Елена Ершова - Поцелуй василиска

— Дитер! — Слезы наконец хлынули по щекам.

Боль захлестнула с головой, все поплыло вокруг, не стало ни решетки, ни стен, а был только он, только мой Дитер, бледный и измученный, единственный дорогой мне человек в этом враждебном и насквозь прогнившем мире.

— Время! — закричал стражник, и по каменному полу загрохотали шаги. — Ваше сиятельство, время вышло.

— Нет-нет, — умоляла я, вцепившись в решетку. — Еще пять минут! Две! Минуту!

— Не можно, фрау. Его величество сердиться изволит. — Стражник грубовато дернул меня за плечо.

— Но я люблю, — выкрикнула я. — Я полюбила тебя, Дитер! Полюбила всем сердцем, как сказано в пророчестве!

Мои пальцы скользнули по его щеке, краем глаза увидела, как по подаренному альтарцем браслету рассыпались красные искры, точно вспыхнула новогодняя гирлянда.

— Полюбили, так и хорошо, — бубнил стражник, настойчиво оттаскивая меня в сторону. — Дай бог вам долгих лет жизни и деток славных. Ну, полноте вам плакать!

— Люблю, — повторяла я и не могла поверить, что между нами пролегает пропасть и вырастает решетчатая стена, которую ни перепрыгнуть, ни обойти. — Поверь мне!

— Я верю, — отвечал из-за решетки мой генерал. — Я верю, моя пичужка. Только не плачь, все будет хорошо. Мы справимся, вот увидишь. Только береги себя. И поклянись! — Он вжался в решетку так, что на щеках отпечатались красные полосы. — Что бы ни предлагал тебе Макс… не соглашайся. Не соглашайся, Мэрион. Уезжай из дворца. Уезжай к Шэну, он поможет. И передай Гансу! — продолжил он, и теперь я слышала только голос, эхом прокатывающийся под сводами. — Пусть возвращается в замок и передаст Кристофу управление в мое отсутствие! Пусть продолжают работы! Пусть не бросают на самотек посевные и лесозаготовки! Пусть перевесят портреты из запертой комнаты в холл! Слышишь? Мэрион!

— Я слышу! — крикнула я уже от самого порога. — Я люблю тебя, Дитер!

— Я люблю тебя, птичка… — отозвалось эхо.

Дверь лязгнула железным засовом, отрезав нас друг от друга на долгие дни. Я надеялась, что не навсегда.

Совершенно не хотелось возвращаться во дворец, даже несмотря на то что надо было собрать вещи, забрать Жюли и Ганса и постараться не попасться на глаза королевской чете. А потом… что потом? Мейердорфский замок пуст без Дитера, да и не могла я уехать, бросив мужа на произвол судьбы. Поместье Адлер-Кёне, хотя юридически все еще принадлежало мне, по сути никогда моим не было. А Ю Шэн-Ли… где его искать?

Пока я раздумывала, застыв перед воротами королевской тюрьмы, по мостовой зацокали копыта, и я увидела, как приближается карета, запряженная парой вороных. Ярко-алый дракон, змеей изогнувшийся на гербе, сиял издалека, как и покрытая позолотой выгнутая крыша кареты, напоминающая буддийскую пагоду. Приблизившись к воротам, карета остановилась. С козел свесился кучер с уже знакомой мне альтарской внешностью, раскосыми глазами и редкими усиками над верхней губой, отвесил поклон и проговорил с сильным акцентом:

— Сян-Шэн ждать! Господин ждать, ой! Скорей-скорей!

Он смешно зацокал языком, покачивая головой, как гипсовый болванчик. Однако я не спешила бежать к карете. После свидания с Дитером голова казалась чугунной и совершенно пустой, а я была словно на перепутье. Направо пойдешь — Дитера потеряешь, налево пойдешь — себя потеряешь. Позади — решетка королевской тюрьмы, а что впереди? Только туман и неопределенность.

