Эми Батлер Гринфилд - Певчая: Ярость

Тонут…

Я резко села.

— Корабль. «Дорсет». Он еще там?

— Нет, миледи.

Мое сердце колотилось. Мне не стоило оставлять его без присмотра.

— Что случилось?

— Он уплыл в Лондон на рассвете, — сказала служанка. — Там были король, лорд Уолбрук и другие советники. И хорошо, потому что тогда дождь был не таким сильным.

— Они уплыли без меня?

— Да, миледи. Я пыталась разбудить вас, но вы не отзывали. Наверное, это из-за чая, что дала вам ночью. От боли.

Я смутно помнила чай, который служанка настояла принести мне, увидев, что я хромаю. Я выпила чай, чтобы она ушла, потому что я хотела спать.

— Но король хотел встретиться, — я не взяла шоколад, что она протягивала мне. — Меня там ждали.

— Ему сказали, что вы нездоровы, миледи, — сказала служанка. — Остальные попросили его дать вам отдохнуть.

Остальные? Нат? Он надеялся избавить себя от смущения видеть меня после ночной ссоры? Он думал, что мы сможем и дальше избегать друг друга при дворе?

Зря, потому что я больше в это играть не собиралась. Не когда он думал о нас, как он незнакомцах.

— Его величество желает выздоровления, — добавила служанка, — и просит последовать за ним в Уайтхолл, как только это будет возможно.

Я отбросила одеяла.

— Я отправлюсь немедленно.

Но немедленно не получилось. Лодыжка опухла, ее пришлось перевязать, что замедлило меня, и капитан судна сказал, что нужно подготовиться. Когда мы подняли парус, погода была ужасной. Дождь лил без остановки, откладывая продвижение.

Я надеялась, что небо прояснится, когда мы доберемся до Уайтхолл, но там тоже был ливень. Я выбралась у здания с навесом и оглянулась на Темзу. Дождь был таким сильным, что дома Лондона, пристани и башни выглядели серыми, словно город был из теней. Дрожа, я надела капюшон и поспешила внутрь.

Роуэн Кноллис встретил меня там.

— Певчая, мы не ждали вас так скоро. Я слышал, вам нездоровилось?

— Не о чем беспокоиться, всего лишь растянула лодыжку, — я убрала капюшон и стряхнула капли дождя. — Где король? На встрече с Советом?

— Встреча закончилась, но он может быть в парадном зале.

— Я отправлюсь туда, встретимся потом в комнатах стражи.

Но так быстро попасть в парадный зал было сложно. Я заметила свое отражение в позолоченном зеркале по пути и решила сначала сходить в свои комнаты. После пути я была мокрой и растрепанной от ветра, я хотела выглядеть как можно собраннее на встрече с королем, тем более, если там окажется и Нат.

Несколько поворотов, и я услышала пение. Я замерла, насторожившись, случай с русалкой так повлиял на меня. Но потом я услышала смех, он утих, и запел дуэт — тенор и сопрано пели новую итальянскую песню о любви. Я выдохнула с облегчением. Это было не опасно.

Музыка доносилась из комнаты за углом, большой комнаты у покоев королевы, где часто бывала придворная молодежь. Я шла мимо нее, направляясь к себе, и мне стало любопытно, когда я приблизилась. Будучи Певчей, я редко попадала на такие встречи. Даже когда я была при дворе, я редко присоединялась, а когда делала это, результатом была неловкость. Фрейлины и придворные знали, что мне здесь не место. И они были правы. Выбирая между мероприятиями при дворе и требованиями своей магии, я всегда принимала решение в пользу магии.

Я замедлилась у открытой двери. Пение было красивым по всем стандартам, полное приятных гармоний, страстное и манящее. Но, когда я увидела в дверь, кто поет, я была потрясена. Тенором был Нат.

Я не знала, что он умел петь.

С ним была леди Клеменс. Она месяцами вздыхала по нему, как рассказывала Сивилла. Там были и другие женщины. Песня закончилась, и Ната окружил десяток фрейлин, они гудели, как в улье. Все они были к нему дружелюбны, как и он с ними.

Чужой здесь была только я.

Я попятилась с колотящимся сердцем. Но не успела уйти. Нат поднял голову и увидел меня.

Какой я казалась ему оттуда?

Мои щеки болели. Отвернувшись, я побежала по лабиринту Уайтхолл. Я думала, что далеко убежала, но услышала его голос:

— Люси, погоди.

Я обернулась. Он был один, но это лишь немного радовало. Он легко догнал меня, нас разделяло лишь несколько квадратов шахматного пола в коридоре.

Стараясь скрыть расстройство, я сказала как можно спокойнее.

— Так ты поешь. Ты об этом не говорил.

— Не такое обычно говорят Певчей, да?

Ответ был честным, если бы между нами все было иначе, я бы рассмеялась. Вместо этого я отвела взгляд, вспоминая время, когда я была для него Люси, а не «Певчей».

— Я виноват перед тобой, — сказал Нат.

Мое сердце перестало биться.

— Я думал, что делаю так, как будет лучше для нас обоих, — продолжил он. — Я уехал в мир как рыцарь на коне, готовый заплатить любую цену, чтобы доказать, что я достоин тебя. Но я не переставал думать о том, что это будет стоить для тебя. Я не знал, как сильно ты страдала. Я говорю так не себе в оправдание, мне стоило понять, догадаться или постараться выяснить. Но я этого не сделал. Ты права. Я ожидал, что мы встретимся, и все будет как раньше, только лучше.

Я могла лишь покачать головой.

— Так это не работает.

— Знаю, — тихо сказал он. — Если бы все было так просто, я пошел бы за тобой прошлой ночью.

Поэтому он не пошел за мной.

— Что сделано, то сделано, — даже в темном коридоре я видела печаль в его глазах. — Мы теперь, действительно, незнакомцы. Может, даже хуже. Не этого мы добивались, но это так.

Он говорил только правду, и что-то пробралось в меня. Я не понимала, что во мне еще была искра надежды, пока она не погасла.

Со стуком туфелек леди Клеменс появилась на пороге. Она посмотрела на меня со смесью страха и вины, но ее лицо смягчилось, когда она повернулась к Нату.

— Простите, что мешаю. Но остальные просят спеть им еще раз.

— Не сейчас, — сказал Нат, но с ней он говорил нежно, в его улыбке было тепло, которое напугало меня. Может, восхищение было не односторонним.

— Иди, — сказала я Нату. — Я не хотела тебя задерживать.

Слова едва сорвались с моих губ, когда начались крики.

Вопль был громче, чем тот, что я слышала до этого, когда была снаружи. Крик был не одного голоса, а десятков, а то и сотен. Он превратился в ужасный рев, он продолжался, полный страха и боли. Я побежала на звук, как и Нат.

Из-за моей лодыжки Нат легко обогнал меня. Когда я догнала его, он пробивался через толпу стражей у входа, что вел к речной пристани. Было ясно теперь, что звук идет от реки. Я вышла за дверь следом за Натом.

Снаружи, на берегу среди дождя, я не сразу поняла, что не так. Я видела только лодки, спешащие к берегу, и людей, убегающих от реки. Но потом, через занавес дождя, я заметила чудовищную серо-зеленую голову, поднимающуюся из Темзы, и толстый чешуйчатый хвост, раскачивающийся за ней.