Царство женщин. Сердце Аризеля (СИ)

Мы вместе станем сопротивляться гнёту Империи, поддерживая друг друга. И теперь мне ясно видно, за что всё это время так упорно сражался, сражаюсь и буду сражаться до последнего вздоха.

Глава 17. Безутешные откровения

По возвращению в Аризель горбун был оправлен в съёмную комнату в «Безголовой курице». Там же я повстречал нашего новоприобретённого раба, после того как получил запасной ключ от злобно глядящего на меня хозяина таверны и ворчащего себе под нос: «сделали из моего приличного заведения бордель». Но при этом он продолжал исправно принимать плату.

Переводя дух после поездки и подминая под себя скрипучую постель, я не торопился идти в армейский район, предчувствуя, что ожидали там чёрного рыцаря, ушедшего в самоволку, далеко не с распростёртыми объятиями. Паренёк уставился на меня, ожидая, когда на него обратят внимание и упорно не замечал горбуна, принявшегося складывать смятые вещи неряхи-раба и уносить грязную посуду на кухню.

Но мне было не до безымянного приятеля Ром. Вот бы выпить сейчас кружку яблочного сидра, пойло в большинстве таверн и в подмётки не годилось напиткам Светлого края. Вкусные же напитки позволить себе могли лишь богачи. Каждый кусочек моего тела просто звенел от напряжения и усталости.

Мягкая ухоженная ладонь опустилась на колено и поползла по внутренней стороне бедра, от неожиданности я вздрогнул, тут же схватив запястье парня, прильнувшего ко мне. Он сморщился от боли тисков:

― Ай-ай-ай!

Я отпустил руку, поднявшись.

― Неужели я настолько вам противен? ― спросил раб, потирая покрасневшее запястье.

― Когда рабы стали настолько наглыми, что касаются без дозволения свободных людей?

Милое личико неприятно скривилось, но всего на мгновение, уступив место яркой улыбке:

― Я увидел, как вы напряжены, и всего лишь хотел помочь.

― Почему ты ещё здесь? ― я скрестил руки на груди. ― Адигоре удалось тебя выкупить?

― Не знаю. Разве похоже, чтобы мне что-то докладывали?

― Точно. Подумай над своим именем на досуге, ― я взял Велимир, привязал его к поясу, затем вручил ключ от комнаты вернувшемуся с кухни с краюхой хлеба горбуну. ― Не выпускай его. Можешь применить силу, если придётся.

Бросив взгляд на озадаченного и как будто бы испуганного паренька, я вышел. С рабами случалось столько ужасных вещей, а ему внушила страх необходимость придумать себя имя? Или, быть может, покоробила вероятная свобода, в которой все решения придётся принимать самому, так же, как и искать пищу и жильё? Всё-таки он разительно отличался от Арчи.

Ноги несли меня к неизбежному, тому, от чего я не мог убежать, по крайней мере, не прямо сейчас. Но улицы города выглядели по-прежнему унылыми и полными голодных и беспризорных стариков, просящих подаяния. Ничего не переменилось за время моего отсутствия.

Проходя мимо здания дозорной службы, я заглянул на доску с надписью «Разыскиваются». Ни одного знакомого лица на набросках лиц, сделанных каким-то талантливым художником, разумно рассудившим, что дозорная служба куда почётнее существования в качестве творца полумужа. Но в списках сбоку значилась троица островитян, путешествующих вместе, и давалось описание бедолаги Олли Мота, изображавшего из себя чёрного рыцаря. Обладающий довольно приметной и запоминающейся внешностью, он теперь едва ли мог скрыться от властей без помощи Соль и остальных.

Отправившись дальше, я поймал себя на том, что уже привык к расступающимся на пути полумужам и почти не глядел в их сторону. Отчасти я надеялся встретить по дороге Адигору и рассказать ей о счастливом вызволении пленниц из мраморного карьера, но с этим не повезло.

Переступив границу армейского района, я стал замечать на себе взгляды солдат и других рыцарей. Недобрые, настороженные взгляды. Однако никто не раскрывал рта и, как и было положено, выказывали уважение, прикладывая ладони к сердцу. Даже если не знали о моей скорой неизбежной участи, то непременно догадывались о ней. Недолго плечу осталось носить на себе чёрный плащ. Хорошо, что я не успел позлоупотреблять властью, задирая обычных солдат, но мне ещё могли припомнить убитого пленного республиканца.

За столь, казалось бы, короткий срок я успел сродниться с шёлковым куском ткани, струящимся по руке. И с грустью размышлял о своей скорой утрате. Наверняка, Ари Зель сорвёт его с меня у всех на глазах, чтобы было особенно позорно и неповадно другим ослушиваться приказов красного рыцаря.

Без приключений достигнув казарм, я проверил нашу с Адигорой комнату, но не обнаружил её и там. И куда стражница могла подеваться? По дороге мне попались члены, пока что, моего отряда, значит их не посылали с заданием. А до обеда было ещё далеко. Душевые тоже пустовали. Наверное, задержали какие-то дела, связанные с рабом Ром. Хотелось бы узнать, как Адигоре удалось сохранить его у нас, когда оплаченная аренда уже истекла.

Задумчиво глядя себе под ноги, я вышел из казарм и наткнулся на удивительную тишину, сменившую недавний оживлённый говор и солдатскую суету. С замирающим сердцем я поднял голову и увидел принца Ари Зеля в доспехах, украшенных красным плащом, искрящимся на солнце подобно бушующему пламени.

― Вот и блудный рыцарь вернулся! ― возвестил красный рыцарь с усмешкой на губах, но не было смысла повышать голос, все вокруг и так притихли, не отрывая алчущих взглядов от разыгрывавшейся сцены.

Я приблизился к командиру, опустив глаза, всецело признавая свою вину и не думая дерзить. Возможно Ари Зель не ожидал от меня такого смирения, и сказал следующее:

― И даже не станешь бороться?

― Что же я могу сделать, принц?

― Я, ― красный рыцарь отошёл назад на несколько шагов, выходя на площадь, посреди которой больше не торчал столб, а выемка от него была засыпана землёй, ― вызываю чёрного рыцаря Вас Ха на поединок! Стычки между солдатами запрещены, но законные поединки между рыцарями дело другое, ― пояснил он озадаченным лицам, в числе которых оказалось и моё. ― Одержишь победу надо мной, заслуженно получишь бежевый плащ. Проиграешь, сохранишь чёрный, но потеряешь свои шикарные волосы. Если откажешься от поединка, то лишишься звания чёрного рыцаря.

Ответ был очевиден. Плащ мог пригодится ещё для множества дел. Но я знал, Ари Зель не станет меня щадить. Может он мечтал о возможности скрестить со мной мечи с того самого вечера, когда мы схлестнулись на складе в окружении обжигающего огня и удушающего дыма?

Толпа оживилась, взбудоражилась, потирая руки в ожидании увлекательного зрелища. Чтож, хоть кому-то сейчас весело.

― Я согласен, ― ответил я принцу. ― Здесь и сейчас?

Он улыбнулся ещё шире, ядовито-зелёные глаза заблестели: