Джульет Марильер - Полет ворона (ЛП)

О, боги, только бы Шалфей или кто-то из ее клана были в лесу ночью. Чтобы я не была одна.

Тали вздрогнула. Восхищение пробежало по толпе. Она застонала, подняла голову, протерла глаза. И села.

На миг, на один вздох, я подумала, что она встанет на ноги, сильная и смелая. Она попыталась встать, ноги не послушались, и она рухнула на землю у кровати. Она издала звук, ужасающий вой без слов, животный ужас. Один из Силовиков подошел к ней, большой, в высоких сапогах и черной одежде. Он хотел помочь ей подняться на ноги, но она отпрянула, сжалась, придвинувшись к скамейке, поддерживающей кровать. Она лепетала без смысла, без разума, но с паникой.

Я подавила волну тошноты. Ушла. Она ушла. Дар Поработителя, что никогда не ошибался, подвел его. Чары не сработали как надо, Тали больше не будет собой. Но не будет и слугой Кельдека, не будет учить новых воинов или работать стражем. Флинт разрушил ее. Разве он не говорил, что самых смелых и упрямых ломать сложнее всего? В голову пришла мысль, что это нарочно. Мог Флинт выбрать этот путь, чтобы Тали не стала послушной Кельдеку? Мог он разрушить подругу, лишь бы она не выдала дело?

— Черная ворона, спаси нас, — прошептал юный фермер. — Они же говорили, что он не ошибается.

— У всех бывает, — сказал кто-то еще. — Смотрите на нее! Как беспомощный младенец. Она даже обмочилась.

Двое Силовиков подняли Тали, на ее сорочке было темное пятно, лужа была под ногами. Она боролась, но не с силой, как раньше, а дико, как ребенок. Они не отбивались, только держали ее.

Флинт не двигался и не говорил. Свет факела играл на его мрачном лице, он смотрел на короля. Толпа шепталась, а поверх были вопли испуганной Тали.

Мне снова было двенадцать, я была в доме бабушки, смотрела, как она просыпается после чар Поработителя. Смятение было в ее глазах: почему здесь эти люди над ее кроватью? Жалкие крики без слов, она ничего не помнила. Запах, она не управляла телом. Я не могла помочь, я не могла успокоить ее, пока люди короля не уйдут. Мудрая женщина, которую я так любила, ушла навеки. И жалкая оболочка передо мной, дрожащая и рыдающая, не могла себе помочь, и у нее была только я.

Король поднялся на ноги. Толпа притихла. Флинт провалился, он мог умереть. Может, я потеряю обоих до наступления ночи.

— Двенадцать из тринадцати тоже впечатляет, — сказал Кельдек с улыбкой. Он говорил поверх воя Тали. — И ты развлек нас, хоть мы ждали не этого. До следующего раза нужно отточить навыки, Оуэн. Если бы это был мужчина, что мог стать Силовиком, я бы не простил тебе эту ошибку.

— Да, мой король, — он говорил спокойно, словно ничего не произошло, словно Тали не рыдала и сжималась, как побитый ребенок.

— Это все было по воле королевы, так что миледи и говорить последнее слово, — сказал король. — Уже поздно, люди устали, им нужно поесть и поспать. Завтра будет новый день, полный новых развлечений. Миледи, вы будете говорить?

Она величественно встала в своем алом платье.

— Спасибо, мой король. Народ Олбана, мы знаем силу порабощения, как она может вернуть разум на путь верности. Порой, как с этой женщиной, разум так искажен, так слеп, что его не исцелить чарами, даже если это руки умелого Оуэна Быстрого меча. Непослушание привело ее сюда, неуважение к закону короля. И вы видите сами результат, к которому она себя привела.

Тали заревела без слов, билась в хватке Силовиков. Один зажал рукой ее рот и выругался, когда она укусила его.

— Уведите ее! — приказала Варда. — Она не подходит ни к этой компании, ни к какой-то еще. Ее вид оскорбляет меня. Избавьтесь от нее. Уберите. Немедленно!

Силовики поговорили. Флинт и мужчина из сна подняли Тали под руки и потащили прочь. Туда они уносили и проигравшего на состязании с бревнами. Я была близко, слишком близко. Я пригнулась. Что означало «избавьтесь от нее»?

Глашатай вдали просил тишины. Силовики уже убрали кровать и скамейки. Рожки прогудели, и пара быков прошла через врата крепости, таща за собой телегу с едой и бочками с элем. Все вокруг смотрели туда. А Флинт огляделся и заметил меня. Он вздрогнул от потрясения, но взял себя в руки и стал бесстрастным. Он умел это делать. Он едва заметно кивнул головой в сторону открытых ворот лагеря. Они уводили туда и тали. Шанс оставался. Для нее было уже поздно, но не для Тенепада.

— Простите, мне стало плохо, простите… — я быстро, пока все восхищались щедростью Кельдека, пока король говорил с верными людьми, проталкивалась сквозь толпу с сумкой на плече, посохом в руке. Я наступала на чьи-то ноги. — Простите, нужно в туалет…

— Мой верный народ!

Меня уже не видели ни толпа, ни стражи, когда голос Кельдека зазвенел в финальной речи дня. Они прошли врата и двигались по лагерю к реке. Они прошли пристройку, куда уносили проигравших. Я бежала за ними, не зная, что могу сказать в присутствии Силовиков. Что хотела королева? Зачем они повели Тали в лес? Хотели бросить его, хотя было ясно, что она о себе не позаботится? Они обернулись, увидели меня и остановились.

— Ка-а-а… — Тали бороласи в хватке мужчин, пыталась что-то сказать. Ее голос был громким, но без эмоций. Полоумная. Теперь ее будут называть так. Над ней будут насмехаться, если она будет жить среди обычных людей. — Ка-а-а…

— Все хорошо, Люда, — сказала я, стараясь держать голос спокойным, пока я шла к ним. Я сняла шаль и окутала ее плечи, скрыла изорванную сорочку. Мои руки дрожали, а сердце колотилось. — Я за тобой присмотрю, — и я сказала Флинту. — Я подруга этой женщины. Я шла с ней, пока ее не поймали. Меня зовут Калла, и я отведу ее домой.

— И где дом? — спросил второй Силовик.

— На запад, а от Скрытой воды на юг, — сказала я. Там была территория Рейвенсберна, так что я не врала.

— Сначала уйдем из виду, Роан, — прошептал Флинт, потащив Тали к реке. — Это приказала королева. Нам нужно уйти за деревья, пока люди не пошли сюда, — и он сказал мне. — Дай это мне, будет быстрее, если у тебя не будет вещей, — он забрал мою сумку и повесил на плечо.

Пересекать реку было неловко. Раш здесь впадала в Глубоководье и расходилась на три ручья. Тали была в ужасе, они вели ее вдвоем, а я шла, используя для равновесия посох. Дно было из скользких камней, и хотя вода доходила только до колен, текла она быстро. Я видела, как Флинт смотрит на меня, хмурясь. Он пытался, наверное, выразить взглядом извинение.

«Должен был найтись другой выход», — мрачно подумала я, хотя знала, что так не честно. Для него и Тали важнее было дело. Место Флинта при дворе было в опасности, это мешало плану, это было важнее выживания Тали. Я знала, что если бы он поговорил с ней, она потребовала бы того же. Андра молчала в лесу, пока умирал ее брат, таким был выбор мятежников. Товарищей ты уважал, ценил, сражался рядом. И приносил в жертву для общего блага. Было сложно принять это. Было сложно идти рядом с Флинтом и не осуждать его.