Робин Хобб - Судьба Убийцы

Несмотря на все усилия, мой голос становился все более детским и высоким, пока я пыталась уязвить его сотворенными с ним несправедливостями.

Он мне не ответил. Я рискнула всем.

– Мы должны ее убить. Нам надо убить Двалию. Это единственный способ ее остановить!

– Ты злобная маленькая тварь! – завизжала Двалия.

Я услышала, как она возится, пытаясь подняться с койки, но качка была на моей стороне. Двалия оказалась ниже меня. Я не могла ждать Керфа. Он слишком одурманен и вял. Стараясь тихо двигаться в темноте, я наполовину подползла, наполовину соскользнула к Двалии. Чтобы добраться до нее, у меня было всего лишь мгновение, пока корабль не выровнялся на гребне волны.

Приблизившись к ее койке, я с трудом поднялась на ноги и потянулась к Двалии. Она пыталась встать. Я старалась не дотрагиваться до нее, чтобы она не поняла, где я и что собираюсь сделать. Мне пришлось догадываться, где может находиться ее шея. Резко выбросив руки к голове Двалии, одной рукой я коснулась ее носа и подбородка, опустилась ниже и обеими руками схватила ее за горло и сжала.

Она сильно ударила меня по голове. В ухе зазвенело. Я держала крепко, но мои руки были слишком маленькими. Я могла самое большее немного сжать ее шею, но не перекрыть доступ воздуха, как надеялась. Она вопила, я не понимала слов, но слышала в них ненависть. Я потянулась, чтобы вцепиться в ее горло зубами, но наткнулась на щеку. Так я не могла ее убить, но все равно укусила и крепко стиснула на мясистом лице зубы, пытаясь их сомкнуть. Она завизжала и принялась колотить меня кулаками, но вдруг я поняла: она бьет меня в надежде, что я ее отпущу. Она боится оттащить меня от себя, потому что тогда я вырву кусок лица, который у меня во рту. Живое мясо гораздо крепче вареного. Я с усилием двигала челюстями, перемалывая ее плоть, охваченная в равной степени бешенством и ликованием. Она меня мучила, но я ей отплачу. Я знаю – как. Смыкая зубы, я принялась трепать ее плоть, будто волк с кроликом в пасти.

На нас налетел Керф. Я испытала прилив надежды. Если он мне поможет, мы ее убьем. Корабль выровнялся. Керф может поразить ее мечом. Я хотела прокричать ему это, но не могла выпустить свою добычу. И тут, к моему ужасу, он схватил меня.

– Пусти, – сказал он безразличным голосом сомнамбулы.

– Оттащи ее, – велел ему Винделиар. Он уже пришел в себя.

– Нет! Нет, нет, нет! – вопила Двалия.

Она держала меня за голову, прижимая к своему лицу, но Керф был сильнее. Мои зубы сомкнулись, и когда он дернул меня, я вырвала кусок из ее лица. Керф отшвырнул меня, будто землю с лопаты. Я упала, выплюнула мясо Двалии и заскользила по полу, когда корабль опять начал качаться. Добравшись до угла, я постаралась там удержаться. Двалия истерично визжала, а Винделиар приставал к ней с вопросами – ранена ли она, что случилось, что ему делать? Меня затошнило от того, что я сделала. Подбородок был в крови. Я провела по зубам языком и сплюнула.

Винделиар был занят Двалией. Где Керф и что он делает, я не имела понятия. Прочь. Она начнет меня бить, как только сможет. Теперь я знала, какое удовольствие для нее мучить меня. Она меня убьет, и ничто ее не остановит.

Я потеряла опору в темноте на качающемся корабле. Меня прижало к стене, и я стала пробираться вдоль нее, пока не наткнулась на дверь. В корабль ударила волна, и он накренился. Матросы на палубе испуганно закричали. Грядет кое-что пострашнее Двалии. Я решила, что буду бояться кораблекрушения после того, как выберусь из каюты подальше от моей мучительницы.

Когда корабль накренился в очередной раз, меня потащило к противоположной стене. Остановилась я, наткнувшись на чей-то сапог, наверное, Керфа. Я кинулась к стене, нащупала дверь, открыла и выбралась наружу. Дверь закрылась за моей спиной. Двалия все еще орала, проклиная меня. Интересно, сколько у меня времени, прежде чем она поймет, что я ускользнула из каюты.

Я пробиралась в темноте под висящими гамаками. Взрослые люди ругались, молились и плакали. Я налетела на какой-то столб и на мгновение задержалась. Я старалась двигаться тихо, припоминая, что я видела в межпалубном пространстве. Когда корабль начал взбираться на очередную волну, перебежала к следующему столбу. Вцепившись в него, подождала и двинулась дальше, обходя человека. Прочь отсюда. Если мне суждено утонуть вместе с кораблем, пусть это будет подальше от Двалии.

Глава четырнадцатая. Сделка с Парагоном

В отношении рожденного на воле Белого, известного как Любимый:

Нам не удалось определить деревню, где он родился. Все записи о его прибытии в Клеррес либо были неправильно сохранены, либо были уничтожены. Я считаю, что Любимый нашел способ проникнуть в наши архивы, нашел записи, относящиеся к нему и его семье, и спрятал или уничтожил их.

Сговорчивый, когда мы впервые его приняли, он стал неуправляемым, любознательным, лживым и подозрительным. Он по-прежнему был убежден, что он - истинный Белый Пророк, и не собирался принимать наш подход, при котором из нескольких кандидатов Слуги выбирают того, кто лучше всего подходит для этой задачи. Ни доброта, ни суровая дисциплина не поколебали его веру в себя.

Хотя он был бы ценным дополнением к продолжению рода Белых, когда он достиг соответствующего возраста, его темперамент и откровенное поведение давали понять, что будет слишком опасным развлечением для других позволять ему беспрепятственно с ними контактировать.

Я представляю трем коллегам свое мнение. Мы допустили ошибку, изнежив и испортив мальчишку. План усыпить его бдительность и собирать его сны, только побуждал его быть непокорным и скрытным. Продолжить позволять ему свободно передвигаться, посещать деревню, общаться с другими сомневающимися - накликать беду. Моё предложение таково: как предложил наш Белый Пророк, пометьте его татуировками. Ограничьте его. Продолжайте добавлять в блюда снадобья сна и следите, чтобы он был снабжен кистью, чернилами и свитками.

Продержите его до двадцати лет. Тешьте его тщеславие. Скажите ему, что мы держим его в изоляции, чтобы его сны не могли быть запятнаны разговорами с другими. Скажите ему, что, хотя он не истинный Белый Пророк, он служит миру и Пути, продолжая видеть сны. Позвольте ему проводить время, но не позволяйте ему смешиваться с другими Белыми.

Если к концу этого времени он не станет управляемым, отравите его. Это мое предложение. Вы можете проигнорировать его, но потом не вините меня в его деяниях.

Симфи

Дайте человеку пугающее задание. Затем поставьте его в ситуацию, когда он должен ждать, чтобы выполнить это задание. Сделайте это ожидание максимально сложным. Удерживайте его там, где он мало что сможет сделать и ограничьте возможность побыть в одиночестве. Время остановится для этого человека. Я знаю, что это правда.