил свое отношение к ситуации и обмяк, безвольно свесившись со спины гвардейца.

- С ним все будет в порядке, - неправильно истолковал замешательство парня тот. - Если господин Аулталь не насторожился, значит, для этого нет причин. И у нас хорошие лекари.

- Ага, - растерянно кивнул Шейн. - Ясно. Я понял. Давайте поторопимся, пока Эльва не умер от потери крови.

- Я же объяснил...

- Да мало ли, что вы объяснили! Вы же гвардеец, Альвадор меня забери! И должны быть в курсе, что каждая минута промедления грозит моему другу больше, чем сама рана!

Тут он преувеличивал. Аулталь, иронизируя насчет живучести некромантов, не ошибался. Седой знал, что они часто гибли в боях с враждебными магами, в битвах с нежитью или во время ритуалов, до поры чересчур сложных. Но никогда - из-за случайного выстрела.

Оставив Эльву у лекаря и заручившись поддержкой безымянного гвардейца - в том смысле, что знакомиться с ним всерьез было хлопотно и некогда, - парень вернулся к жутковатым развалинам. Представитель Гильдии все еще ошивался там. Он задумчиво переворачивал носком сапога уцелевшие трупы, проверяя - нет ли кого-нибудь известного, после чего разочарованно фыркал и переходил к следующим. На появление Шейна он сперва не отреагировал, но затем, усмехнувшись, спросил:

- Вы заплатили за ужин, ночлег и воду на постоялом дворе, который бунтовщики отдали на растерзание своим наемникам.

- Бунтовщики пользуются их услугами? - не поверил седой.

- Еще как, - рассмеялся Аулталь. - Все нуждаются в убойном мясе. Исход любого сражения зависит от того, какой живой щит выставят в первых рядах войска. Он должен состоять из сильных людей, потому что, к примеру, тех же ополченцев из деревень затопчут сразу, а опытные наемники будут держаться до конца - в надежде, что их доблесть сполна окупится. Золото, - маг перевернул очередного покойника и скривился. Указал на него Шейну: - Золото решает все. Взгляните, это дочь надзирателя казны. Говорят, что отец ее обожал и потакал всем прихотям своей дочурки. Полагаю, она была ценна для так называемых "людей короля".

- Погоди. - Поток его мыслей выбил седого из равновесия. - Это, как ты выразился, убойное мясо просто вломилось на постоялый двор, поубивало хозяев и лошадей и стало заливать грех вином. По мне, такие действия мало похожи на железную оборону первых рядов.

- Сегодня, - Аулталь присел на краешек обломка стены, - перед ними поставили другую задачу. Отвлечь на себя внимание стражников. Но нас - то есть гвардейцев, магов и членов Совета, - заранее предупредил информатор. Мы убили одного из бунтовщиков. Достаточно тупого, потому что ни один умный человек не пойдет провожать нанятых им же самим головорезов. К слову, пока вы бродили с господином некромантом, я вспомнил одну любопытную вещь. Не потрудитесь растолковать ее мне?

Шейн позволил себе нахмуриться:

- И что это за вещь?

- Видите ли, я разбирал архивы инквизиции в ландарской, велисской и хасатинской резиденциях. И в каждой из них - да еще и с завидным постоянством, - встречалось описание крайне опасного еретика. Ему даже присвоили статус "А", а статус "А" инквизиция всегда ловила лишь при поддержке хорошо вооруженных отрядов и в присутствии троих верховных святых отцов. Этот еретик, - Аулталь внимательно посмотрел на парня, - в застенках поседел.

- Ну и что? - Шейн нарочито небрежно прикоснулся к пряди своих волос. - Мало ли нас таких, поседевших.

- Разумеется, немало, - кивнул маг. - Но я рассчитывал на вашу откровенность. Упомянутый мною седой тип однажды сорвался, призвал огненную птицу размером с добрую лошадь и уничтожил всех, кто оказался поблизости, после чего сбежал. Инквизиция пыталась выйти на него через родственников, господ Алиеза и Нельтас из айл-минорской семьи Эль-Тэ Ниалет, но это ничего не дало. Граф и графиня не имели никакого представления о том, где находится их дорогой племянник. И они, насколько мне известно, с радостью приняли его обратно в семью, когда инквизиции не стало и Гильдия Магов - наша с вами Гильдия, - перехватила власть. Следовательно, вы - виконт? Ведь у ваших дяди и тети нет - и уже не будет - собственных детей.

- Ты проницателен, как сам Дьявол, - устало заявил Шейн. - Да, я виконт. Надеюсь, ты доволен. И смею заверить: если бы ты просто спросил, кто я такой, разговор получился бы куда душевнее. Я бы сам представился, а ты бы не отдавал в распоряжение случайных ушей историю моей жизни.

- Бросьте, ваша милость, - развел руками Аулталь. - Спроси я вас напрямую, вы бы не посвятили меня во всю эту грязь с инквизицией. Не обмолвились бы и словом об убийстве вашего отца и вашей матери, и уж точно не сказали бы, что являетесь повелителем северного ветра.

Седой поморщился, развернулся и пошел прочь, напоследок одарив городского мага полным пренебрежения взглядом.

Эльве снилось глубокое море.

Он любил его с детства. Море было самой первой - и самой чистой - любовью маленького мальчика, большеглазого и лохматого, ровным счетом ничего не способного наколдовать. Белые гребешки волн, зеленые пятна мели, синяя и серая вода вдалеке. Линия горизонта, покрытая белесой дымкой, и корабли. Корабли, по мнению некроманта, заслуживали отдельной эстетической награды. За чудесные паруса, готовые ловить попутный ветер, за корму и бушприт, за тяжелые якоря и, конечно, за палубу, по которой можно ходить, как по крохотному острову, зависшему над пустотой, где живут загадочные, в большинстве своем безымянные и жуткие существа.

Во сне он валялся на песке, таком светлом, будто его много дней опаляло солнце. Высоко вверху проносились рыбы, а за ними стремительной тенью мчался кто-то огромный, неповоротливый и черный. Этот кто-то пел, используя странные, но мягкие и вполне мелодичные звуки. Толщу воды над Эльвой прорезал великолепный раздвоенный хвост.

- Киты, - пробормотал он. Изо рта вырвались воздушные пузырьки. - Это киты.

- Извини, что? - испугался кто-то.

Море исчезло. Кит исполнил последнюю, завершительную часть своей песни, и тоже растворился в сплошном голубом тумане. Тело некроманта стало чужим, непослушным и потным, ноги замерзли, а на лбу возникла горячая повязка.

- Я видел во сне кита, - пояснил он, приподнимаясь на локтях. Сквозь закрытые веки пробивался свет, столь рассеянный и слабый, что казалось, будто на дворе ночь. А может, и правда ночь? Эльва очень слабо помнил, что происходило после падения. - Как дела, Шейн? Ты еще не купил новую лошадь?