Екатерина Шашкова - Река ведет к Истоку

— Но ведь есть же булавка! — вспомнила Алина. — Подождите, я сейчас вернусь!

И умчалась раньше, чем кто-то успел ее остановить.

Осталось только вспомнить, где именно она закопала миниатюрную прослушку, и понадеяться, что в это место не рухнул какой-нибудь из обломков взорвавшегося дома.

Нина по привычке хотела рвануть следом, чтобы проследить за неугомонным ребенком, но ограничилась тем, что проводила Алину взглядом до распахнутых ворот особняка. В конце концов, что этому ребенку сделается, если он благополучно пережил похищение и взрыв, чувствовал себя явно лучше окружающих, да и, честно говоря, ребенком-то уже не был.

У одного из стоящих неподалеку белых фургонов с лязгом распахнулась дверь, и наружу выбрался помятый и обильно перебинтованный Долан. Кто-то сердобольный одолжил ему рубашку, но она оказалась милиту явно маловата, даже на груди не сходилась, поэтому не столько скрывала многочисленные повязки, сколько привлекала к ним внимание.

— Я на минутку! — объявил Ракун, решительно поднялся и направился к раненому.

Подошел, смерил его хмурым взглядом и без предупреждения врезал в челюсть. И раздраженно потер кулак — челюсть у милита была, похоже, стальная.

Нина тут же бросилась туда, готовясь разнимать драчунов, но Долан отвечать на удар не стал. Только потер наливающийся синяк и уныло признал:

— Да, я виноват. Можешь ударить еще раз, я заслужил.

— Подлечись сначала, — хмыкнул Ракун, демонстративно скрещивая руки на груди. — Но если еще раз прикоснешься к моей племяннице — убью.

— Ты даже Тивасара не убил, хотя мог.

— Ладно, его попрошу. — Магос указал на Силя. — Вот он точно убьет и не поморщится.

— Поморщусь, — признал замглавы разведки Истока, спрыгивая с грузовика и подходя ближе. — Жалко без особых причин ценные кадры гробить. Пусть лучше отрабатывает.

— То есть про работу — это вы серьезно говорили? — удивился милит. — Возьмете меня к себе?

— Возьму, — подтвердил Силь. — Вы, Виктор, слишком много знаете. Так что лучше держать вас поближе. И, кстати, госпожа Александра, вас это тоже касается. Пойдете в аналитический отдел?

Нина не сразу поняла, что вопрос относится к ней. Вот дернуло же представиться этой долбаной Александрой, теперь так и будут называть. Но вообще-то…

— Почему бы и нет. Мне же надо будет где-то работать. Осталось придумать, где жить.

— У меня, — спокойно произнес Ракун.

Это не звучало как предложение или намек, он просто поставил всех собравшихся перед фактом, что вот эта конкретная женщина теперь живет у него. Собравшиеся, судя по лицам, даже не удивились. В отличие от самой Нины.

Она ожидала чего угодно: начиная с заявления, что ничего между ними не было и быть не может, и заканчивая ночью бурного секса… после которой ей объяснили бы, что это на самом деле ничего не значит. В глубине души она приготовилась и к тому, и к другому. Но чтобы вот так: раз — и сразу жить вместе… И это на второй день знакомства.

Или на двадцатый год, если посмотреть с другой стороны.

Неловкую паузу прервала вернувшаяся Алина.

— Вот! — Девушка протянула Силю слегка помятую булавку. — Это запись. Как Тивасар мне угрожал. Ну и, может, еще что-то, не знаю точно.

— Много чего еще, — подтвердил Долан.

Алина, обнаружив присутствие милита, обернулась к нему, посмотрела исподлобья и вдруг резко, без предупреждения, влепила пощечину. Ровно в то место, куда до этого ударил кулак Ракуна.

— Да, я виноват. Можете ударить еще раз, я заслужил, — привычно пробубнил Долан.

— Вот уж действительно родственники, — взмахнул сигарой Лисар. — А с материнской стороны это милое дитя что-нибудь унаследовало?

«Привычку влюбляться в первых встречных иномирских мужиков», — подумала Нина, но вслух этого говорить не стала. Хотя племянница, видимо, и без слов все поняла, потому что внезапно смутилась и покраснела. А потом стянула с себя длинную серую куртку и протянула милиту:

— Вот. Спасибо за нее. И вообще за все. И, кстати, чуть не забыла… — Алина вытащила из кармана подвеску с желтым камнем и повернулась к тете. — Это тебе.

— Но это же твой… — не поняла Нина.

— Да нет, так получилось, что теперь твой. Я не уверена, что после ритуала он работает как надо, но если не взорвался, то, наверное, должен… Так что вот…

Первым разобрался в ситуации Силь:

— Ну что, госпожа Александра, я вас официально поздравляю с получением наследства. Кажется, аналитический отдел пока обойдется без нового сотрудника.

— То есть он правда мой? — Нина осторожно прикоснулась к камню. Камень был гладкий, прохладный и по форме очень походил на сережку Ракуна, такая же золотистая капелька.

— Поздравляю, — улыбнулся магос. — Носи на здоровье. И, видимо, проблема с жильем тоже отпадает. Ближайшие три года проведешь при школе.

— Ну… да… — пробормотала Нина. Так и знала, что ничего с совместной жизнью не получится. — Но ты же будешь меня навещать?

— Вот еще, — фыркнул Ракун. — Сама придешь! Чего нахмурилась? Нельзя посторонним на территорию школы, что я могу поделать…

— А куда мы, собственно, едем? — на всякий случай уточнил Истер.

— На север, — озвучил очевидное Коба и подхлестнул лошадей, хотя они и без того бежали довольно резво.

Он и сам не знал, куда именно направляется банда. Видимо, до ближайшего крупного города, где можно подзаработать деньжат. А дальше как повезет. Главное — они свободны и даже с чистой совестью.

Чистая совесть обошлась наемникам удивительно дешево: побродили вокруг особняка, пошумели, перебудили собак, часть накормили снотворным… Поймали одного из охранников, постреляли в остальных из его пистолета. Так, не всерьез, чтобы побегали. В общем, баловство одно.

Даже в особняк лезть не пришлось.

С одной стороны — плохо, что не пришлось. В богатом доме всегда есть чем поживиться. Вазы, вилки, статуэтки всякие. Богачи пропажу даже не заметят, а нормальные люди на это месяц есть и спать будут.

С другой стороны — хорошо. Потому что Коба видел, как все это богатство взлетело на воздух, и очень не хотел бы оказаться в особняке в тот самый момент. Жить-то еще не надоело.

— А с девчонкой было весело, — ни к кому особо не обращаясь, вздохнул Грызь. — И хвост она мне так и не показала.

— Да нет у нее никакого хвоста, — хихикнул Истер.

— Она сказала — есть! Я ей верю, она милая.

— У нас теперь еще одна имеется. Тоже милая. Спроси, может, тоже хвост покажет. Или еще что-нибудь.

Грызь задумчиво посмотрел на прикорнувшую Марлену. Девица была действительно ничего. Не такая длинноногая, как Алинка, зато с грудью. Может, и в жабу играть умеет. Если да — то вполне себе равноценный обмен получился.

Дорога гладкой лентой ложилась под колеса, повозка неслась вперед, с каждой минутой удаляясь от так и не расплатившегося с наемниками Долана и его юной пленницы. Коба молчал, с удивлением думая о том, что тоже немного скучает по иномирской девчонке. Потом не выдержал и все-таки пробормотал вполголоса: