Робин Хобб - Судьба Убийцы

Мою руку будто захлестнуло холодной водой, таким сильным было течение. Как прикосновение отца, когда он не ограждал своих мыслей, до того, как я научилась защищаться. Течение Винделиара выдергивало мысли из моей головы. Я ощущала, как он держит Керфа, словно затягивая веревку на его разуме. Керф не был слабаком. Он весь напрягался, будто пес, рвущийся на поводке. Я отдернула руку и, сочувственно похлопав Винделиара по предплечью, попыталась скрыть то, что почувствовала.

– Мне жаль, что она тебя за это наказала.

Он уставился на меня.

– Ты подумала о своем отце.

У меня сильно забилось сердце.

Стены, стены, стены .

– Все время скучаю по отцу, – ответила я.

Он потянулся ко мне, и я встала.

– Мне так холодно. Пойду в каюту. Керф, ты не замерз?

Глаза Керфа вспыхнули, и Винделиар отвлекся, чтобы призвать дернувшегося пса обратно к ноге. Пока он занимался Керфом и не следил за мной, по пути в каюту я оказалась вне его доступа. Матрос на палубе, который сворачивал трос, опустил руки и уставился на меня. Итак, Винделиар маскирует меня и контролирует Керфа. Но два дела одновременно его напрягают. Полезная информация.

Однако я вручила ему оружие, которое лучше бы ему не иметь. А если он догадается, что, соприкоснувшись со мной кожей, сможет проникнуть в мой разум? Я на него не оглянулась и постаралась не задерживаться на этой мысли. Теперь я сомневалась, что способна привлечь Винделиара или Керфа на свою сторону. Мимо прошел старый матрос в облепившей спину мокрой рубашке, шлепая по палубе босыми ногами. На меня он даже не глянул.

Через люк я спустилась по трапу в недра корабля, где меня ждала наша убогая каюта. Я пробиралась между висящими гамаками и матросскими сундуками, рассматривая людей, мимо которых шла. Несколько калсидийских торговцев, сгрудившись, ворчали на погоду и пиратов. Я остановилась возле них. На меня никто не взглянул, но из их беседы я узнала, что наш корабль славится как самый быстрый в Калсиде. Его неоднократно преследовали пираты, но ни разу не взяли на абордаж. Корабль также избежал столкновений с так называемым Таможенным флотом и проскользнул незамеченным мимо Пиратских Островов, так и не заплатив дань королеве Этте и ее головорезам.

– А пиратские корабли, которые могут за нами погнаться, они из Таможенного флота? – громко поинтересовалась я, но ко мне никто не обернулся.

Спустя мгновение сидящий с краю молодой парень сказал:

– Забавно, что у королевы, которая правит Пиратскими Островами, проблемы с пиратами.

Седоусый торговец громко рассмеялся.

– Забавно и радостно для тех из нас, кому доводилось быстро проплывать мимо Пиратских Островов, надеясь, что король Кеннит нас не заметит. Он забирал корабль, команду, груз и поступал с ними по своему усмотрению. Те, кто не могли заплатить выкуп, становились жителями Пиратских Островов.

– Кеннит? Или Игрот? – уточнил юноша.

– Кеннит, – ответил мужчина постарше. – Игрота я не застал, он был гораздо более жестокой скотиной. Он забирал груз, убивал и насиловал команду и пускал судно ко дну. У него был живой корабль, а такие невозможно обогнать. Из-за Игрота торговля заглохла на годы. А однажды он просто исчез, – торговец уставился на юношу и насмешливо добавил: – Поговаривают, что в штормовые ночи можно увидеть вдали его призрачный корабль – паруса охвачены пламенем, а носовая фигура пронзительно кричит в агонии.

Мгновение царила тишина. Юноша испуганно смотрел на рассказчика, а затем все разразились смехом.

– Как ты думаешь, мы ускользнем от Taможенного флота королевы Этты? – спросил юноша, пытаясь немного спасти свою гордость.

Засунув руки за богато украшенный кушак, торговец постарше поджал губы и принял философский вид.

– Либо ускользнем, либо нет. Я заключил сделку, что если корабль сможет провезти нас мимо Таможенного флота, я заплачу капитану половину того, что заплатил бы им. Хорошая сделка, у нас уже были такие договора. В трех рейсах из пяти мы от них ускользнули. Я считаю, это неплохой расклад. Думаю, мое скромное предложение заставит его прибавить парусов.

– И правда, неплохой расклад, – согласился юноша.

Я услышала, что по трапу кто-то неуклюже спускается, и, подняв голову, увидела Керфа и за его спиной Винделиара.

– А вот и вы! – живо сказала я. – Я поспешила вперед, чтобы укрыться от дождя.

Керф ничего не ответил, а Винделиар бросил на меня хмурый взгляд и сухо произнес:

– Нам лучше вернуться в каюту.

Он провел Керфа мимо меня. Я не сдвинулась с места.

– Что со мной будет? – громко спросила я. – Зачем я Двалии? Почему она отправилась в такую даль, столько всего разрушила и пролила так много крови? Она продала в рабство Аларию, чтобы увезти нас из Калсиды, даже не задумавшись над тем, что они вместе совершили такое далекое путешествие. Почему не продала меня? Или тебя?

– Тише! – прошептал Винделиар. – Я не могу говорить с тобой здесь.

– Потому что они меня не слышат? И не видят? И сочтут тебя помешанным, который разговаривает сам с собой?

Я повысила голос и отчетливо выговаривала каждое слово.

Один из мужчин повернул голову, нахмурившись, будто ему что-то послышалось, и Винделиар потерял контроль над Керфом. Спустя мгновение у Керфа опять стали пустые глаза, а Винделиар взглянул на меня, дрожа от усилий.

– Пожалуйста, брат, – попросил он прерывистым голосом.

Я должна была его ненавидеть. Он содействовал моему похищению и держал в подчинении, когда меня увозили. Он скрывал меня и Шун от всех, кто мог нам помочь, и до сих пор делал меня невидимой. Я была узницей Двалии, но он – моим тюремщиком.

Очень неразумно его жалеть, но я жалела. Я старалась сохранить ледяное выражение, когда из его светлых глаз хлынули слезы.

– Пожалуйста... – выдохнул он, и я сломалась.

– Тогда в каюту, – сказала я тише, более нормальным тоном.

От страха он сорвался на визг.

– Она нас услышит. Нет!

Один из торговцев отвернулся от товарищей и осуждающе посмотрел на Винделиара.

– Сэр! Вы подслушиваете нашу личную беседу?

– Нет. Нет! Мы вымокли под дождем и хотим немного обсохнуть. И все.

– И не нашли другого места, кроме как стоять возле нас?

– Я... мы уходим. Сейчас.

Винделиар бросил на меня отчаянный взгляд и подтолкнул Керфа. Должно быть, торговцу показалось странным, что они развернулись и поднялись по трапу на палубу под дождь. Я неторопливо пошла за ними. Винделиар дрожал, ведя нас обратно к рубке. Но наше место уже занял один из матросов и сидел там, пыхтя трубкой. Он посмотрел на Винделиара и отвернулся. Я громко откашлялась. Парень лишь слегка вздрогнул.

– Брат! – упрекнул меня Винделиар и побрел по палубе, а Керф вяло потянулся за ним. Подстегиваемый разыгравшимся ветром, усилился дождь. Укрыться было негде. Нам ничего не оставалось, кроме как горестно прислониться к ограждению у борта.