Дверца кареты приоткрылась, полыхнув на солнце золоченой отделкой, точно дракон облизнулся хищным языком, и, к моей радости, я увидела самого Ю Шэн-Ли.

— Госпожа Мэрион, — позвал он. — Не бойтесь, я приехал за вами! Скорее забирайтесь сюда!

И крикнул что-то на своем прерывистом цокающем наречии. Кучер заволновался, соскочил с козел и метнулся ко мне, смешно приседая, хватая меня за руки и повторяя что-то вроде:

— Тай-тай! Скорей-скорей! Ой, господинка!

Я позволила ему подсадить себя на высокий порожек кареты, кони фыркнули, мотнули хвостами, и я в испуге схватилась за деревянные лакированные поручни, совсем как в родных маршрутках. На вивернах, впрочем, путешествовать было куда страшнее, так что я справилась с равновесием и с помощью кучера и Ю Шэн-Ли забралась на обшитое бархатом сиденье.

— Вы тоже приехали навестить Дитера? — спросила я первое, что пришло в голову, метнув тоскующий взгляд в маленькое окно, но у тюрьмы были высокие стены и неприступные казематы, я не могла увидеть Дитера сквозь слои земли и камня, не могла докричаться до него, дотянуться, погладить по небритой щеке, пообещать, что все будет хорошо…

Слезы снова подступили к горлу, и я опустила голову, давя приглушенные рыдания.

— Успокойтесь, госпожа Мэрион, — услышала я ласковый голос альтарца. — Иногда над лесом проносится буря и вырывает с корнем старые и гнилые деревья, а молодые, напитанные соком, гнутся, но не ломаются. Вы напитаны любовью, госпожа. Вас не сломить никакой бурей, потому как вы мудры, а основа всякой мудрости есть спокойствие и терпение.

— Спасибо, Шэн, — поблагодарила я сквозь слезы. — Я не ожидала, что бал закончится… так трагично… так…

— Никто не ожидал, госпожа, — ответил Ю Шэн-Ли. — Но буря однажды минует, помните об этом. К сожалению, увидеться с другом мне не дали. Я приехал за вами.

— За мной? — всхлипнула я, украдкой вытирая воспаленные уголки глаз.

— Да. — Альтарец слегка поклонился.

Я почувствовала, что карета тронулась с места, и услышала цокот копыт и окрики кучера.

— Как же вы узнали, что я здесь?

— Ваш браслет, — улыбнулся Ю Шэн-Ли, взял мою руку и провел пальцем по плетеным нитям. — Хороший подарок, хороший маяк.

— Маяк! — воскликнула я, сразу вспомнив странное свечение, когда меня уводили от Дитера. — Выходит, вы следили за мной?

— Ваша мудрость сопоставима лишь с вашей красотой, — лукаво ответил Ю Шэн-Ли. — Простите мою дерзость, я следил не по зломыслию, а по дружескому поручению.

— Вас попросил Дитер? — догадалась я, и на сердце стало тепло.

— Всего лишь маленькая предосторожность, чтобы знать, где находится его хозяйка. К тому же магия браслета отзывается на эмоции. Должно быть, вы испытали сильное потрясение, раз мне поступил тревожный сигнал.

— Да, Шэн, — грустно ответила я. — Мне разрешили увидеть Дитера…

И я рассказала о своем разговоре и о том, в каком состоянии нашла своего мужа. Ю Шэн-Ли слушал, не перебивая, лишь изредка понимающе кивал, и когда я закончила рассказ, сказал:

— Вам нельзя возвращаться во дворец, госпожа.

— Но там остались Жюли и Ганс, — возразила я.

— Не волнуйтесь, я все устрою. Жюли переедет в мою резиденцию, а Ганса по распоряжению Ди отправлю в Мейердорфский замок. Конечно же я буду счастлив, если и вы окажете честь быть моей гостьей.