Елена Ершова - Поцелуй василиска

— Примите мои искренние извинения, — быстро и без тени смущения отозвался Дитер.

— Принимаю, — все с той же улыбкой продолжила королева. — Но только ради нашей прелестной гостьи.

— Анна Луиза, королева Фессалийская, — тихонько представил ее мой супруг, а королева засмеялась:

— Вы настолько одичали в своих поместьях, что забываете имена собственных монархов?

— Простите, ваше величество, — вежливо ответила я. — Моя мачеха, фрау Кёне, не слишком занималась моим образованием.

— Вот как, — снисходительно кивнула Анна Луиза. — Надеюсь, ваш муж займется пробелами в ваших знаниях. Напомните, как ваше имя, дитя?

— Мэрион, ваше величество. Мэрион фон…

— Обойдемся без титулов, — с улыбкой оборвала Анна Луиза и оглядела меня с головы до ног, словно окатила водой. — В нашей маленькой королевской семье мы ценим простоту и открытость. Не правда ли?

Она повернулась к Дитеру и приподняла подведенные брови.

— Вы совершенно правы, ваше величество, — сдержанно согласился генерал. — Но простота бывает хуже воровства.

— За это я вас и люблю, мой мальчик, — продолжила королева, словно окончательно потеряв ко мне интерес. — Вы не боитесь говорить правду в глаза.

— Я вижу людей насквозь, ваше величество.

— Но сами прячетесь за очками.

— Это ради вашей же безопасности.

— Иная опасность притягивает как магнит…

— И ранит, как ядовитые стрелы.

Теперь Анна Луиза встала почти между мной и Дитером. Ее фразы, колкие и полные неясного смысла, летели в открытую грудь генерала, но отчего-то задевали и меня. Остро кольнула обида, дыхание перехватило, и я раскрыла веер, обмахиваясь им и отчаянно шаря глазами по сторонам в надежде переключить внимание королевы. Неподалеку щебетала стайка миловидных девиц, шушукаясь между собой и постреливая взглядами в нашу сторону. Мужчины у столика, потягивающие вино, тоже смотрели на меня и не отвели взглядов, а один из них даже подкрутил напомаженный ус и фривольно подмигнул, отчего по моей спине пробежали мурашки. Я тут же отвернулась и встретилась с глазами, уже знакомыми мне, — водянистыми, немного навыкате, когда-то надменными, а теперь наполненными недоумением.

Выпрямив спину, я опустила веер и громко поприветствовала мачеху:

— Доброго вам дня, фрау Кёне.

Водянистые глаза распахнулись и выкатились еще больше, я даже испугалась, что они сейчас выпадут из орбит, как шарики для пинг-понга. Нижняя губа мачехи отвисла и задрожала, затряслась дряблая шея, забрякало безвкусное колье, и я заметила, как в нашу сторону повернулись генерал и королева. Но тут же валторны грянули вновь, двери распахнулись, и дворецкий возвестил о новом госте:

— Посол княжества Кентарийского, Тураон Эл’Мирт!

Дитер снова учтиво склонился к руке королевы, и я сморщилась, но с облегчением увидела, как Анна Луиза плывет к высокому длинноволосому мужчине, разодетому в меха, поэтому я отвернулась и смело глянула в лицо мачехе.

— Ты! — выдохнула фрау Кёне, вытянув в трубочку густо напомаженные губы.

— Вы, — поправила я. — Герцогиня Мейердорфская к вашим услугам.

— Чертовка, — зашипела мачеха, постепенно наливаясь злобой. — Драконье отродье! Да как ты посмела явиться в королевский дворец…

— По личному приглашению его величества, — с натянутой улыбкой сообщила я. — А вы почему одна, фрау Кёне? Где же герр Якоб? — Тут я сощурила глаза, делая вид, что ищу в толпе сводного братца, потом пожала плечами. — Ах да. Он же остался в Мейердорфском замке чистить конюшни. — И легонько хлопнула веером себя по лбу. — Какая незадача.

— Но ты… ты… ты должна была стать камнем, — продолжала шипеть фрау Кёне, надвигаясь на меня и покачиваясь, словно гадюка. Слюна пенилась в уголках ее рта, как настоящий яд, и я даже отступила на шаг, брезгливо сморщив нос.

— Если кому и должна, то не вам, — с достоинством ответила я и обернулась, с удовольствием отметив, что ко мне быстрым шагом приближается Дитер. — А вот и мой муж, герцог Мейердорфский.

Когда генерал подошел, я поймала его под локоть, привстала на цыпочки и чмокнула в твердую скулу.

— Дорогой, — проворковала я, с наслаждением наблюдая, как багровеет лицо фрау Кёне. — Поздоровайся с моей мачехой.

Дитер ответно сжал мою руку, и хотя я не видела его глаз, но впервые с удивлением почувствовала, что взгляд василиска может не только опалять огнем, но и обдавать холодом. Мои обнаженные плечи тут же покрылись гусиной кожей, а выпученные глаза мачехи посерели.

— По правилам придворного этикета, — выцеживая слова, словно бросая под ноги ледяные сосульки, произнес Дитер, — первым выказывает почтение тот, чей титул ниже. — Холодная волна загустела, обдала морозом, я выдохнула, с удивлением отметив, что из моего рта вылетело облачко пара. — Мэрион — моя жена, — продолжил генерал. — Следовательно, герцогиня. — Тут Дитер выдержал короткую паузу, но лишь только фрау Кёне открыла рот, не дал ей ответить и резюмировал сам: — А вы, кажется, баронесса?

— Я… я… я… — зашлепала губами мачеха, краска отхлынула от лица, глаза закатились, и мне показалось, она вот-вот хлопнется в обморок. Наконец она собралась и промямлила: — Я думала, брачное соглашение еще не вступило в законную силу.

— Вам, баронесса Кёне, не по титулу думать, — парировал Дитер, поглаживая меня по плечу.

От его прикосновения я немного согрелась и едва сдерживала улыбку, глядя на мачеху, которую бросало то в холод, то в жар, и ее щеки то наливались лихорадочным румянцем, то снова серели.

— Но я тоже приглашена на королевский бал, — проблеяла фрау Кёне. — И вами, и его величеством. Как наследница поместья…

— Вы наследуете поместье и право распоряжаться сопредельными землями лишь в случае смерти падчерицы, — возразил Дитер. — Как видите, моя дорогая жена в добром здравии.

Он поднес мою руку к губам и поцеловал. Лицо мачехи из серого стало зеленым, она огляделась туда-сюда, но увидела лишь флиртующую парочку, которой ни до кого не было дела, да небольшую группку пожилых фрау, которые делали вид, что тоже заняты разговором, но нет-нет да и бросали в нашу сторону любопытные взгляды. Наверное, к вечеру о чудом ожившей наследнице рода Белого Дракона будут знать все.

— Дитер, дорогой, — проворковала я, не сводя взгляда с фрау Кёне. — Но что остается моей дражайшей мачехе в случае, если я не умру?

— Титул баронессы, — ответил генерал, — и право распоряжаться одной третьей частью имущества с твоего согласия, дорогая.

— А если я не дам этого согласия? — продолжила представление я.

— Тогда фрау Кёне может выкупить свою долю либо…

— Что? — прошептала мачеха, почти теряя сознание.

— Либо отправится на паперть просить подаяние, — отчеканил Дитер.