Татьяна Бродских - 3 бестселлера о сильной девушке [сборник]

– Анна у меня слишком честная, но за это я ее и люблю, – Двэйн поцеловал мою ладошку, его глаза искрились радостью и счастьем. Я невольно заулыбалась в ответ, любуясь своим мужем.

– Ну что, герцог Анзорский, вы готовы сказать молодым напутственное слово?

– Я многое хотел им сказать, сир. Даже подготовил целую речь о том, как лишаю их наследства, приданого, а возможно, и родового имени. Но поглядев на них сейчас, и когда спускался за ними, – от слов деда я покраснела еще больше, вспомнив, как мы с Двэйном целовались на каждом углу, – я понял: ничего этого им не нужно. Будьте счастливы, детки, пронесите эту любовь через всю жизнь. Теперь и умирать не страшно, в надежных руках Рибби оставляю.

Дед прослезился, а я только сейчас заметила, что он действительно уже очень стар.

– Деда, ну какая смерть? Тебе еще жить и жить, неужели правнуков увидеть не хочется?

– Хочется, очень, так что вы с этим не затягивайте, а то боюсь, не доживу, – лукаво улыбнулся дед.

– Мы уже стараемся в этом направлении, герцог Анзорский, – серьезно ответил Двэйн.

Обеденный зал потряс заразительный хохот Августиана, к которому присоединился каркающий смех деда. Супруг тоже улыбался, обнимая меня за плечи, по-моему, только одному человеку было не до смеха, князю. Он продолжал напиваться, практически не закусывая. Я пихнула Двэйна локтем, кивком головы указывая на князя Мансура.

– Поговори с ним, – тихо сказала мужу.

– Хорошо, когда пойдем в музыкальную комнату, я с ним поговорю, – так же тихо ответил Двэйн, смерив Саида хмурым взглядом.

– Деда, а ты не мог бы с родителями поговорить? – решила сменить тему, а заодно скинуть на деда неприятный разговор.

– Э, нет, звездочка моя. Ты теперь взрослая леди, герцогиня, привыкай сама улаживать конфликты и недопонимания. Тебе еще многому предстоит научиться, вот разговор с матерью и отцом будет твоим первым уроком.

– Мудрое решение, герцог, – усмехнулся король. – Я тоже не буду вмешиваться. И еще, Двэйн, вам с супругой придется на пару месяцев отказаться от официальных приемов и посещения дворца, пусть слухи немного улягутся. Вам надо съездить куда-нибудь, отметить медовый месяц.

– Да, сир, мы как раз хотели с Анной съездить на море. Вот закончу нынешнее дело, и поедем.

– Отлично, считай, мое разрешение у тебя уже есть. Со своей стороны тоже хочу пожелать вам счастья. Как-нибудь навестим вас с супругой, надеюсь, наши девочки подружатся.

– Я тоже на это надеюсь, – вежливо ответил Двэйн.

Я же промолчала, так как меня не спрашивали. Королева, конечно, милая девушка, даже младше меня, но становиться ее подружкой, а значит, придворной леди, мне не хотелось. Но выбора у меня, кажется, нет. Вон они уже обсуждают, как их сыновья будут вместе расти, а если у нас родится дочь, то выдадут ее замуж за будущего принца, который еще и не родился. Вот будет смешно, если сын Августиана, окажется дочкой. Но с другой стороны приятно осознавать, что о беременности королевы мы узнали раньше всех.

Я потянулась в кровати, чувствуя себя счастливой, несмотря на то, что Двэйн ушел на службу с самого утра. Он поцеловал меня на прощание, причем оно грозило затянуться, но супруг и так опаздывал, поэтому вытребовав у него обещание, не задерживаться, я легла спать дальше. В душе я жалела Двэйна, ведь мы полночи не спали. От воспоминаний приятная истома растеклась по телу, муж все-таки выполнил обещанное и добрался со своими поцелуями до моих самых сокровенных мест.

– Миледи, доброе утро, – заглянула в дверь Наденька. – Вам сюда завтрак принести или накрыть внизу?

– Пусть в гостиной накроют и ванну горячую организуют, – зевнула, из кровати выбираться совсем не хотелось, но не валяться же в ней до прихода Двэйна? Хотя это и заманчивая мысль. Я улыбнулась, представляя, как обрадуется муж, увидев, что раздевать меня уже не нужно.

– Миледи, а можно спросить? – все также мялась девушка у порога.

– Спрашивай, Надя, – села я на кровати, прикрывая обнаженное тело одеялом.

– А больно было? – покраснела девушка.

– Было, но недолго, а потом даже приятно, так что не бойся, – улыбнулась я ей, решив промолчать о том, как было потрясающе на самом деле. – Ты, главное, выбирай, чтобы мужчина тебе нравился.

У меня было замечательное настроение, хотелось весь мир сделать лучше или хотя бы помочь кому-нибудь.

– А я уже выбрала, – еще больше смутилась Надя.

– То есть как? За один день? И кто же он? – вот уж не ожидала я от девушки такой оперативности.

– Конюх, черный весь, глазища страшные, как глянет, аж сердце замирает, на князя похож.

– Если на князя похож, значит степняк, а у них разрешено многоженство. Оно тебе надо, Надь? Неужели получше никого нет? – я догадывалась, о каком конюхе она говорила, скорее всего, это тот самый, который Снежинку держал.

– Так другие на сеновал зовут, а он замуж, – вздохнула Надя.

– Если за месяц не передумаешь, дам вам разрешение на свадьбу и приданое, как и обещала. Все, Надь, иди и распорядись, чтобы на завтрак принесли что-то существенное и никаких сырых овощей.

Девушка, довольная, выскочила из спальни, я же наконец-то смогла подняться и накинуть халат. Подошла к зеркалу и оглядела свои шею и декольте. М-да, опять надевать закрытое платье, страсть Двэйна мне очень нравится, а вот эти пятнышки нет. А может, болеро накинуть? У меня было несколько штук из тонкой, воздушной ткани, теперь понятно, что под ним прячут замужние женщины.

Я допивала чай с булочкой, когда заглянула незнакомая служанка и сказала, что ко мне пришли гости.

– Проводить их к вам или сказать, что вы сегодня не принимаете?

– А гости хоть назвались? – никого видеть я не хотела, но вдруг это королева инкогнито? Мало ли, что беременной женщине взбредет в голову.

– Маркиза Монфри и графиня Пранер, – ответила девушка.

Понятно, пока Двэйна нет, маман с теткой заявились вести душеспасительные беседы. А может, действительно сказать, что я сегодня не принимаю? Жутко не хотелось встречаться со своей матерью, она опять будет или кричать, или рыдать, другого метода убеждения она, похоже, не знает.

– Проводи леди в малую приемную, я сейчас спущусь, – вздохнула, принимая непростое для себя решение. Что поделаешь, мать – это святое, даже если она тебя раздражает.

Я не стала мучить родственниц ожиданием и спустила минут через пять. Тетушка чинно сидела на диванчике, а маман металась, как тигрица в клетке, значит, будет кричать.

– Добрый день, леди. Чем обязана столь раннему визиту?

– Рибби, доченька, – бросилась мне на шею маменька, чуть не сбив при этом с ног. – Как ты, моя лапочка? Творец единый, на тебе лица нет! Каков подлец! Но ничего, отольются ему еще наши слезы! Теперь мама с тобой, моя кровиночка, она никому не позволит тебя обижать. Собирайся, поедем домой. А о плоде этого насильника не беспокойся, у меня травница знакомая есть, попьешь настоечки, и все само выйдет.