Джульет Марильер - Полет ворона (ЛП)

Бой продолжался, и толпа вскоре тоже притихла. Участники устали, скоро один из них ошибется, упадет на колени и выронит оружие. Они уже продержались дольше, чем я думала.

Король поднялся на ноги, участники отпрянули, тяжело дыша.

— Опустите оружие, — сказал Кельдек.

Стражи вышли вперед, воины отдали мечи и ножи. Похоже, логика победила, и решили признать ничью.

— Мой народ, — сказал король, раскинув руки, словно хотел всех обнять, — Мне жаль вам сообщать, что даже среди моих верных воинов бывают предатели. Это случается редко, ведь мои Силовики — лучшие из лучших, сильные воины, опасная сила. Я ожидаю от них того же, что и от каждого мужчины, женщины и ребенка в Олбане. Полной верности. Люди, что перед вами, ошиблись после нашей прошлой встречи. Ошибки были небольшими, но и такие могут привести к серьезным проблемам. Если не проверять, непослушание разрастется злом в сердцах людей. Мой народ, я не буду терпеть этого в любой форме. И очень больно, что такое может случиться и в рядах моих воинов. Этот бой был среди равных бойцов, которым я доверяю или доверял, — Кельдек говорил как разочарованный отец, печальный и мягкий. Может, когда Силовик расстраивал его, таким было наказание. — Мне больно так делать, — сказал король. — Но должна быть справедливость, урок нужно выучить. Воины!

Участники стояли бок о бок, прижав к бокам руки.

— Вы будете биться насмерть. Без оружия. Победите, и о ваших ошибках забудут. В этот раз.

Они держали себя в руках. Им могли приказать показать силу новым воинам. Они выпрямились, встали напротив друг друга на расстоянии двух шагов. Четверо Силовиков из отряда Оленя встали вокруг них, отмечая границы поля боя. Они бились, а я думала, как больно знать, что нужно убить товарища, чтобы спасти себя, доказать свою верность. Я отметила, как ужасно такое наказание, ведь оба воина показали себя сильными, равными. А если бы они отказались? Король придумал бы что-то страшнее, опаснее, что убило бы обоих.

Казалось, они будут биться весь вечер, ведь выглядели равными. Один бросал другого на землю, но тот вырывался и показывал силу. Один прыгал на спину другого и впивался, стараясь задушить, но тот кружился, пока не сбрасывал со спины противника. Солнце двигалось по небу, тени удлинялись. У ворот парень с барабаном начал отстукивать ритм, словно прося перемены.

И все же один из участников начал уставать, ощутив это, другой обрушил череду быстрых ударов по животу, спине и лицу. Когда его противник пошатнулся, он набросился, как волк, и быстрым движением повалил его на землю, заломив руки за спину. Толпа приглушенно кричала, бой затянулся, и люди устали. И Кельдек был полон сюрпризов.

— Мой король, — голос победителя был ровным. — Я без оружия. Вы позволите ножом покончить с боем милосердно?

«Прошу, — просила я. — Если это должно случиться, то пусть будет быстро. Или передумай и пощади обоих. Ты сказал, что их ошибки были небольшими».

Кельдек бесстрастно следил за боем. Он поговорил с женой, и я увидела, как она качает головой.

— Ты не слышал, Буан? Без оружия. Покончи с этим.

А потом случилось что-то странное. Когда Буан отпустил руки поверженного мужчины, тот не стал бороться. Он перекатился на спину и посмотрел на Буана, сидевшего над ним. Я не видела, что прошло между ними, но, может, это было понимание, что все закончит быстро человек, которому ты доверял, и это не самая худшая смерть.

Буан прижал большие пальцы к шее мужчины и надавил, душа с силой, отточенной годами тренировок. Он встал и повернулся к Кельдеку.

— Да здравствует король! — крикнул он, и Силовики вокруг поля завопили. — Да здравствует король!

Силовики из отряда Котика унесли погибшего мужчину. Взмахом руки Кельдек прогнал Буана, а тот поклонился, забрал оружие и исчез в рядах товарищей. Пока что его пощадили.

Я не знала, что сделал проигравший, чем заслужил убийство от руки друга. Они жили жестоко, и можно было даже захотеть порабощения, чтобы не ослушаться короля. Я молилась, чтобы о побеге Флинта на острова не доложили королю. Чтобы его не вывели на поле и не стали наказывать на моих глазах.

И что ждет Тали?

День еще не закончился. Людей наказывали за неуместно произнесенные слова, за то, что не там стояли, за то, что пытались защитить жен и детей. Мне было плохо, грустно, я злилась. Если боги еще смотрели на Олбан, сейчас они точно отвернулись.

«Когда придет мятеж, — подумала я, — когда мы победим, мы вернем правильное Собрание. Но мы не забудем, чем оно смогло стать, люди должны помнить, чтобы этого не повторилось», — я пыталась представить план Регана в действии: множество воинов и обычных людей, доброго народца и мятежников идут через эту ограду, чтобы сразиться с армией короля. Я старалась представить себя среди этого, использующую дар. Но я не могла этого увидеть, слишком много ужасов произошло сегодня. Даже если Реган одолеет короля, как может ущерб Олбану быть восстановлен за одно поколение, за два или три? Все мужчины и женщины, стоявшие здесь, смотрели и молчали, и каждый, кто не возражал, но хотел, был таким же виноватым, как сам Кельдек.

Все мы были запятнаны.

Поздний вечер. Многие зрители сидели, устав от долгого дня, предвкушая еду и эль, которые обещал король. Никто не обрадовался, когда снова прогудел рожок. Но когда король встал, чтобы заговорить, все повернулись к нему.

— Оуэн Быстрый меч! — позвал Кельдек. — Выйди вперед.

Мужчина вышел из рядом отряда Оленя к королю, и я вздрогнула. Это был Флинт без маски Силовика. Он грациозно опустился на одно колено и склонил голову. Люди рядом со мной вытягивали шеи, чтобы видеть.

Король ждал. Подошли четыре Силовика, по одному из каждого угла поля, и встали неподалеку от Флинта. Он не двигался с опущенной головой. Это публичная казнь? Бой одного с четверыми? Холод сковал меня.

— Посмотри на меня! — четко говорил король. — Ты вызван ответить на обвинение в неверности. Ты — человек короля, лидер отряда, верный слуга правителя. Ты годами хорошо служил, действовал со смелостью и дисциплиной. Ты отдавал силу королю, успокаивал мудрыми словами. И в ответ недоверию я говорю за тебя, в ответ искаженным словам и шепоту во тьме я говорю, что верил в тебя, — в голосе короля была нежность, он видел во Флинте настоящего друга, почти брата, звучал искренне. А потом тон резко изменился. — Если ты предал мое доверие, если ты бросил в мое лицо ценным даром дружбы, то ты за это заплатишь. Что ты можешь сказать? Говори!

Флинт поднял голову и посмотрел в глаза короля. Лицо его было белым, как мел.

— Я верен королевству Олбан, — сказал он. Его голос был тихим, но все молчали, оцепенев от напряжения их разговора. — Никто не докажет, что это не так. Я заверяю, что доказательств нет. Мой король, моя жизнь в ваших руках, а король Олбана не будет так легко решать судьбу того, кто верен ему с давних времен. Если вы верите, что я подвел вас, если вы верите тем, кто обвинил меня, то я приму это. Вы король. Я приму любое наказание, что вы назначите.