Кэтрин Мур - Черные боги, красные сны

Нет, это Звездный камень, и больше ничего. Наконец-то ей удалось заполучить Звездный камень! После стольких недель осады и отчаянных сражений! Джирел держала на ладони свою победу. Неожиданно у нее перехватило дыхание от восторженного смеха, она вскочила на ноги и принялась размахивать великим камнем перед пустым углом, где скрылся колдун.

— Ха, посмотри на него! — крикнула она безмолвной каменной стене.— Ты, дьявольское отродье, смотри! Благословение Звездного камня теперь принадлежит мне. Я лучшая, и я отняла его у тебя! Признайся своей госпоже из Джори, ты, дьявольский обманщик, что боишься показать свое лицо? Не смеешь?

В пустом углу снова, будто из ничего, возникла тень. Из непроглядного мрака донесся скрип дверных петель и послышался задыхающийся от ярости голос колдуна:

— Да падет на тебя проклятие Бел, Джирел! Не смей думать, будто ты одержала надо мной победу! Я верну его себе, если я... если я...

— Если ты что? Неужели ты думаешь, я тебя боюсь, тебя, колдуна и порождения преисподней? Если ты... что?

— Меня ты можешь не бояться, Джирел,— голос колдуна дрожал от гнева,— но клянусь Сетом и Бубастисом, я найду того, кто тебя укротит, даже если мне придется отправиться на край света, чтобы его отыскать, даже на край всех времен! И тогда — будь осторожна!

— Приводи своего воина! — Джирел рассмеялась, и ее смех был до краев наполнен презрением.— Отправляйся в саму преисподнюю и приведи оттуда самого главного демона! Я снесу ему голову, как снесла бы тебе, если бы ты не сбежал.

Но ответом ей был лишь скрип двери, раздавшийся из густого мрака. Тень снова рассеялась, и перед ее взором предстали загадочно глядевшие на нее пустые каменные стены.

Крепко держа в руке Звездный камень, который, как гласила легенда, дарил своему обладателю удачу и богатство, каких даже представить себе невозможно, Джирел пожала плечами и повернулась к своим воинам.

— Ну, что вы уставились? — сердито спросила она своих воинов.— Да будут небеса свидетелями, я здесь самая лучшая! Вон отсюда... можете разграбить замок, слуга дьявола Франга собрал здесь несметные богатства, и вам будет чем поживиться. Чего вы ждете?

И она принялась выталкивать их наружу рукоятью своего меча.

— Да увидит тебя Фарол, Смит, ты что, разлюбил сегир? Я бы скорее поверил в то, что старый Марнак отрастил ноги!

На ангельском личике Ярола появилось озадаченное выражение. Он кивнул официанту, который метался за небольшой стойкой из гладко отполированной стали в задней части маленькой марсианской таверны, ловко расставляя напитки перед двумя мужчинами, несмотря на свои искусственные конечности. По его словам, своих он лишился во время любовного свидания, проходившего в закрытом для посещений жилище женщин-пауков.

Нордуэст Смит печально улыбнулся и отодвинул от себя стакан. Его покрытое шрамами смуглое лицо, озаренное стального цвета глазами, было мрачным. Он глубоко затянулся коричневой марсианской сигаретой, дымившейся между пальцами.

— Я начал ржаветь, Ярол,— сказал он,— Меня от этого дела уже тошнит. Столько усилий — и ничего стоящего. Говорю тебе, мне до смерти надоело заниматься контрабандой оружия! Даже у сегира теперь другой вкус.

— Это старость подкрадывается,— глядя поверх своего стакана, заявил Ярол.— Знаешь, что я скажу, Нордуэст, тебе необходим глоток зеленого ликерчика «Минго», который старина Марнак держит на верхней полке. Его делают из ягод пани, и тебе хватит совсем чуть-чуть, чтобы ты начал скакать точно щенок. Подожди тут, я посмотрю, что можно сделать.

Смит сложил руки на груди и, опустив плечи, уставился на сверкающую стальную стену за стулом, на котором только что сидел Ярол, когда маленький венерианин выскользнул из-за стойки бара. Часы, подобные этим, были наказанием для тех, кто находился вне закона и в ссылке. Даже самые жесткие и крепкие из них знавали времена, когда зов их родной планеты становился почти невыносимым, а все остальные места казались скучными и бесцветными. Смит никогда и никому на свете не признался бы в том, что скучает по дому, но, сидя в одиночестве и глядя на собственное тусклое отражение на стальной стене, он вдруг понял, что тихонько напевает старую сентиментальную песенку изгнанников с голубой планеты: «Зеленые холмы Земли».

Слова и мотив были самыми банальными, но их каким-то непостижимым образом окружал такой ореол ассоциаций, что голоса, певшие песню, становились мягче и нежнее, когда они произносили хорошо знакомые фразы и вспоминали родные края. Неожиданно приятный баритон Смита наполнился печальными интонациями человека, тоскующего по дому, в чем он никогда в жизни не признался бы вслух.

Смит сейчас все бы отдал, чтобы иметь возможность снова вернуться домой, во времена, когда не была объявлена награда за его голову, домой, где он мог бы свободно бороздить голубые моря Земли и бродить по теплым, покрытым садами континентам самой красивой планеты Солнечной системы. Он тихонько напевал себе под нос:

Он и сам не заметил, как слова внезапно замерли у него на губах, когда он, прищурив свои стального цвета глаза, посмотрел на гладкую стену, в которой всего мгновение назад разглядывал собственное отражение. Стена начала темнеть, на ее блестящей поверхности появилась тень, закрыв собой его лицо. А стена — какая она, металлическая или каменная? Тень оказалась слишком густой, чтобы определить это наверняка, и Смит, не отдавая себе в этом отчета, поднялся на ноги и одной рукой потянулся к бластеру, висевшему на бедре. В темноте скрипнула дверь, тяжелая, едва различимая, за ней клубился мрак, такой густой, что было больно глазам,— мрак и лицо.

— Твои услуги можно купить, незнакомец? — услышал он дрожащий, скрипучий голос, обратившийся к нему на языке, от которого у Смита отчаянно забилось сердце.

Французский, земной французский, архаичный и едва понятный, но, вне всякого сомнения, это голос его родного дома.

— За определенную цену,— ответил он, сжимая рукоять бластера.— Кто вы и почему об этом спрашиваете? И как, ради всего...

— Будет лучше, если ты не станешь задавать вопросов,— сказал скрипучий голос.— Я ищу воина, обладающего достаточно сильным характером для моих целей, и считаю, что ты именно такой человек. Смотри, они тебе нравятся?

Из тени появилась похожая на когтистую лапу рука, держащая двойную нитку таких чудесных бело-голубых жемчужин, о каких Смит даже не мог мечтать.