Джон Толкин - Две крепости

Арагорн остановился и тщательно изучил следы.

— Они здесь немного отдохнули, но, судя по всему, уже давно. Боюсь, Леголас, сердце вас не обмануло: три дюжины часов миновало с тех пор, как на этом месте была стоянка. Если орки шли дальше с такой же скоростью, то вчера на закате достигли границ Фангорна.

— Я ничего не вижу ни на севере, ни на западе — только трава, тонущая в дымке, — признался Гимли. — Увидим ли мы лес, если взберемся на холмы?

— Он еще очень далеко, — ответил Арагорн. — Если я правильно запомнил, эти склоны тянутся на восемь или больше лиг к северу и поворачивают на северо-запад, к Энтвошу, а там еще около пятнадцати лиг.

— Что ж, пойдем, — сказал Гимли. — Мои ноги обязаны не чувствовать пройденных миль. Но они шевелились бы лучше, будь на сердце легко.

Солнце уже садилось, когда холмы кончились. Много часов путники не давали себе отдыха и теперь передвигались медленно. Спина Гимли согнулась. В работе и в пути гномы тверды как камень, но бесконечная охота начала сказываться и на нем, когда надежда покинула сердце. Арагорн шагал за ним, угрюмый и молчаливый, снова и снова наклоняясь, чтобы осмотреть след или какой-нибудь знак на земле. Только Леголас ступал легко, как всегда: ноги его, казалось, едва касаются земли и даже следов не оставляют. Все необходимое он черпал в эльфийском хлебе, а спал Леголас, если это можно назвать сном, с открытыми глазами, давая своему мозгу отдохнуть и блуждая при свете дня в причудливом мире эльфийских сновидений.

— Давайте поднимемся на тот зеленый холм! — сказал он.

Устало плелись охотники за ним по длинному склону, пока не оказались на вершине. Этот холм, круглый, гладкий и голый, стоял обособленно у самого северного конца склонов. Солнце садилось, и вечерние тени надвигались, как занавес. Путники были одни в сером бесформенном мире. Лишь далеко на северо-западе в свете угасающего дня отчетливо виднелась еще более густая тьма — Туманные Горы и лес у их подножия.

— Ничего не видно, что могло бы помочь нам в выборе направления, — посетовал Гимли. — Придется снова остановиться и переждать ночь. Становится холодно!

— Ветер северный, с заснеженных земель, — пояснил Арагорн.

— А утром дул восточный, — заметил Леголас. — Но отдыхайте, если можете. И не расставайтесь с надеждой. Неизвестно, что будет завтра. Выход часто становится очевидным на восходе солнца.

— Солнце трижды всходило за время нашей охоты и никакого решения не принесло, — проворчал Гимли.

Ночь выдалась холодная. Арагорн и Гимли спали беспокойно. Открывая глаза, они неизменно видели Леголаса, стоявшего рядом или бродившего взад и вперед и притом тихонько напевавшего что-то на своем языке. Так прошла ночь. Вместе наблюдали они, как медленно занимается рассвет и в небе, теперь чистом и безоблачном, всходит посвежевшее солнце. Опять подул восточный ветер и полностью развеял туман. В резком свете перед ними открылась мрачная пустошь.

Впереди и на востоке виднелись ветреные нагорья Рохана, которые уже мелькнули перед ними много дней назад с Великой Реки. К северо-западу простирался темный лес Фангорн, на расстоянии в десять лиг начинались его тенистые окраины, а затем он терялся в голубоватой дымке. Еще дальше, как бы плавая в сером облаке, торчала вершина Метедраса, последнего пика Туманных Гор. Из лесу навстречу путникам выбегал Энтвош. Здесь его ложе было тесным, течение быстрым, а берега заросли густым кустарником. След орков уводил от склонов к реке.

Взглядом пробежав по нему к реке и от реки к лесу, Арагорн увидел на зеленом фоне быстро движущееся темное пятно. Он лег на землю и внимательно прислушался. Леголас, стоящий рядом с ним, тонкой рукой прикрыл свои яркие эльфийские глаза от солнца и увидел не пятно, не тень, а маленькие фигурки всадников. Блеск утра на остриях их копий был подобен блеску слабых звезд, которого не различает взгляд смертных. Далеко за всадниками поднимался тонкими струйками черный дым.

Было тихо, и Гимли мог слышать, как шуршит в траве ветер.

— Всадники! — воскликнул Арагорн, вскакивая на ноги. — Множество всадников на быстрых конях приближаются к нам!

— Да, — подтвердил Леголас, — их более сотни. У них желтые волосы и сверкающие копья. Предводитель их очень высок.

Арагорн улыбнулся.

— Острые же глаза у эльфов! — сказал он.

— Нет! До них не более пяти лиг, — отозвался Леголас.

— Пять лиг или одна, — заметил Гимли, — здесь нам негде от них укрыться. Будем ждать или продолжим путь?

— Будем ждать, — отозвался Арагорн. — Я устал, и охота наша не удалась. Да и похоже, нас опередили: эти всадники возвращаются по следу орков. Мы можем получить от них какие-нибудь новости.

— Или удар копьем, — заметил Гимли.

— У них три лошади без всадников, но хоббитов среди них я не вижу, — вмешался Леголас.

— Я не сказал, что мы получим хорошие новости, — заметил Арагорн. — Но добрые они или дурные, мы будем ждать их здесь.

Три товарища оставили вершину холма, где их легко было заметить на фоне бледного неба, и медленно спустились по северному склону. Неподалеку от вершины они остановились и, закутавшись в плащи, сели рядком на траве. Время тянулось медленно и тяжело. Дул резкий пронзительный ветер. Гимли заметно волновался.

— Что вам известно об этих всадниках, Арагорн? — спросил он. — Не дождемся ли мы здесь того, что нас просто убьют?

— Я бывал среди них, — ответил Арагорн. — Они горды и упрямы, но сердца у них честные. Они щедры и в мыслях и в делах. Храбры, но не грубы; премудры, но необразованны. Они не пишут книг, но поют много песен, как пели еще до Темных Дней. Но не знаю, что здесь произошло позже, не знаю, как ведут себя рохирримы, оказавшись между предательством Сарумана и угрозой Саурона. Издревле они дружили с людьми Гондора, хотя и не похожи на них. Давным-давно, в забытые годы, их привел с Севера Эорл Юный, и они скорее всего родичи людей Бэрда из Дейла и беорнингов из леса, среди которых немало таких же высоких красавцев, как всадники Рохана. Да и орков они не любят.

— Но Гэндалф упоминал о слухе, будто они платят дань Мордору, — сказал Гимли.

— Я верю в это не больше, чем Боромир, — ответил Арагорн.

— Скоро узнаем правду, — заметил Леголас. — Они приближаются.

Наконец даже Гимли услышал топот копыт. Всадники, двигаясь по следу, свернули у реки и неслись теперь как ветер.

До путников донеслись чистые и сильные голоса. Всадники приближались с громоподобным шумом, и первый промчался у подножия холма, ведя отряд на юг по западному краю склонов. За ним скакали остальные — длинная вереница одетых в кольчуги мужчин, сильных, сияющих, прекрасных.

Лошади у них были крупные, сильные и породистые, с серой блестящей шерстью, длинными развевавшимися в воздухе хвостами и гривами, заплетенными на гордых выях. Всадники были под стать лошадям: высокие, с длинными ногами и руками, их соломенного цвета волосы выбивались из-под легких шлемов и были заплетены сзади. Лица строги и серьезны. В руках длинные копья из ясеня; красочные плащи и щиты заброшены за спины, у каждого на поясе длинный меч.