Владимир Пекальчук - Предай их всех [СИ]

Барон заблаговременно разузнал от гонцов, что и как, и примерно представлял себе ход бойни в Цитадели. Орки вихрем влетают через ворота, ближайшие к Цитадели — значит, имели информатора — и с ходу атакуют гнездо храмовников. Цитадель эту Гэт-Кин однажды видел: стены неплохие, но места внутри маловато. Когда орки ворвались внутрь, храмовники были обречены, так как развернуть правильный строй негде, а драться с орками без строя попросту невозможно: свалка и хаос — их стихия, в которой, бывало, малые отряды зеленорожих громили двадцатикратно превосходящего врага.

Так что, по большому счету, секрет у врага один: как ему удалось столь малым отрядом пробиться внутрь отлично укрепленного города. Дальше на стороне орков сыграла их чудовищная сила и поле боя, в замкнутых пространствах они смертоносней некуда. Затем, двигаясь плотной группой и используя все еще длящийся эффект неожиданности, они проламываются сквозь разрозненные группы растерянных солдат, покидают город и уходят в сторону Кадории, по пути грабя деревни и караваны.

И вот тут второй вопрос — но уже не к оркам, а к венценосному засранцу на троне Зоданги: а почему он ничего не предпринял? Испугался, что ли? Конные полки легко догнали бы нападавших и расправились с ними… не без потерь, конечно, но все же.

И ладно, все повернулось наилучшим образом. Орки — вот они, за рекой, и всего через четверть часа барон увенчает себя славной победой.

Он повернул голову к капитану королевской кавалерии и указал пальцем:

— Сделаем так. Как только орки перейдут мост, пехота двигается в наступление, двести всадников идут налево за спиной пехоты, а мы отодвигаемся вправо. Орки продавливают вперед, углубляясь в пехоту, вязнут в ней, а мы бьем с двух сторон и сзади.

— Конечно, господин, — охотно согласился капитан и принялся отдавать инструкции сержантам.

Еще бы ему не радоваться, ведь не его посылают в лобовую атаку. Затем барон проинструктировал своего лейтенанта, велев ему наступать и гнать перед собой ополчение, и заверил, что успеет совершить фланговый маневр еще до того, как орки доберутся до регулярного войска. На самом деле, это ни к чему: стоит чуток помедлить — и на жалование наемникам придется потратить гораздо меньше денег.

Довольный своей сообразительностью, Гэт-Кин наблюдал, как караван орков приближается к мосту. Орки начали спешиваться и спокойно, без лишней суеты собираться у моста. Мост узкий, и зеленорожие, видимо, опасаются атаки в тот момент, когда только часть их перейдет на сторону Кадории. На самом деле, барон намерен дать им перейти, потому что ему самому требуется пространство для кавалерийского маневра, да и орки должны отойти от моста, чтобы появилась возможность их окружить.

Он успел хорошо их разглядеть: громилы такие, что тихий ужас, топоры, мечи и палицы их — громадные, какое счастье, что вся мощь первого удара придется не на самого барона. Доспехи массивные, и даже с расстояния в четверть версты хорошо видно, что все они украшены черепами и рогами, да еще и расписаны странными знаками… Орки-демонопоклонники? Хм, если орк носит доспехи, то с таким же успехом он может служить демону.

— Что-то мелковаты они для орков, — заметил капитан.

— Разве? — приподнял бровь барон. — По-моему, в самый раз.

— Орки примерно такого же роста и сложения — но без доспехов, а на этих поглядите какие массивные наплечники. Я так думаю, без брони они помельче будут…

Гэт-Кин пожал плечами, насколько позволял его собственный доспех:

— Ну, орки из-за Мрачных гор, надо думать, они ведь могут быть поменьше. И это резонно: силой в степных сородичей не пошли — так броней компенсировали.

В этот миг противник побежал трусцой и начал пересекать мост. Слышен топот их ног, каменный мост буквально стонет под тяжелыми шагами, а ведь орков едва полсотни. Барон попытался вытереть вспотевшие ладони, но латные перчатки помешали. Кажется, началось. Интересно, почему он не слышит грохота их доспехов?

Протрубил рог, ополчение, выставив перед собой копья, неохотно двинулось вперед, подгоняемое руганью и тумаками пехотных сержантов. Орки, сразу от моста разбежавшись в две стороны, освободили пространство для следующих, образовали таким образом жидкую цепочку, перехватили поудобнее свое оружие и бросились в атаку.

Молча.

Бой с самого начала пошел наперекосяк. Над строем ополчения пролетела команда сержантов «упереть копья», передние ряды ощетинились копьями, пиками и даже заточенными и обожженными кольями, наемники в задних рядах стали упирать свои копья под гораздо большим углом. Орки печально известны своей манерой, делая потрясающие прыжки, с разбегу перепрыгивать передних солдат, приземляться, давя всех и вся, в середине строя и устраивать кошмарную мясорубку, размахивая вокруг себя пудовыми топорами. Однако эти орки поступили совсем иначе.

С разгону они бросились вперед, несясь с невиданной скоростью прямо на копья и колья, и целую секунду барон пребывал в убеждении, что победа достанется ему совсем легко. Но в следующий миг по всей линии раздался треск: толстые жерди с наконечниками ломались, словно зубочистки.

А затем началась настоящая бойня, когда в ход пошли мечи и топоры, и ополчение оказалось совершенно неготовым к такому повороту. В течение нескольких секунд погибли две или три сотни, потом объятые ужасом люди бросились наутек, кто куда мог. Сержанты даже не попытались удержать солдат, спасаясь вместе с ними, затем обезумевшие ополченцы, отступая, буквально опрокинули регулярную пехоту, некоторых затоптав, большинство увлекая с собой в паническое бегство.

Всего за одну минуту с начала боя пехота как войско перестала существовать, разделившись на бегущих в ужасе и погибших, и оказать сопротивление было уже некому.

По команде барона конница принялась выполнять задуманный маневр, но двести всадников, посланные налево, столкнулись с отступающими массами, а затем моментально попали в мясорубку, когда напирающие орки добрались и до них, идя через толпу пехоты, словно нож сквозь масло.

Остальные триста, которых барон вел лично, внезапно обнаружили, что им мешают атаковать на полной скорости пиками свои же солдаты, разбегающиеся во все стороны, а затем бойня развернулась везде, прямо вокруг кавалеристов. Закованные в броню исполины, двигаясь так быстро и проворно, что не всякий эльф мог бы с ними тягаться, появились спереди, слева, справа. Замелькали клинки и секиры.

Королевского капитана по правую руку от барона разрубило напополам: лезвие огромного, покрытого рунами двуручного меча, двигаясь в горизонтальной плоскости, прошло через шею коня и отсекло верхнюю часть туловища всадника. Обезглавленный конь с нижней половиной всадника в седле рухнул, а его голова и верхняя часть тела капитана полетели вперед, на залитую кровью землю.